Одиссея Аргуса. Часть II

Глава XXXIII.
Гости.

Кора, Тайла Дан, профессор Скелтон, космобиолог Жюль Эспин и ещё несколько учёных работали в лаборатории в окружении множества диаграмм и каталогов, пытаясь узнать больше о мутациях образцов, привезенных с Гелиоса. Внезапно в медпункт вбежали несколько матросов, держащих за руки мужчину с искаженным выражением лица. Это был один из членов команды, которого, похоже, преследовали собственные страхи.
— Тайла! Мы нашли его на одной из палуб! — выкрикнул один из матросов. — Он не в себе!
Когда мужчину поставили перед ней, его глаза были расширены, смесь ужаса и ненависти накрывала его лицо. Он колебался, словно ведомый невидимой силой, и поджидал развязки, которая могла обернуться как благом, так и ужасом.
— Что с тобой? — спросила Тайла, пытаясь установить контакт. — Расскажи, что ты видел.
Мужчина закрыл глаза, глубоко вздохнув, а затем начал говорить, его голос дрожал от эмоций.
— Они здесь... Все они. Я их вижу. — Он взглянул на Тайлу с ужасом. — Я видел все свои страхи! Все свои вины! Их глаза полны ненависти! Они как живые!
Тайла, ловя моменты его слов, почувствовала, как её собственное сердце забилось быстрее. Она продолжила задавать вопросы, стараясь направить поток его сознания в конструктивное русло.
— Кто они? Что именно ты видел? — спросила она, стараясь сохранить равновесие в голосе, несмотря на напряжение ситуации.

— Я... — начал он, и его лицо исказилось в гримасе ужаса. — Я видел! Я видел их! Они пришли за мной! Они... Это ты, ты, ты! — Крик вырвался у него наружу, и он застонал словно от боли. Его глаза внезапно стали белыми, холодными и пустыми, как у слепца, и он попытался броситься на Тайлу.

Два матроса, стоявшие неподалеку, быстро схватили его, не позволяя ему приблизиться к ней. Атмосфера комнаты накалилась до предела, переполненная страхом и напряжением. Тайла, хотя и в замешательстве, продолжала удерживать себя в руках.
Через мгновение мужчина начал успокаиваться, его взгляд вновь приобрел обычное выражение, хотя в его голосе оставалась заметная дрожь. Человек, который ещё минуту назад был переполнен агрессией, теперь казался сломленным. Он словно потерял весь смысл борьбы, и его голос стал тише, но не менее ужасным в своей правоте. Его глаза смотрели сквозь неё, будто пытались проникнуть в её душу и увидеть там что-то, что она сама давно скрыла даже от себя.

— Ты взяла образец... — проговорил он. — Он погубит нас, как погубил экипаж Гелиоса.
Слова его повисли в воздухе, тревожные и угрожающие. Тайла ощутила, как холод проникает в её душу. Она вспомнила записи Гадара и Баха, наполненные паранойей и страхом, и это всё соединялось в её сознании в страшную картину.
— Успокойся, — попыталась она успокоить его. — Мы должны выяснить, как именно это произошло. Как произошло все это. — Объясни, что произошло , — попросила она, требуя от него, чтобы слова стали фактором, который объединит их с её целью. — Что ты увидел? Что это за кошмар?
— Истина в том, что «Образец»... он находит твои слабости, твои страхи, и обращает их против тебя.
Тайла сжала кулаки, пытаясь подавить панику, что поднималась в её груди.
Наблюдая за Эдгаром и мрачной тенью, что легла на его сердце, она сделала шаг назад и вздохнула. В её понимании только одно было ясно: образец, таящий в себе сущность, был не просто модификацией генов. Это было отражением их собственных темных сторон, и, возможно, именно эта тьма могла погубить их всех.

— То, что я увидел... — он сделал глубокий вдох, порываясь задуматься, — это было нечто большее, чем просто тени. Каждый из нас увидел что-то своё, что-то, что мы возможно хотели бы забыть... Они реальны. До них можно дотронуться. Они… Они живые. —В этот момент она заметила, как его взгляд проясняется, он будто прорывается сквозь завесу страха. Тайла знала, что именно сейчас он должен выпустить всю волю своего ужаса, рассказать об этом, иначе они никогда не поймут, что именно зависит от них в этой игре на выживание.

— Продолжай... — мягко подтолкнула она, крепко держа его взгляд. — Расскажи мне о своих страхах. Любая деталь, даже самая малая, может стать ключом. Кто они?

Сквозь страх и муки душевные мужчина начал рассказ.

— Всю жизнь я боялся оказаться в тени своего отца. Я перестал общаться с ним. Я разорвал все отношения между нами. Я надеялся, что это избавит меня от его ожиданий, от его требований, но вместо этого только углубил одиночество.

Несколько лет назад мне сообщили, что он умер. И умирая он говорил, что гордится мной... что любит меня... Тайла... Я предал его.

Внутри него кипели эмоции — страх, вина и невыносимая тоска. На некоторое время он замолчал, уставившись в одну точку, смотря на неё и не видя ничего. Кроме своих воспоминаний которые ясно и отчётливо словно плёнка стереофильма постоянно крутились в его голове.
— Потом я встретил девушку. Она вернула меня к жизни, и я чувствовал себя счастливым, как никогда прежде. Мы поженились, и у нас родился сын — маленький чертёнок, озорной и полный жизни.— Воспоминания о сыне наполнили его радостью которую быстро вытеснила горечь,— Но в девять лет... он... умер, — прошептал он, словно произнося смертный приговор…В этот момент его голос сорвался, и слёзы потекли по щекам. —Мы тяжело переживали его смерть... И я... Я не смог оставаться на Земле. Я напросился в экспедицию к Туманности Андромеды. Я оставил её один на один с этой бездной горя. Я бежал с Земли, думая только о себе. Я не подумал о ней, о том, что испытывала она. Убегал от реальности, от своих чувств, как последний трус.— Всю мою жизнь я приносил только горе тем, кого люблю, и кто любит меня. Каждый день, проводимый вдали, я осознавал это всё больше и больше. Я был эгоистичен… жадным до собственных переживаний. Каждый раз, когда я смотрел в бесконечное пространство, в глубине души чувствовал, что предал мою любимую, оставив её в боли и одиночестве. Я отстранялся от своих чувств, притворяясь, что всё это не касается меня — но каждое утро, вновь чувствовал ту потерю, что рвёт меня на части. Она осталась на Земле, в мире, полном воспоминаний о нашем сыне, а я искал спасение в холодном космосе, где не было ничего, кроме пустоты. Я не мог продолжать так больше. Понимал, что бежал не только от боли. Убегал от самого себя, от своей неспособности справиться с тем, что произошло. Не знал, как быть хорошим мужем в самые тёмные времена; не знал, как поддерживать женщину, потерявшую собственного ребёнка. С каждой минутой, проводимой в бездне, я ощущал, как моя совесть разрывается на части. Я видел её однажды, когда возвращался на Землю, и этим воспоминанием не мог избавиться от гнетущего чувства. Её глаза, наполненные слезами, ее слёзы— это всё было слишком тяжело. Я искал утешение вдали от дома, но вместо этого только углублял пропасть между нами. Теперь, в горьком осознании того, что я потерял, я возвращаюсь, к страхам, которые вновь встают на моем пути. Я не знаю, смогу ли я снова примириться и восстановить ту связь, которую так безжалостно разрушил. Нет никаких оправданий для того, что я сделал. Но в то же время я чувствую, что у меня есть шанс попробовать всё изменить. Я готов столкнуться со своими страхами, чтобы попытаться найти путь к её сердцу.