Жеребец для невесты

Жеребец для невесты. (авторский перевод с лезгинского)
 
Свадьбы в нашем селе — стихийное бедствие, одобренное МЧС:
пыльные смерчи сплетен, шумовые атаки и обязательный ураган
 мелких драм. Обычно их помнят до тех пор, пока их не смоет
дождём или забудут новой историей про другую свадьбу.
Но история от Азиза въелась в мозг, как вековая ржавчина.
 Рассказывал он, корчась, словно глотал прокисшее молоко
моей бабушки, которое она часто забывала в погребе,
а вспоминала, когда весь дом провонял. Подумалось:
если «свидетель» в таком плачевном состоянии, то каково
же было «главным идиотам» этого цирка шапито? Погрузимся
 же в вихрь зависти, глупости и первоклассного маразма!
 Итак, послушаем вместе рассказ Азиза:
 - Жили-были в этом же селе два любителя (мягко говоря)
 ржавого «Корыта». Нурик, наш местный Колумб автопрома,
гордо колесил по ухабам на «тройке» — пока не появился
Алим на сияющей «четвёрке». И какой-то, злобный
 вездесущий, ляпнул Нурику:
 - На этой тачке (четверке) невесту возить можно!
 УЖАС! В глазах Нурика — вспышка ядерного оскорблённого
 самолюбия. «Как?! — закипел в нём радиатор зависти.
— На его железяке — можно, а на моём шедевре
отечественного автопрома — нельзя? Позор!
Я — пионер колёсных машин! Он — выскочка!
Теперь он будет купаться в уважении, а я — в луже забвения?
А-гьа (Гь – буква в лезгинском алфавите, обозначает мягкий Г),
погодите!»
Уважение Нурик понимал своеобразно. Поскольку мужественности
в нём было не больше, чем в инфузории-туфельке, он
компенсировал это титаническими подвигами в области
подлости, грязи и мастер-классов по подлянкам.
Правда, он ещё и добрые дела творил. О, это был шедевр
лицемерия! Его «доброта» всегда имела ядовитое жало:
устроит пир на всё село — но только назло тому, кого
 не позвал. Местные мечтательно вздыхали: «Эх, побольше б
ы таких «благодетелей»! Жрали бы даром, как на курорте!»    
Наглядный пример его «щедрости»: однажды мне срочно
понадобились деньги. Друг, к которому я обратился,
был гол как сокол. И этот хитрец предложил гениальный план:
 - Давай я схожу к Нурику, скажу, что я просил у тебя,
а ты мол нищий и дать не можешь. Не обидишься?
 Я пожал плечами:
 - Чего обижаться на правду?
Друг ушёл. Нурик не просто дал денег — он устроил
показательный благотворительный концерт с вручением
 купюр под аплодисменты, чтобы я непременно узнал о
своём «нищенском» положении. Мы с другом потом долго
смеялись над этим спектаклем благотворительности.
Настоящий деревенский меценат!
И вот, вынюхивая повод для новой шекспировской подставы,
 Нурик замер, как гончая на старте. Судьба услужливо
бросила ему кость:
сын Али, образец степенности и уважения, женился!
Сердце Нурика забилось бешено, в ритме профессиональной
зависти. Поле битвы за священный титул
«Жеребец для невесты» открыто! Хотя, честно говоря,
 статус был здесь лишь ширмой. Внутри Нурика бушевало
 море токсичных отходов, искавших выхода. Унизить Алима
 своим «подвигом» — вот его истинный Олимп! Но как
убедить Али выбрать его «тройку» — гордость советского
автопрома 70-х годов?               
Разум, затуманенный завистью, породил план.
Грандиозный. Безумный. Достойный Нобелевской премии
по абсурду.
Нурик созвал Тайный совет — сборище таких же местных,
как и он (местная «элита», как они любили говорить
 про себя), для мозгового штурма. Заседали ночи
напролет, окутанные сизыми облаками папиросного
дыма и дешевого вина. Один мудрец предложил:
 - Подари барана!
Другой гений:
 - Сунь конверт с деньгами!
 Нурик, распаляясь, сулил Али золотые горы, половину
сарая и чуть ли не свою жену в придачу (забыв, что
Али был женат). В итоге под хмельные аплодисменты
было решено: «ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ!»
В долг, если получится, а если нет, то, ничего не
 поделаешь! Ради такого грандиозного события можно
и пожертвовать! Ради чести возить невесту на своей
 «тройке» ничего не жалко! Это же инвестиция в вечную
 славу! Но когда наступил холодный рассвет реальности,
 пыл Нурика остыл быстрее борща на снегу. «Двадцать
тысяч?! Целое состояние!» Жадность сжала его сердце
ледяной рукой. И вот, в решающий момент, когда Али не
было дома, он, опустив глаза, сунул в руку его жены...
 «десять».
Пробормотав что-то невнятное о «помощи» и «великой чести».
 Жена Али согласилась, решила, что Нурик спятил, но деньги
 есть деньги, тем более перед свадьбой. Алим же в это время
 бился в агонии: его «четвёрка», предмет вожделения и
зависти Нурика, накануне свадьбы предательски
капитулировала — сломалась!
«Придётся переступить через гордость и попросить Нурика…» —
с тоской подумал Алим, но тут же узнал потрясающую новость:
Али уже «нанял» самого Нурика! Алим воздел руки к небу:
 «Слава Аллаху! Нурик — настоящий друг! Сам догадался
выручить в трудную минуту!» Наивность — наше всё.
Прошло полгода. Однажды утром меня разбудил не будильник
и не петух, а громкий шум, достойный конца света. Дикий рёв,
 визги, глухие удары, женские вопли — адская симфония!
Выскочив на веранду, я остолбенел: степенный Али, на лице
которого обычно читалось философское спокойствие Будды,
 теперь пылал яростью Ареса! В руках он держал увесистую
дубинку, которой методично, с каменным лицом, выбивал дурь
из несчастного Нурика. Тот, съёжившись в дрожащий комок,
 визжал, как опалённый поросёнок, тщетно пытаясь увернуться
 от «воспитательных» ударов.
Несчастный Нурик и так был кругленьким, а Али своим посохом
 ещё больше выравнивал его выпуклые места. Картина напоминала
 этюд на тему «Колобок в окружении серых хищников с палками».
Никто не смел вмешиваться — гнев Али был космического масштаба.
Алим бросился на разъярённого гиганта и заорал Нурику:
«Беги, дурак! Спасай свою шкуру! Она нам ещё нужна!»
(Почему нам? Об этом Нурик, слава Аллаху, не догадывался)
Спасенный Нурик, подвывая, бросился наутёк, оставляя за
 собой шлейф страха и пыли. Али тяжело дышал, из его глаз,
казалось, ещё сыпались искры вселенской ярости.
 - Али! — начал Алим, едва переводя дух. — Мужик! Стыдно!
Какой пример для потомства?
 Он повернул к Алиму лицо цвета спелого баклажана:
 - Между прочим, это из-за тебя, а ты его защищаешь!
 - Из-за меня? — оторопел Алим.
 - Этот… урод эволюции! — Али ткнул посохом в сторону
убегающего Нурика, который напоминал перекати-поле.
— Приполз к жене, на коленях умолял, чтобы невесту
посадили в ЕГО ведро на колёсах! И… десять тысяч дал!
Хотя никто не просил!               
Ну, — растерялся Алим, — сказал бы ему спасибо!
Разве за подарок так бьют? Это же благородно!               
 Али посмотрел на него так, будто он только что
вылупился из яйца динозавра. Его глаза превратились
 в щёлочки, полные бездонного презрения и недоумения
 от его тупости.
 - Ты, балбес безнадёжный, не понял! — прошипел он,
как змея. — Он дал мне десять тысяч… чтобы я НЕ САЖАЛ
 невесту в ТВОЮ машину!
Мне только вчера открыли глаза!
В голове Алима что-то щёлкнуло, но явно не там, где
 нужно. Логика дала сбой.
 - Али, это же гениально! — искренне восхитился он.
 — Тебе — десять тысяч! А я-то собирался угостить его
 — у меня машина сломалась! Он же молодец, настоящий
стратег! Сам догадался помочь тебе и выручить меня!
 Он просто красавчик! Да его за это на руках носить
нужно! А ты?
Али долго смотрел на Алима. В его взгляде читалась
 сложная смесь ярости, жалости и полного осознания
 того, что перед ним эталонный идиот, охраняемый ЮНЕСКО.
 Он просто процедил с ледяным презрением: 
- Дурак ты, — развернулся и зашагал прочь, тяжело ступая,
как слон, наступивший на духовные ценности. Алим остался
стоять посреди пыльной улицы в полном, искреннем
недоумении и что-то бормотал:   
— Выручил меня (машина сломалась — факт!).
— Выручил самого Али (транспорт найден!).
— Подарил Али целых десять тысяч!   
Где тут повод для экзекуции посохом?
Мозг отказывался понимать эту несправедливость по
отношению к благодетелю. Прошла неделя. Алим пытался
выбросить эту кашу из головы. Пока не встретил одного
«стратега» из того самого «Тайного совета голубых».
Кстати, об этом обществе. Сначала они не соглашались,
 когда им говорили, что у них не «Элита», а «Общество
 голубых». Но вот когда в Европе появилось такое
общество и все президенты там (за исключением двух-трех)
голубые, тогда они с гордостью согласились на это,
 и стали называть себя «Голубая Элита».  (Не будем отвлекаться).
Разговорились, и Алим ляпнул про десять тысяч.
 Парень сперва ехидно усмехнулся, но услышав цифру,
лицо его перекосилось от возмущения.       
- Вот же сукин сын! – вырвалось у него. – Обвел вокруг
пальца! Нам клялся в двадцати, а сам всучил десять!
 Жмот проклятый!
 Тут уж Алим не отстал. Припугнул его намеками на
 соучастие и на то, что Али с посохом еще не остыл
 и ищет новых клиентов для «перевоспитания». Парень
струхнул и выложил всю подноготную «Операции «Жеребец»».
 Картина сложилась во всей своей потрясающей идиотичности.
 Зависть Нурика к его «четвёрке» достигла критической массы.
Узнав о свадьбе, он увидел шанс. Он собрал «Военный Совет»
своего общества, где под градусом и всеобщим угаром
родился план: задарить Али двадцатью тысячами ради высшей
чести — возить невесту на «двойке». Нурик в пылу ложной
щедрости клялся и божился. А потом... потом проснулась
его истинная сущность —«Жмотяра». Сунул Али «десятку».               
А Алим, из-за того, что сломалась машина, искренне
радовался, что Нурик его «выручил», даже не подозревая,
 что стал невольным камнем преткновения в этой грандиозной
 дуриаде. Стоило ли оно того?               
 Нурик:
— Устроил банкет для таких же «пошлых» стратегов
(потратив часть тех самых денег?).
— Вложил десять тысяч
 в публичную порку. — Получил памятные синяки и сотрясение
гордости от посоха оскорблённого отца жениха.
 — Покрыл себя несмываемым позором на всю округу. (Это тоже спорный момент, если смотреть с их точки зрения!)               
И всё ради чего? Ради того, чтобы «помочь» Алиму?
Чтобы не дать Али воспользоваться машиной, которой
 у него в тот момент и так не было? Это же уровень
стратегического гения, достойный учебников! Я до сих
 пор в тихом, благоговейном шоке. Глядя на выцветающие
 синяки Нурика и вспоминая багровое лицо Али, ловлю
себя на крамольной мысли: «Побольше бы таких
«недоброжелателей»!» Мир стал бы проще (все бы друг друга
«выручали» по-нуриковски), безумнее (спектакли были бы
 грандиознее) и, несомненно, смешнее — если, конечно,
смотреть со стороны. Ибо главный парадокс: он хотел
другому гадость сделать, а в итоге... реально выручил.
Как всегда. Истинный мастер парадоксального добра!
Да здравствует Нурик — наш непреднамеренный самаритянин!