Опять всю ночь без сна

Опять всю ночь без сна, на «ты» с клавиатурой,
Сомкнулись мои веки лишь под утро на заре.
И вот я вижу сон – что судят мою шкуру,
Решая - отпустить ли, или сжечь все ж на костре.
Дают оценку всем делам моим, поступкам.
Тон вежливый подчеркнуто и взгляд такой живой.
Разбавить строгость я хотела пошлой шуткой,
Но где-там, лишь плотней вокруг меня сомкнулся строй.
Вот только там во сне всё через пень колоду,
Все гомонят толпой, так что не вставить мне словцо.
В чем обвиняют, то не делала я сроду,
Они ж кричат вдвойне противней прямо мне в лицо.
Со стороны ей-ей, картина Пиросмани,
Какой-то примитивный черно-белый блеклый тон.
Но даже в кабаке такой отменной брани,
Не слышала «при жизни», так сказать, я испокон.
«Дерьмо, - они кричат, - стишата для плебеев!».
«Так я не претендую на искусство на века».
Накал страстей достиг совсем уж апогея,
Когда в запале пальцем покрутила у виска.
Лишь пуще разошлись, во всех имеют позах,
Включая те, до них что и не знала никогда.
Наверно, позы те есть в книжицах для взрослых.
Но многим то не позы - цирковые номера.
Послать их всех, язык прилип некстати к небу.
Они же с умным видом все несут галиматью.
А в центе тот, в очках, похож скорей на сноба,
Чем на того, имеет кто приемлемый ай-кью.
Отточенная речь, привыкшего ко власти.
«Ты защищаться будешь, гнида где-нибудь не здесь,
А то все чересчур не к месту языкасты,
Здесь суд, не балаган, так что не надо этих пьес!
Вот это он хватил, дерьма добавив в кашу.
Так где же защищаться, не в суде как, твою мать!
Но этот, что в очках, несет такую лажу,
Номенклатурный, видно, он всего скорее зять.
К отпору не привык, по должности он правый.
Им нужен пациент, чтобы зашуганный вконец.
«Захлопните свой рот, закончится все штрафом!».
И ручкой по бумаге без стыда скрипит писец.
Но я уже совсем оправилась от шока,
«Имею, ваша честь, пардон, в виду я этот суд.
И точно я потом кусать не буду локти,
Коль вам меня сожрать не дам сегодня, как фаст-фуд.
Решили всё и вся? Так я плевать хотела!
До лампочки мне «якобы решение суда».
О чем писать мне впредь, собачье ваше ль дело?
А плохо, хорошо, считаю я, решит толпа.
Советы вы свои засуньте в одно место.
Коль не просили вас, так и не нужно их давать».
Ответил мне на то «сноб» неприличным жестом,
«Не в том вы положении, чтоб повернуть все вспять.
Судить нам не впервой, а ваше дело слушать…».
«Наслушалась сполна и больше точно не хочу.
Вы ждете, растекусь к ногам я вашим лужей,
Столпились вон вокруг, сплотились все плечом к плечу.
И хватит тут орать, заткнитесь, ибо нефиг.
Орете мне на ухо вы толпой уж битый час.
Заканчивать пора нелепые припевы,
Давно устала я от «выразительных» гримас.
Правления бразды беру я в свои руки,
Устала головой без толку биться о бетон.
Вы люди с виду лишь, в душе же просто суки…».
По полной разошлась… жаль это был всего лишь сон.
Не вдарила я зря кому-нибудь по роже,
Ведь все равно во сне, а душу б точно отвела.
Твердят пусть все вокруг, мол женщина, негоже!
Но это просто сон, там хоть разденься догола.
В поту холодном вся, приснится же такое!
«Любимая, проснись!» - трясет меня муж за плечо.
Спать лягу завтра в семь, ну ладно в полвосьмого…
Вот только на столе моем футляр от «тех» очков.