Слова твои пшено, для птиц прикормка...

Слова твои — пшено, для птиц прикормка,
Насыпь их на бумагу холостую.
И птицы прилетят. И так прикольно
Их будет наблюдать. Но я тостую
За голос, коим ты меня касалась,
За эти десять лет до нашей эры
И за мою неловкую пацанность,
Не принятую счастьем в пионеры.

Октябрьская Москва не носит шапку,
А я носил за пазухой тетради
И брал тебя в осаду, как в охапку,
Не думая, что сам уже в осаде.
Что сам я тоже птица, что словами
Твоими был накормлен и напитан.
Но птиц так много. Всё они сломали.
Тебя укравши, движутся на Питер.

Обыденно я выбрал угол света,
В него забился — пёрышки седеют.
Карету мне, карету мне! Карета
Назначена у Смольного на девять.
А, значит, разминёмся и об этом
Комедий и трагедий — выше крыши.
Ведь если размечтался стать поэтом,
Вначале будь хотя бы не услышан.

Нарушено пространство удивлённо,
И ты вошла — Нева уже не ваша.
И Всадник, и ростральные колонны —
Вся эта недогруженность пейзажа
Срисована, запомнена, забыта.
И ты стоишь, луна очередная.
И снегом наша комната забита –
Покровские мы все насквозь, родная