Как Нурик корову покупал

Опять этот Азиз! Нет, я не против, я рад! Пусть каждый
вечер приходит! Но откуда он берёт все эти истории!
Он что, ходячая энциклопедия или как там это называется?
Вот вчера пришёл вечером и начал рассказывать про своего
 соседа, а сосед у него небезызвестный Нурик, который
купил у старушки корову. Ну, скажете вы, что тут
интересного, но нет, это же целая история, драма,
чистый анекдот. Я до сих пор не понял, кто чего хотел
в этой истории! И Азиз сам ничего не понял и ещё
спрашивал меня, что да как, как будто я там был.
Короче, так не поймёте. Давайте по порядку.
— Тишину моего вечера, - начал свой рассказ Азиз,
- нарушаемую лишь благостным шелестом ветра
(о чём — не мне судить), вновь разорвали знакомые звуки:
грохот, вопли и характерное чавканье от ударов по
чему-то мягкому и, видимо, круглому. «Опять Нурика!» —
 мелькнуло в голове, и я, как заправский пожарный при
 виде пламени, бросился на улицу. Картина была
классической: посреди пыльной улицы стояла моя соседка,
бабушка Марта — божий одуванчик в платочке, милейшее
 создание, ангел во плоти, если бы не дубовая палка
в её жилистых руках. А под ударами этого
 «ангельского жезла» корчился… ну конечно же, Нурик!
Бедняга, после прошлой встречи с Али, когда он лишился
 всех своих выпуклостей (то ли они ушли внутрь, то ли
тело раздулось — я так и не понял), явно не успел
восстановить форму. Куда ему ещё округляться?
 А тут ещё бабушка Марта методично обрабатывала его и
без того круглую голову.               
– Бабушка! – взывал я, вклиниваясь между палкой и мишенью.
– Что случилось? За что несчастного? Он же ещё не отошёл
от прошлых побоев! Всё ещё круглый!
Бабушка Марта сверкнула глазами, которыми, казалось,
можно было прожечь камень, и ткнула палкой в сторону Нурика:               
– Азиз, сынок! Представляешь, что этот изверг выдумал?!
Он хочет забрать мою корову!               
Нурик, закрывая голову руками, пискнул:
— Мы же договорились!Что не так?
— Ах ты ирод! За кого ты меня принимаешь?! — взревела
бабушка и снова замахнулась палкой.
Я едва успел перехватить её руку.               
 — Стойте, стойте! — умолял я, чувствуя себя судьёй в
цирке сумасшедших. — Объясните мне, грешному,
что произошло? Нурик, говори!
Нурик, обрадовавшись передышке, выпалил:
— Хорошо! Я месяц назад купил у бабушки корову!
За десять тысяч! Заплатил задаток — одну тысячу!
Ударили по рукам! Она сказала: «Корова твоя!»
 Я попросил подержать её месяц, у меня были дела.
 Вот приехал забирать, а она не отдаёт!
Я обернулся к бабушке:               
— Ну что, бабушка? Отдавайте, раз продали!               
 — Азиз, внучок, — заныла бабушка, но палка в её
руке недвусмысленно подрагивала, — я не против…
Пусть даёт деньги!               
 — Какие деньги?! — изумился я. — Он что, не заплатил?               
 — Конечно, нет! — завопила бабушка Марта.
— А корову увести норовит!
 Я уставился на Нурика.               
— Ты деньги не отдал?!               
 — Как не отдал?! — возмутился Нурик.
— Конечно, отдал! Всё!
И тут снова понеслось! Снова взлетела палка, снова
я метался как угорелый, пытаясь разнять «денежных»
бойцов. Когда мне удалось на секунду прижать
«одуванчика» к забору, я взмолился:
– Нурик! Толком! Где деньги за корову? девять тысяч?
(Задаток-то, получается, уже был).
Тут Нурик принял вид оскорблённой невинности:               
– Дело-то, Азиз, как раз в этом! Я же не просто так
 корову купил! Я её купил для бизнеса и спросил:
 «Сколько молока даёт?» Она сказала: «Тридцать литров!»
(Я чуть не подавился — корова рекордсменка!).
Ну, я и купил. Зачем мне корова без молока? Так вот:
пока она месяц держала МОЮ корову, она же её доила и
продавала моё молоко!
Тридцать литров в день!
Умножим на тридцать дней… — Нурик закатил глаза,
производя в уме феноменальные вычисления. — …Получается
девятьсот литров! По четырнадцать рублей за литр
(он явно взял оптовую цену) — это двенадцать тысяч
шестьсот рублей! Шестьсот не будем считать. Я ей говорю:
«Бабушка, с тебя двенадцать тысяч за молоко! Но я добрый
и справедливый, две тысячи тебе дарю и плюс тысячу - задаток!
Забираю корову, и мы в расчёте!» Я же ей три тысячи подарил!               
У меня в голове всё медленно закружилось. Жадный Нурик...
 дарит три тысячи... Бабушка... должна ему десять...
Молоко... тридцать литров... Калькулятор в черепной коробке
 завис. Пока я пытался перезагрузить мозг, бабушка Марта,
 издав боевой клич, прорвала оборону и снова начала
 выравнивать сферическую поверхность головы Нурика.
 — Бабушка! — закричал я, пытаясь быть голосом разума.
— Да отдайте вы ему корову! Он же заплатил и ещё три
тысячи сверху подарил! Чего вы?
— Ты что, сынок, с ума сошел?! — завопила Марта, на время
 отвлекаясь от Нурика и направляя на меня палку.
 — Какую корову?! За тысячу рублей отдать корову?
Он… (понеслась отборная брань) мне должен!               
Тут, как водится, начал собираться народ, и я вовремя
отошел назад, потому что бабушка вместо Нурика хотела
переключиться на меня. А за что, я так и не понял.
Деревенский клуб «Высшей Справедливости» открыл
утреннее заседание. Старик Акбар, почесывая бороду, изрек:
— Ты, Нурик, забыл про хозяйский труд! Ухаживать за
 коровой — не семечки щелкать! Отдай за уход! Тысячу!
Молодой Эдик, знаток животноводства, добавил:               
— А корм?! Отруби, сено?! Ты думаешь, они с неба падают?
 Ещё тысячу за корм отдай! Тогда будет по справедливости!                Старый дед Семеныч долго думал, почесывая лысину так,
словно хотел высечь искру гениальности:         
  — Так… — протянул он. — Получается… За уход — тысяча.
За корм — тысяча. Итого бабушке — две тысячи. Отдай,
Нурик, бабушке две тысячи, забирай корову и свободен!
Всё по-честному!
Но Нурик, чья голова к тому времени уже напоминала
идеально накачанный мяч, уперся:
— Я ей и так три тысячи подарил! Почему я должен еще
две тысячи?!         
 Слово «почему» стало сигналом к общей атаке.
 Палка бабушки Марты засвистела с новой силой, доставаясь
 теперь не только Нурику, но и слишком умным советчикам.
 Акбар едва увернулся, Эдик схватился за ухо, старый
дед Семеныч хотел отойти назад, но повалился в пыль,
прикрывая лысину. Я понял, что финансовая пирамида,
 построенная на молоке фантастической коровы и деревенской
 бухгалтерии, рухнула.
Остатки здравого смысла приказали мне долго жить.
Пока палка бабушки Марты чертила в воздухе сложные
 финансовые графики, а Нурик пытался доказать свою
правоту с помощью геометрии собственного черепа, я тихо
 слинял. Уноси ноги, Азиз! К вечеру шум стих.
Чем закончилась великая битва за корову и абстрактные
тысячи? Не знаю. Знаю только, что бабушка Марта теперь,
 встречая меня, фыркает и бьёт палкой по земле, как по
голове Нурика. А Нурик… Нурик ходит с идеально круглой
головой. Совершенный шар. Наконец-то достиг геометрического
идеала. Дорого, конечно, но чего не сделаешь ради высшей
 справедливости и бесплатного молока? Ходят слухи, что
теперь он присматривается к козе бабушки Клавы. Говорят,
она даёт сорок литров... Я так подумал, а может мне
 самому заняться этим бизнесом? А что? Смотрите!
 Даешь задаток тысячу, приходишь через месяц и за деньги
от проданного молока забираешь пять коз, вместе одной.
 Шикарный бизнес! Только надо найти такую корову или козу,
 чтобы давали как можно больше молока, тогда и выручки больше!
Но, к сожалению, на это способен только Нурик.