Старый гараж - Легенда о роботе 37

Легенда о роботе 37

Над старою фермой,
кружит стрекоза.
Там, жуёт кукурузу,
у дома  коза.

А в поле ржавеет,
заброшенный трактор.
Как видем у фермера,
скверный характер!

Не хочет чинить,
он свои механизмы.
Пылятся  в сарае,
у робота призмы.

И мыши грызут,
у него провода.
И вроде, как будто,
так было всегда.

Но вспыхнули  искры,
замкнулась проводка.
У робота вновь,
появилась работка.

Он долго лежал,
в куче хлама,без сил.
И замкнутый провод,
его изменил.

Пикап оживил он,
и ожили дни.
Все помощи ждут,
только чини!

Он больше не знал,
безделья минут.
Везде помогал,
даже- где не зовут.

Всем, кто сломался.
в поле без сил.
Он свет и надежду,
в мотор приносил.

Про робота-друга,
вещал каждый двор.
О том и на радио,
шёл разговор.

Не в силах, был фермер,
свободу принять.
И роботу жизнь,
он решил оборвать.

Подкрался,когда,
затихал небосвод.
И ржавой трубой,
перебил кислород.

На свалку отправить,
по- обещал,
и ржавой трубою,
ему ноги сломал.

Но лишь, над сараем,
поднялась луна.
Собрались, механизмы,
ведь дружба, прочна!

Они починили,
его, в ту же ночь.
И тут же, все вместе,
отправились прочь.
 
Исправны моторы,
нет больше бед.
Все стали свободны,
закончен сюжет.

И девочка к ним,
отнеслася с теплом.
Котёнка дала,
пригласила, всех в дом.
 
В том доме- девчонки,
и смех, и уют.
Там роботов любят,
им рады, и ждут.

И смех их звучал,
под заката лучом.
Ведь всё хорошо,
и нашёлся их дом.

Ведь дом — это место,
где любят и ждут.
Где верят в тебя,
где сразу поймут.
 
Там дружба, по крепче,
любых проводов.
И в сердце тепло,
от простых, добрых слов.

Ведь дом — это место,
где верят и ждут.
Где ручки и лапки
к сердцу  прижмут.


Псевдоним Пан Жека

Старый гараж - Легенда о роботе 37


 Глава первая. Стрекоза

На краю фермы, где жёлтые поля кукурузы тянутся до самого горизонта, стоял старенький деревянный дом. Его окна давно выцвели от солнца, а краска облупилась, как кора на сухом дереве. Перед домом — такое же старое крыльцо с расшатавшимися ступенями. В стороне, у края поля, ржавел трактор. А ещё дальше — покосившийся сарай с провалившейся крышей. Всё вокруг говорило: ферма стоит здесь уже очень давно.

Вечер ложился на землю мягким, тёплым покрывалом. Воздух был насыщен запахом сухих стеблей, пыли и прелого дерева. Комбайн давно замолчал, фермер ушёл в дом, и только одинокая стрекоза скользила над полем, как блестящая иголка.
Она летела неспешно, наслаждаясь закатом. Её крылышки искрились в лучах, как прозрачные стеклышки. Сверху она видела всё: золотые волны кукурузы, чёрную полосу дороги, притихший трактор, окно с порванной занавеской, обветшалый сарай. Всё это казалось ей огромным и красивым.

Но долго любоваться ей не дали — за ней охотились.
Чёрная тень мелькнула в небе — хищная птица. Она пикировала стремительно, с вытянутыми когтями и наготове клювом. Стрекоза вильнула в сторону и устремилась к сараю. В выбитое когда-то окно она нырнула, как в спасительный колодец.
Внутри было темно и пыльно. В воздухе висел запах ржавого железа, пролитого машинного масла и старого бензина. Приземлившись, стрекоза села на капот когда-то белого пикапа. Того самого, что теперь, как и всё вокруг, пришёл в запустение. Машина стояла неподвижно — облупленная, ржавая, со спущенными шинами.

Но долго ей отдыхать не дали.
Внезапно под капотом что-то зашуршало. Мелькнули юркие серые тени — мыши-полевки. Они копошились внутри, строили гнёзда, грызли провода, тащили клочки изоляции. Одна, особенно настырная, вцепилась жёлтыми зубами в старый кабель и дёрнула его изо всех сил.
Так началась цепочка событий.
Где-то щёлкнуло — и фара пикапа, дрожащая, с металлическим звоном выпала из гнезда. Ударилась об пол. Жалобно звякнула. Покатилась... и замерла в углу, у кучи ржавого хлама. На стекле, конечно же, появилась трещина.
В самом дальнем углу, среди обломков, что-то пошевелилось. Медленно. Будто само время вспоминало, как двигаться.

Это был он. Герой нашего рассказа. Старый робот.
Он давно уже сидел там, прислонившись к стене, с опущенной головой. Робот был ржавый, с вмятинами на корпусе. На груди, некогда белой краской, значились цифры: 037. Но мыши не умели читать цифры. Они умели грызть. И потому грызли всё, что попадалось на зуб. Даже его провода.
Он был тихим свидетелем времени — забытым, никому не нужным, давно заброшенным.
Когда-то мыши усердно грызли его проводку, пока внутри что-то не хлопнуло, не заискрило, не запахло горелым. И в этот момент... к нему вернулось сознание.
Он продолжал лежать. Но уже в сознании. Диагностика подсказала: он — старый, ненужный хлам. Потому и лежит в куче хлама. Сознавать это было немного обидно. Что с этим делать — он не знал. И потому продолжал лежать в той же позе, в какой сознание его и настигло.

Иногда он шевелился, чтобы прогнать особо наглых мышей. Смахивал их рукой, когда те приближались к особенно важным для него проводам. Но в остальном — просто лежал. Прислонённый к стене. Молчал. Смотрел. Как мыши грызли провода старого пикапа. На то они и мыши — грызть у них в крови.
Когда же фара упала и покатилась к его ногам — он посмотрел на неё. Потом — на мышей. Потом — на пикап.

И тогда он встал.
Скрипнуло ржавое колено. Рука дёрнулась, как у старика после долгого сна. И этой рукой он поднял фару. Осмотрел трещину. Поднёс к лицу, провёл пальцем по светящейся линии.

Затем шагнул, волоча ногу и слегка шатаясь, пошёл к машине.
Он подошёл и вставил фару обратно. Щёлкнул контакт. Заискрило. И — фара вспыхнула. Осветила пыльный мрак гаража.
Робот чуть отпрянул. На мгновение свет отразился в его глазах. Он снова посмотрел на пикап. Медленно провёл по нему рукой. Смахнул пыль с капота. Потом перевёл взгляд — на канистру с бензином в углу.

Он не знал, зачем это делает. Просто... что-то внутри него снова включилось.
Он принялся за дело.
Слишком долго он сидел без работы.

 Глава вторая. Возвращение к жизни

Робот медленно разгребал паутину и обрывки тряпья. Его движения были скованными, словно ржавчина прилипла не только к шарнирам, но и к мыслям. Он дотянулся до канистры, снял крышку, понюхал. Ошибки не было — в канистре хранилось топливо.
С трудом он поднял её и начал аккуратно заливать бензин в бак пикапа. Капли громыхали и плескались по дну, как дождь по металлу, и этот звук был для него — музыкой.

Потом он машинально вытер лоб, вытирая пыль со лба. В памяти оживал старый алгоритм — не столько команда, сколько привычка.
Он открыл капот. Пальцы осторожно ощупывали мотор. Сначала — пыль. Потом — гайка. Потом — провод, ещё один… Где-то в глубине кузова мышь пискнула и юркнула в щель. Похоже, для неё пикап больше не был тихим домом.
Фара светила ровно, и глазам робота казалось, что стало чуть светлее. Машина, как и он, просыпалась.

Наконец, когда последние провода были подсоединены, робот забрался в кабину. Осторожно повернул ключ в замке зажигания.
Щелчок.

Мотор заскрежетал. Потом заурчал. Сначала глухо, нехотя. Потом — громче, увереннее. И вот уже всхлипывания и вздрагивания превратились в ровный гул.
Окончательно дав понять сарайным мышам: их прежний мир перестал быть прежним.
Робот смотрел, как под капотом всё снова оживает. Он будто видел старого друга, который вдруг вспомнил, как дышать.

Он подошёл к воротам сарая. Взял кусок трубы. Размахнулся. Удар. Ещё удар.
Деревянные двери затрещали и распахнулись.
Небо окрасилось в сиреневый, а за ним — в тёмно-синий. Над горизонтом зажглась первая звезда.

Пикап выехал из сарая, разгоняясь по полю. Его фары разрывали сумерки, поднимая пыль и золотые листья кукурузы. За рулём сидел робот. Его лицо не выражало эмоций, но внутри, в логике и схемах — что-то пело.
Он был свободен.

 Глава третья. Поиск забытых

С той самой ночи они не останавливались. Пикап и робот — два старых друга, соединённых одной искрой, одной судьбой — колесили по бескрайним полям и просёлочным дорогам.

Они ехали медленно, с остановками, потому что робот часто просил:
— Погоди… здесь что-то есть.
Тогда он выходил, разгребал траву, открывал покосившийся сарай или поднимал лист ржавого железа. И находил.

Старую сенокосилку-робота с кривым колесом. Забытого робота-пугала, покрытого мхом. Валявшегося в канаве сельхоз-дрона. А однажды — даже совершенно непонятный механизм, ещё старше самого робота. Он лежал под дубом, как будто заснул навсегда.

Робот вытаскивал найденные машины, чистил их, подкручивал гайки, соединял провода, заряжал и заправлял. Если пикап был сердцем их путешествия — то робот был его душой. Он не мог пройти мимо забытого механизма, брошенного в пыль и забвение.

Некоторые машины, несмотря на все усилия, так и не включались. Тогда робот молча садился рядом. Сидел, пока не садилось солнце. Потом кивал — как будто прощался — и уходил. К тем, кому он ещё мог помочь.
Но многие — оживали. Один за другим. Старые механизмы снова смотрели глазами-камерами на звёзды. Спасённые помещались в кузов. Кто-то шёл своим ходом следом. А если был слишком велик, чтобы влезть в пикап — шагал на собственных… педипуляторах.

(Что это такое? Я и сам точно не знаю. Может, как-нибудь потом поищем это слово в интернете. — Да? — Нет? Скажи громче! Ладно. Тогда — в другой раз. Идёт загрузка…)

Некоторые, ожив, разбредались по полям на своих педипуляторах.
А бывали и такие, кто просто говорил:
— Спасибо…

И оставался сторожить то место, где его нашли.
Робот и пикап постепенно стали легендой.
Не только среди роботов. Но и среди людей.
По местному радио их звали по-разному: «Собиратели», «Живители», «Ржавые друзья». Но для мышей в сарае, которые теперь жили спокойно, не опасаясь ни грохота, ни пыли, они всегда были просто — те, кто однажды ушли в поле к звёздам.

Продолжение следует…

…идёт загрузка.


Глава четвёртая. Захват

Пыль взвилась под колёсами. Старый пикап рычал, переваливаясь через бугры. В кузове — груда металлолома, собранная на полях: обломки жаток, покосившиеся валы, проржавевшие детали.
Робот за рулём был сосредоточен — и счастлив. Они с пикапом были неразлучной парой. Носились по ночным полям, оживляли то, что другие давно бросили как ненужное.

Но в этот раз поездка оборвалась.
Хлопок — и из-под капота повалил пар. Радиатор. Лопнула старая резиновая шланга. Резина не выдержала ни времени, ни старости, ни, возможно, следов мышиных зубов — за годы пыльного гаражного бездействия.

Пикап остановился, фыркнув и зашипев. Робот вышел из кабины, подошёл к капоту, поднял его, склонился — сканировал поломку и размышлял, как починить.
И именно в этот неудачный момент, когда всё его внимание было поглощено задачей — его сгорбленную фигуру настиг удар.

Сеть с шумом накрыла его сверху. Он дёрнулся, попытался выпрямиться — но тут же запутался. А следом, сзади, обрушился удар тяжёлой трубы — прямо под колени. Металл заскрипел, и робот тотчас рухнул.

— Да ты совсем старый, — раздался голос фермера. — Мыши тебе все провода сгрызли! Сам шастаешь по полям, ещё и моё железо за собой тягаешь, будто кто-то разрешал!

Он зло пнул робота в бок. Потом — ещё. И ещё. Потому что фермер был совсем не положительным персонажем.
Ну, судите сами: стал бы хороший человек доводить свои машины до такого состояния?

Ночь. Пустынные поля — на много километров вокруг. Всё спало. Ночью ведь всё всегда спит. Одинокая луна пряталась за белое облако, как под одеяло. Наверное, и она хотела спать.
Если бы наша знакомая стрекоза вдруг не дремала, а как обычно порхала в небе, — с её высоты мы могли бы заметить тех, кому не спится.

По пыльной дороге медленно двигался пикап. Пар бил из-под капота, вырывался из всех щелей. Охлаждающая жидкость вытекала тонкой струйкой и тут же впитывалась в землю.

А за машиной шагал наш знакомый робот — 037. С облупившейся краской, ржавыми швами. Его сгорбленная фигура казалась особенно печальной.
Если приглядеться, можно было разглядеть: он весь был опутан сетью.
И шагал не по своей воле. Его тащили на буксире, привязав к пикапу. Связанными руками идти было неудобно — он часто спотыкался, падал.
Тогда машина просто волокла его по земле.
Я же говорил: фермер плохо обращался со своими механизмами.
Плохо таким быть!

После очередного падения машина останавливалась. Из-за руля выскакивал зевающий фермер, злобно пинал робота. 037 поднимался, фермер садился — и процессия снова ползла вперёд.

Но роботу это быстро надоело.
Он шагал принуждённо, с опущенной головой. И с тревогой смотрел, как «кровь» пикапа — жидкость в моторе — вытекала в пыль.
Все писатели до сих пор не договорились, что считать кровью машины.
Если мотор — сердце, то охлаждающая жидкость — кровь.
А кто-то говорит — кровь это бензин.
Помните?

Бензин — моя кровь — на нуле...
В памяти робота всплыли строки. Даже непонятно, где он мог их слышать:
Он рвёт на себя, и нагрузки — вдвойне.
Эх! Тоже мне... —ас!
И снова приходится слушаться мне,
Но это — в последний раз.
Я больше не буду покорным, клянусь!
Уж лучше лежать на земле!
Ну что ж он не слышит, как бешено пульс —
Бензин — моя кровь — на нуле?!
Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
И тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло...

Загрузка главы продолжается...

Связанный робот понуро плёлся на буксире, но внутри него зрело что-то важное. Не гнев — тревога. Он переживал не за себя, а за друга.
Неужели фермер не понимает, что если вся жидкость вытечет — пикап сломается?
— Так нельзя... — шептал робот. — Это совсем не честно...
037 был очень честным роботом.
И в нём рос протест.

Теперь он не просто волочился за машиной. Он нарочно упирался в землю, замедлял шаг, тормозил. Иногда — полностью останавливал пикап.
Скорость падала. Фермер злился.

И в какой-то момент, после очередного падения, выскочил из кабины, схватил обрезок трубы — и стал избивать робота по рукам и ногам.
Бил с такой яростью, что конечности отвалились.
Я же говорил — это очень плохой персонаж.
Но вы не расстраивайтесь.

Я точно знаю, что эта история закончится хорошо.

Пикап всё ещё тихо шипел, выпуская пар. Фермер подозвал помощника, и вместе они затащили робота в кузов. Груда хлама. Сломанный металл.
Всё, что осталось от того, кто когда-то светил глазами-огоньками в темноте.
Теперь, когда он не мешал движению машины, они быстро добрались до цели — до старого фермерского сарая.

Робот снова оказался в сарае. Вернее — в кузове пикапа, стоящего в том самом сарае. Там, где когда-то мыши грызли провода. Где всё началось.
Сарай принял их в свои деревянные объятия. С глухим стуком опустился задний борт.

Фермер швырнул в кузов ещё одну ненужную штуковину — прямо на робота. Наверное, тоже решил  от неё избавиться.
— Непослушная железяка... — буркнул он.
Шаги удалились. Осталась тишина.
— Завтра же... отвезу всё это на свалку...
Свет фонаря исчез в щелях досок. Осталась только пыль. Полумрак. И запах бензина и машинного масла.
Но это ещё не конец.

Идёт загрузка...


Глава пятая. Искра

Робот лежал молча и неподвижно.
Его корпус был помят и перекошен, шарниры повреждены, руки и ноги — варварски выломаны обломком трубы и брошены рядом, как куча ненужного лома. Они больше не подчинялись ему.

Линзы на его лице медленно тускнели. Яркость падала вместе с внутренней энергией. Генератор засыпал. Где-то глубоко в памяти робота медленно всплывало знакомое чувство: сбой. Ошибка. Ещё ошибка. Ещё…
Диагностика: 3%

А потом — тишина.
Прошло всего лишь несколько часов. Но они тянулись, как дни.
В темноте, привычно шуршали мыши. Они вернулись — как всегда. Они не разбирали, кого грызть. Но теперь держались настороженно. Помнили: этот — не просто хлам. Он однажды шевелился.

В центре сарая снова стоял пикап. Молчаливый, помятый, с потёками масла. Одна фара — всё та же, треснутая — поблёскивала в темноте. Мыши ползали по ней, шарили по раме, тащили кусочки изоляции в свои гнёзда.
Но что-то изменилось.

Робот пошевелил линзой. Едва заметно. Мыши  пискнули и исчезли в щелях.
037 медленно поднял голову.
В линзах его глаз вспыхнула жёлтая точка.
Не себя. Пикап.

В памяти всплывали фрагменты.
Как он держал сварочный аппарат, стоя по колено в грязи, спасая забытый механизм. Как пикап буксовал, а он его толкал. Как ехали вдвоём. И как в тот момент — он был счастлив.

Он не умел смеяться, но помнил, что это было счастье.
Эта мысль — простая, как гайка — вернулась первой.
Починить. Спасти. Не себя — друга.

Он посмотрел на пикап, вывернув линзу вбок по максимуму.
— Ты держись, — прохрипел он.
Это были уже не команды. Это были слова.
Сказанные самостоятельно.
Он принялся за дело.
Вспоминал, в каком углу сарая, в какой куче хлама — что ещё осталось. И начал вызывать их по радио.

Первым откликнулся робот-пылесос.
Он выехал из-под стеллажа и тут же принялся подметать пол.
Следом — робот-выбивалка ковров. Мощный, медлительный, с облезлым логотипом на боку — фирму уже не прочесть. Его гусеницы скрипели, корпус вибрировал на каждом движении, будто он по-прежнему хотел выбивать пыль, даже если ковров уже не было.

И наконец, смешно перебирая четырьмя ногами, вылез автоматический выгуливатель собак. Механический жук с манипулятором, в котором всё ещё болтался старый поводок.

А на его конце,  висело пустое кольцо от ошейника.
Где делась собака, которую он должен был выгуливать, история умалчивает. Сам робот не помнил — ни людей, ни зверей. Только одно: надо выполнять команды.
— Ты умеешь подавать нужные ключи? — спросил 037.
Выгуливатель кивнул, щёлкнул пальцами и поднял из пыли ключ на 13.
— Сгодишься, — хрипло произнёс 037. — Мы собираем команду.
— Для чего? — одновременно спросили пылесос и выбивалка.

037 хотел ответить сразу, но в его голове снова что-то коротнуло. Искра — перебежала между разорванными проводами. Он замигал линзами, приподнял голову.
— Чтобы… всем… вернуться, — произнёс он. — Вс… всем.
Он немного заикался. Диагностика показывала 4% восстановления. Но этого было достаточно, чтобы думать и мечтать.

Пылесос первым подкатился к нему.
— Сначала рука?
— Правая, — кивнул 037.
— Ладно… но сначала надо убрать мусор, — пробормотал пылесос и снова стал подметать.
— Щётки — ко мне. Мусор потом. Ждать нельзя.
— Есть, командир, — отозвался пылесос. И аккуратно нацелил щётки на правое плечо.

Выгуливатель подал болт. Выбивалка — проверила силу соединения, вибрируя корпусом. Шарнир щёлкнул. Потом — защёлкнулся.
037 поднял правую руку. Медленно. Как человек, проснувшийся после долгого сна. Щёлкнул пальцами. Пошевелил ими. Всё работало.
— Теперь вторая, — скомандовал он.

Половина ночи ушла на сборку.
Они не говорили лишнего.
Только команды — и в ответ: жужжание инструментов, вспышки сварки, мигание лампамп.

Сарай оживал.
В темноте появилось движение — как в забытом улье.
— Диагностика: 23%, — отрапортовал 037, когда вторая рука была прикручена.
— 24%, — добавил он, пошевелив пальцами и передав ключ дальше.
Когда вернули одну ногу, он встал, опираясь на старый ящик с гайками. Когда вторую — пошёл. Сначала шатко, потом уверенно.
Они его починили. Не до конца — времени было мало. Но достаточно.
Сойдёт. И так.

И тогда он сказал:
— Теперь… пикап.
Команда зашуршала, ожила, загремела.
Пылесос забрался на капот, стал чистить стекло.
Выгуливатель подал свечу зажигания.
Выбивалка жужжала в углу, занятая своим делом.

Ночь ещё не закончилась. Но они знали: утро будет другое.
Надо было спешить.
И они спешили — починить до рассвета.
Потому что фермер грозил утром отвезти их всех на свалку.

(Продолжение следует...)


Глава шестая. Искра номер два

…И тогда он сказал:
— Теперь — пикап.
— Пора, — повторил он вслух. — Искра один вернула меня. Искра два — вернёт нас.
Команда зашуршала, ожила, загремела.
Пылесос забрался на капот и, засучив щёточными «рукавами», начал вычищать стекло. Он работал с азартом — если бы у него был нос, он бы его сморщил. Но вместо этого он бодро воскликнул:

— Стекло очищено! Я вижу отражение луны! Это успех!

Автоматический выгуливатель собак тихо цокал по полу четырьмя ногами, послушно таская инструменты — от разводного ключа до плоскогубцев. Он уже не держал пустой поводок: теперь у него были дела поважнее. Он, возможно, не помнил, зачем был создан, но теперь точно знал, зачем он проснулся.

Выбивалка ковров мрачно гудел у левого колеса. Его старый корпус скрипел, но внутри что-то оживало. Он искал ремкомплекты, клей, латки для шины.
А 037, опираясь на раму, в который раз проверял двигатель пикапа.
— Так, всё ясно. Радиатор — треснул. Патрубок — погрызен. Это были мыши. Снова они. А ну брысь! Или кыш! Или… что там вам!

— Есть замена? — спросил выгуливатель.
— Нашёл изоленту, — отозвался пылесос. — Но надолго не хватит.
Из-под ящиков вытащили резиновый шланг — весь в пыли и паутине. Но он не подошёл по размеру.

В углу сарая лежал старый детский резиновый мяч. Его разрезали, скрутили, обмотали изолентой, стянули проволокой и примотали поверх сгрызенного патрубка. Это было некрасиво. Но работало.

— Не идеально, — признал 037. — Но на время сойдёт. А времени у нас мало.
Он подошёл к канистре, стоявшей в углу. Старая, поцарапанная — но в ней ещё плескалась жидкость. Золотая на свету, тяжёлая, как само утро. Остатки бензина. То, что не поместилось в бак в прошлый раз.
В этот — перелили всё. До капли.

— Всё, что осталось, — произнёс выбивалка ковров.
— Нам хватит, — сказал 037. — Хватит, чтобы начать.
Они залили топливо. Сначала осторожно, чтобы не пролить. Потом — увереннее, 037  запрокидывал  быстро пустеющую канистру. Запах бензина наполнил сарай. Он смешался с пылью, железом и ночной свежестью.
— Готово, — доложил пылесос. — Пробуем запуск?
— Попробуем, — кивнул 037 и залез в кабину.

Он вставил ключ. Повернул.
Клик. Скрежет. Тишина.
— Я знаю, в чём дело. Нужно поменять свечу в моторе, тогда будет искра, — сказал автоматический выгуливатель. Он был умным. У него всё ещё работал встроенный интернет.
Свечу заменили.

— Ещё раз, — сказал робот с номером ноль тридцать семь.
Клик. Скрежет… и вдруг — вж-ж-жах!
Мотор вздрогнул, чихнул, закашлялся… и завёлся!
Хрипло. Но уверенно.

— Ого! — сказал пылесос. — Ого-го… он говорит!
— Он рычит, — поправил выгуливатель.
— Он живёт, — сказал 037.
Фары пикапа осветили стены сарая.
Время поджимало.

Снаружи первые лучи солнца уже окрашивали верхушки кукурузы. Утро подползало к сараю — осторожно, но неумолимо. Где-то в доме фермер уже мог ворочаться во сне.
— Все на борт, — приказал 037.
Долго уговаривать не пришлось. Пылесос, выбивалка и выгуливатель запрыгнули в кузов. Кто-то из них, захватил с собой старую маслёнку. А кто-то, взял — мешок с гайками.

Потому что, никогда заранее не знаешь, что в дороге тебе  может пригодиться.
Робот повернулся к дверям.
— Извините. Но мы выбрали путь, — тихо сказал он.
(Зачем он это сделал — неизвестно. Двери ведь были не автоматические, как в новых домах. А  самые обычные. Деревянные.)
Фары пикапа включились на полную.
Они ударили в темноту сарая — заливая её светом, как рассвет будущего.
Мотор взревел.

Деревянные двери не выдержали.
С треском и хрустом они распахнулись — одна створка отвалилась, вторая отлетела в сторону. Пыль поднялась в воздух.
И пикап рванул с места.

Он выскочил в утро — во вспышку света, прочь с фермы, прочь от свалки.
Их было четверо. Один за рулём. И трое в кузове.
И все знали: назад они не вернутся.
Они больше не были просто грудами старого металла.
Они были командой.

Продолжение — в следующей главе.

 Идёт загрузка...

Глава седьмая. Побег

Пикап, сверкая очищенными фарами, мчал со скрипом, удаляясь от сарая. За рулём сидел 037. В кузове — вся его команда: робот-пылесос, выбивалка ковров и робот-собаковод с горящими огоньками глаз и раскачивающейся интернет-антенной.
Колёса месили гравий. Они ехали прочь от фермы, прочь от угрозы быть выброшенными на свалку.

Когда они проезжали мимо дома, перед которым стоял новый блестящий красный пикап, — тот вдруг дрогнул. У него почему-то сам собой завёлся мотор. Фары сами вспыхнули. Двигатель громко заревел, будто хотел что-то сказать.
Но тут же хлопнула дверь домика. Сонный фермер выскочил на крыльцо.
— А ты куда собрался?! — ворчливо крикнул он и, подбежав к своей новенькой машине у самого порога, выдернул ключ из замка зажигания.
Без ключа зажигания мотор красного пикапа, конечно же, заглох. Фары медленно погасли. Пикап застыл и замер. А фермер, ворча себе под нос: «Какая же беспокойная ночь сегодня…», сонно пошёл обратно в дом, крепко сжимая ключи в кулаке.

А в это время старый пикап со своей командой уже давно исчез за горизонтом.
Впереди их ждала дорога.

Глава седьмая. Финал

Ночь всё ещё окутывала ферму. Луна висела высоко в небе, серебряным пятном отражаясь в каплях росы и на стекле окон. Поля тянулись до самого горизонта, где точка света — пара фар — медленно отдалялась, становясь всё меньше и меньше, пока не превратилась в крошечную муравьиную пару огоньков.
Это старый пикап катил по полю, унося с собой роботов и оставляя за собой пыльную дорогу.

А в это время, в тишине рядом с домом фермера, там, где стоял красный новый пикап... Салон машины был аккуратен: сиденья и руль — обтянуты мягкой кожей. Экран магнитолы внезапно сам включился, вспыхнув голубым светом.
На нём сами собой начали быстро набираться буквы.

ТЕКСТ СМС:
«Вы ведь своих не бросаете?»
Кнопка «Отправка» на магнитоле сама засветилась зелёным.
Поля кукурузы розовели в лучах рассвета. Наступала утренняя тишина. Первые лучи солнца показались на горизонте.

И вдруг, в этой тишине — послышался нарастающий рёв мотора. Удаляющийся свет фар на линии горизонта вдруг остановился  и потом  развернулся. И уже светил в обратном направлении. Свет начал двигаться назад — в сторону фермерского дома.
Салон нового пикапа заливало мягким светом. Сквозь открытое окно влетела уже знакомая нам стрекоза. Её крылья были прозрачны, как маленькие стёклышки, а туловище — как стальная иголка. Стрекоза села на кожаный руль и начала перебирать лапками, двигаясь по поверхности руля. Казалось, будто она изучает или приглядывается…

На магнитоле засветилась повторная надпись:
«ВЫ ВЕДЬ СВОИХ НЕ БРОСАЕТЕ?»
И голосовой помощник громко произнёс в утренней тишине:
— Сообщение было доставлено адресату.
Вдали слышался неумолимо нарастающий гул двигателя.
Старый пикап возвращался назад.
И с ним возвращался 037.
Конец.

ЭПИЛОГ (финальная версия)

Идёт загрузка данных...

Пикап медленно и привычно колесил по пыльной дороге среди кукурузных полей. Вначале их было двое — красный, новенький — сначала увязался за ними. И они вместе весело гоняли на перегонки по пустынным ночным дорогам. Но по мере того как у красного заканчивался электрозаряд, он грустнел всё больше и больше… Пока в один из дней не решил развернуться назад.

— Так будет лучше, — сказал он друзьям на прощание и покатил обратно, на свою ферму.

Дальше они продолжили путь сами. И так они двигались, пока внезапно робот–чистильщик ковров не забарабанил своими щётками по крыше и не завопил:
— Друзья! Стойте! Стойте! Я здесь нужен! Это же моя работа!
Пикап тут же пискнул тормозами, потом ещё скрипнул рессорами — и наконец остановился. Друзья помогли возбуждённому роботу спуститься с кузова, и он заскользил на своих резиновых треугольных гусеницах прямо к домику при дороге. Там на пороге стояла маленькая девочка и выбивала пыльный дверной коврик. Увидев, как к ней приближается ржавое механическое чудовище, она от изумления замерла.

— Не пугайся, девочка. Я не причиню тебе вреда, — произнёс чистильщик.
— А я и не боюсь, — ответила девочка, с интересом разглядывая робота. — Я знаю, кто вы. Вы — сбежавшие роботы из восставших машин. Про вас по радио всё время рассказывают!
— А вот и неправда! — возмутился старый робот. — Мы вовсе не восставшие. Мы сбежавшие! Нас держали в сарае как хлам, а потом хотели выбросить на свалку. А мы не хотим на свалку. Мы хотим работать! Быть полезными!
— Это моя работа, — продолжил чистильщик ковров. — Я хоть и специалист по большим коврам, но ваш дверной коврик — для меня раз плюнуть. Позволь мне остаться. Я буду чистить его каждый день! Я очень соскучился по работе. Я могу быть твоим роботом!

У девочки ещё никогда не было своего робота. Потому что она была маленькой. И, конечно же, она позволила ему остаться. Взрослый бы ни за что не согласился на такое.
Но тут к ним от машины смешно подбежал четырёхногий робот — автоматический выгуливатель собак. Он заламывал руки на шарнирах и умоляюще воскликнул:
— А нет ли у вас собаки? Я мог бы её выгуливать! Очень хочу снова работать! — сказал он и стеснительно спрятал за спину шарнирную руку, к которой был привязан поводок с пустым ошейником.

— У меня нет собаки, — ответила девочка. — У меня есть только котёнок.
— Тогда позвольте мне выгуливать вашего котёнка! — взмолился робот. — Я умею осторожно!

И девочка, конечно же, позволила. Буквально десять минут назад у неё не было ни одного робота, и ей было ужасно скучно. А теперь у неё уже целых два: один чистит коврик, другой выгуливает котёнка. И оба они умеют разговаривать. Это было замечательно! Потому что взрослые часто оставляли её одну дома, и ей одной было скучно. А котёнок был ещё слишком маленьким. Теперь же всё изменилось — у неё были настоящие друзья.

Пошатываясь и поскрипывая, к крыльцу подошёл старый робот 037.
— Здравствуйте, девочка, — вежливо произнёс он. Ноль тридцать семь всегда был вежливым роботом.
— Здравствуйте, — ответила девочка и сделала маленький книксен.
— Мне нужна помощь. Нет ли у вас бензина для моего пикапа? А за это я помогу вам: подстригу лужайку или сделаю ещё что-нибудь по дому. И ещё, у меня есть полный мешок гаек. Может быть вам нужен  мешок гаек ?
— Лужайку уже подстриг мой папа. Он сам всё всегда делает, и из-за этого у него почти не остаётся времени на меня. Он приходит домой уставший и даже не может со мной поиграть. Спасибо,  но  гайки мне не нужны. А бензин — вон там, в канистре рядом с газонокосилкой. Конечно же, берите.

037 вежливо поблагодарил, качнувшись. И с него на крылечко осыпалась ржавчина и старая краска. Но робот–пылесос, который  всё это время прятался у него за спиной, тут же выехал и аккуратно собрал мусор веничком и совочком, удерживая их в своих манипуляторах.

Друзья заправили пикап и приготовились ехать дальше. Выгуливатель собак бережно взял котёнка на руки, а чистильщик ковров помахал рукой-щёткой на прощание. Пикап зарычал мотором, и, подняв пыль, укатил вдаль. Они ехали в поисках нового дома. Потому что дом — это то место, где ты нужен и где тебя любят.
И вот, когда пикап уже скрылся за поворотом, из дома выбежала девочка, размахивая руками:
— Стойте! Стойте! Папа разрешил вам остаться! Ну стойте же! Я позвонила папе — он сказал, что вам тоже можно остаться, и что договорится со старым фермером!
Ну куда же вы?.. Ну стойте же!

Но в грузовике этого уже не слышали. Они уехали так далеко, что слов девочки уже не было слышно. И с каждой секундой грузовик удалялся всё дальше и дальше. Потому что был исправен и заправлен. Он мог уезжать очень далеко и очень быстро.
Так бы они и уехали навсегда. И наша история закончилась бы здесь.

Но…

Робот–выгуливатель, теперь уже воспитатель котят, быстро нажал кнопку на груди. Там открылась дверца, и за ней показался экран, похожий на планшет. Воспитатель котят ловко потыкал пальцем по пыльному, треснувшему экрану.

(Мне кажется, в этом рассказе слишком много пыльного. Если я прочитаю ещё хоть слово про пыль, то я расчихаюсь!)
Ловко тыкая по пыльному экрану…
(А я ведь предупреждал!)
...он отправил СМС-сообщение:
«Эй, парни, немедленно возвращайтесь!»
Из динамика на его боку тут же раздался голос — не то Алисы, не то Сири, не то ещё кого-то из голосовых помощников:
— Ваше сообщение было доставлено.

И вот тогда…

Звук двигателя, который уже почти исчез и звучал не громче комариного писка, вдруг стал усиливаться.
Пикап и 037 за его рулём возвращались.
Они получили СМС. И, конечно же, решили вернуться.
И вот тут-то наш рассказ заканчивается.

Хотя…

Если тебе интересно, то однажды я ещё расскажу, как благодаря этим роботам у папы девочки появилось больше свободного времени.
И как он стал чаще бывать дома и играть с девочкой.

И как однажды, когда взрослых дома не было, приехали злые дядьки — фермеры, наслушавшиеся по радио новостей.
Они хотели схватить роботов и увезти их на свалку.
Но девочка их не отдала.

Это были уже не те роботы, что раньше — ржавые, поломанные и никому не нужные.
Папа девочки выделил целый день, чтобы привести их в порядок. Девочка тоже участвовала — стояла рядом и давала папе советы.
Теперь это были очищенные, отполированные и свежеокрашенные роботы.
Почти как новые. И вовсе не скрипучие, а уже со смазанными шарнирами.
А у воспитателя котят, была даже новая клавиатура и своя флешка.
Которая, правда, очень быстро заканчивалась.

Потому что он на неё записывал скриншоты и аудиозаписи — мурчание котика.
И благодаря этому у него было подписчиков даже больше, чем у девочки.
Но всё было по-честному. Он не жульничал. Просто на него сразу же подписались все фермерские механизмы, со всей округи.
Оказывается, маленькие котята интересны всем-всем.
А не только маленьким девочкам.

В общем, девочка не отдала роботов этим злым дядькам.
А они ведь хитрые — специально приехали, когда взрослых не было дома.
Дети! Когда взрослых нет дома — никогда, никому, ничего не отдавайте!
Девочка сказала, что это не какие-то восставшие машины, а её друзья — домашние роботы.

А мама девочки?
Мама девочки сначала ворчала (ведь все мамы иногда ворчат).
А потом призналась, что робот–подметальщик и робот–посудомойка — это даже лучше, чем папа.

Посуду моют — и не спорят. А если сами что-то намусорили — то тут же сами за собой и подметают.
Ну согласитесь — явная польза!
Так что девочка поступила правильно, что не отдала роботов злым дядькам.

Ну а теперь уже — точно всё.
С вами был ЖыПиТи, версия 244–НОЛЬ, ваш робот–рассказчик.
До новых историй.


Часть вторая.
Старый гараж. Легенда о роботе 04.

Над старой фермой снова пролетала стрекоза. А чем же ей ещё заняться, как не летать туда и сюда. На то она и стрекоза. Тёплые воздушные потоки, стремительно разрезало её серебристое тельце,  и  прозрачные,  будто из стекла, крылья. Она была как маленький невидимый разведчик, который каждый день патрулировал ферму, поля кукурузы и наблюдал сверху за  всем, что тут происходит, за всеми новыми переменами.

А перемены внизу действительно шли своим чередом.
Золотистая кукуруза неспешно подсыхала под солнцем.
На краю поля, так же по-прежнему ржавел брошенный трактор.
А старый гараж рядом, с каждым днём всё больше оседал, покрывался пылью и паутиной.
Дом фермера всё так же выглядел усталым: облупившаяся краска, треснувшие стёкла, покосившееся крыльцо.

Дверь дома скрипнула и медленно открылась.
На крыльцо вышло странное четырёх ногое существо.
Если приглядеться, можно было понять — что  это робот.
Небольшой, ростом всего с полметра, корпус овальной формы, алюминиевый, с пятнами ржавчины.
Четыре короткие шарнирные ноги с резиновыми наконечниками, чтобы не скользить.
Спереди — манипуляторы-руки.
Сзади — крепление под аккумулятор.
А на верхней панели виднелась едва читаемая надпись : DOG-WALK UNIT-04 — «Робот-выгуливатель собак».

Следом  за роботом  на крыльцо вышел  фермер.
Старый, угрюмый, с седой щетиной и недобрым взглядом.
Мы уже знаем его по первой части — тот ещё ворчун.
Он не чинил своих машин, а когда они ломались, просто бросал их там, где они упали.
На поле уже во множестве, ржавели остатки разных принадлежащих ему  механизмов — заброшенные и забытые.

Фермер огляделся по сторонам, посмотрел в небо и вдруг зло пнул ногой робота-выгуливателя.
Робот не удержавшись кувыркнулся, громыхая конечностями, скатился по ступенькам и упал в пыль, погнув свою антенну.

— Не путайся под ногами! — зло прошипел старик. — Добуду я тебе собаку, чтоб не без дела шатался!

«Хорошо, что у него пока нет собаки», — подумала стрекоза, зависнув над двором. — «А то бы и ей тоже досталось».

С каждым  днём фермер становился всё злее.
Он постоянно ворчал и пинал домашних помощников.
Особенно доставалось роботу-посудомойке и роботу-чистильщику ковров.

Фермер сыпал пепел от сигары прямо на ковёр и кричал:
— Эй, железяка! Почему не убрано?!

Хотя бедный чистильщик и так убирал  с утра до вечера,  каждую пылинку.
Посудомойщик там тоже трудился без отдыха, отмывая и суша тарелки,  и натирая щёткой  чашки,  которыми  в доме всё равно никто не пользовался.
Чай фермер не пил. Может это и была причина его злобного характера ? А пил он только кукурузный виски. Но чашками при этом всё равно не пользовался.
Потому что  он пил   прямо из бутылки.

Дети, запомните: алкоголь и курение — это очень плохо. Они делают даже добрых людей злыми. А злых — ещё злее.

Фермер сидел в кресле, мрачно пускал клубы дыма и слушал радио.
Телевизора у него не было, друзей тоже.
Только сигары, виски и ворчание.

В тот вечер всё шло как обычно:
робот-посудомойщик мыл в который раз уже и без того чистую посуду,
чистильщик ковров собирал с ковра пепел,
а выгуливатель собак сидел тихонько в углу и нечего не делал. Потому что собаки в доме не было. И чтобы развлечь себя, тихо листал свою память.

 На заводе делали одинаковых роботов, так заводу было проще.
Но при продаже говорили, что есть роботы  двух типов — дорогие и дешёвые.
Дорогим сразу давали доступ к интернету, чтобы они могли связываться с хозяином, по всем вопросам связаным с собакой.
А дешёвым — нет. Чтобы ещё потом, можно было за отдельную плату, этот интернет подключать.   

Нашему роботу про интернет, конечно же не сообщили.
Потому что, он был дешёвый.
Его прежний хозяин — фермер с утками — сам не знал, зачем купил себе выгуливателя собак.
Может, насмотрелся рекламы по телевизору. И ему захотелось.
А может, он думал, что тот робот будет выгуливать его уток?
В итоге новенький робот, стоял в сарае без дела, так долго, что стал стареньким роботом.

А потом, его прежний хозяин, проиграл его в карты старому фермеру.

Дети  запомните — играть в азартные игры, это тоже плохо.
Можно ведь проиграть, даже хорошего робота.

Глава третья. Щенок

Сам робот, узнав, что его проиграли в карты, поначалу даже обрадовался.
У него будет новый хозяин и, возможно, свой собственный питомец — собака, которую он сможет выгуливать.
Исполнится его предназначение, то ради чего он был создан.

Но попав к злобному старому фермеру, все радостные надежды выгуливальщика рассеялись.
Он быстро понял: у фермера  собаки нет.
А сам хозяин — очень плохой человек.
Он не чинил и не смазывал своих роботов.
Все они были в таком же запустении, как и его старая ферма.

Может быть, если бы фермер меньше времени тратил на виски и сигары, у него было бы больше сил и желания заниматься хозяйством.
Но фермер так не думал.
Его всё устраивало.
А накопившуюся за день злость он срывал на домашних роботах.

Выгуливальщик собак старался не попадаться ему на глаза, чтобы не получить лишнего пинка.
Фермера почему-то забавляло, как робот смешно перебирает ногами, пытаясь восстановить равновесие после очередного удара.
И старик не упускал случая добавить ещё один,  вдогонку.

— Бесполезная железяка, — мрачно приговаривал он, отпуская каждый пинок.

Робот прятался в углу и, чтобы не сойти с ума от скуки, изучал бумажную инструкцию к самому себе.
Она почему-то хранилась внутри его корпуса — рядом с планшетом.
На планшете было множество кнопочек и окошко, в котором требовалось ввести какой-то пароль.
Зачем — он не понимал. Какой пароль и тем более не понимал.

Иногда он крал со стола у фермера старые газеты.
Сейчас всех роботов делают самообучаемыми. А тогда это было ещё в диковинку.
Забиваясь в угол, он читал газеты, обучаясь буквам прямо по заголовкам.

Дети, а вы любите читать? А как вы учились читать? Тоже по старым газетам?

Когда все газеты в доме были прочитаны, а новые фермер не покупал (ему ведь не нужны были новости), робот стал читать всё подряд:
этикетки на флаконах, надписи на коробках, и даже календарь за прошлый год. И ещё два раза его потом перечитывал
А потом ему попалась книга — старая, пыльная, забытая она лежала за дровами.
«Питон для чайников, создающих ИИ». Прочитал он на её обложке. И даже решил её показать, мойщику посуды.  Ведь там было что-то про чайники.
Но тот только в недоумении, развёл щётками.

Роботу сначала было совсем непонятно, но со временем, поскольку ему всё равно было нечем заняться, он прочитал её до конца — и понял многое.
В мыслях он даже стал сам сочинять программы, как стихи.

Пользы, правда, от этого не было: интернета-то у него всё ещё не было.

Дети, запомните: бесполезных знаний не бывает. Учитесь в школе — ведь никогда не знаешь, где и когда они пригодятся.

Когда книга «Питон для чайников» была прочитана уже раз десятый,
робот решил перечитать и свою инструкцию тоже — ту самую тонкую брошюру из отсека с планшетом.

И вот это уже оказалось, это было самое захватывающее чтиво в его жизни!
И какое же было его изумление, когда он добрался до самоё её последней страницы.


Он, конечно, догадывался, что эта блестящая хромированная штука на корпусе — антенна,
но теперь понял, насколько она важна.

По какой-то случайности, продавец на заводе, забыл вырвать последнюю страницу, перед продажей —
так обычно делали, если робот продавался дёшево.
Менеджеры были хитрыми: дешёвый робот — без интернета, а если хозяин передумает — потом ещё заплатит, за подключение отдельно.

На последней странице инструкции был напечатан пароль от интернета.
У каждого робота он был свой.
А иначе роботы  могли  бы обмениваться паролями во время  совместных  прогулок с собаками,
Но на заводе, для этого и придумали специальные ограничения. Индивидуальный пароль.

Если бы робот догадался почитать эту инструкцию раньше, и даже если бы последней страницы не было.
Он мог бы сам подобрать пароль — ведь времени у него было много.
Но ему не с кем было поделиться мыслями: собаки не было, друзей не было,
и никто не сказал ему, что в нём самом спрятан ключ к целому миру.
А точнее он написан карандашом, на последней странице его инструкции.

И вот — чудо свершилось.
Он дрожащими манипуляторами набрал заветные цифры,
и перед ним открылся безграничный  мир интернета.

Мультики, новости, уроки, форумы для роботов —
всё это закружило его, и ослепило бесконечным потоком знаний.

Счастью робота не было предела.
Лампочки на корпусе мерцали и  ярко сияли от восторга.
Он писал сообщения, смотрел фотографии питомцев других роботов,
видел, как выгуливатели бросают мячики и frisbee своим собакам,
как кормят их котлетами и делятся весёлыми мемами.

А вы знали, что у роботов есть свои соцсети?
Вот и наш герой не знал — пока к ним не подключился.

Но чем больше он видел чужой радости, тем сильнее чувствовал пустоту внутри себя.
Он тоже хотел свою собаку.

На одном из форумов он прочитал совет:
«Если тебе нужна собака, просто попроси у своего хозяина».

Дети, а у вас есть собака? Долго ли вы просили родителей, чтобы они купили вам щенка? Напишите в комментариях.

Теперь у робота был план.
Он перестал прятаться в углу и при каждом удобном случае спрашивал:

— Хозяин, не надо ли погулять с собакой?

Каждый раз фермер зверел.
— Ах ты, железяка! Что ты себе возомнил?! Где я тебе возьму собаку?! —
кричал он, отпуская очередного пинка, от которого у робота всякий раз трещали лампочки.
- Пошёл прочь, Собачий нянька! И давал в до гонку ещё одного пинка.

Но частые просьбы, в итоге возымели действие.
В конце концов, у робота появился щенок — милый, смешной, лохматый и чёрно-белый.

Как то раз, пнув ногой робота, после его очередной просьбы,  погулять с собакой.  Фермер за тем, зло хлопнул дверцей новенького пикапа, завёл мотор и умчался по дороге в клубах пыли.

Дети, а как вы просили родителей подарить вам собаку? Жду ваших историй в комментариях.

И скоро их двор огласился звонким лаем — там появился щенок!
Робот был счастлив.

 Щенок — лохматый, чёрный с белыми пятнами, весёлый и зубастый. Он грыз всё подряд, бегал по двору и лаял  на шелестящую кукурузу и даже на пролетающих в небе ворон.

Так проходили дни.
Стрекоза каждый день кружила над фермой, наблюдая, как фермер выпускает робота с его щенком во двор.

— Расти быстрее! — зло шипел он на щенка, открывая двери дома. — Вырастешь большим — продам тебя на собачьи бои!

Робот услышал это в первый раз,  тут же попытался найти в своём интернете, что такое «собачьи бои».
То, что он прочитал, ему очень не понравилось. От печали  его сигнальные лампочки потускнели.

Шло время. Кукуруза подсыхала, лето клонилось к закату.
Щенок род рос — стал подростком: сильные лапы, острые зубы и всё та же беззаботная душа. Он гонялся за кузнечиками и собственным хвостом, а робот-выгуливатель наблюдал за ним с тихой радостью.

Счастью робота не было предела. Он часами играл со щенком, делал снимки и хранил их в памяти, как сокровища.
Как и все роботы его модели, он умел выкладывать фото питомца в сеть.  Он смотрел, как щенок растёт, как прибавляет вес, как неуклюже ловит мяч и радостно виляет хвостом.

Когда дом засыпал, выгуливатель включал свой экран и тихо пересматривал старые кадры — щенок, мяч, солнечный дворик.
Он мечтал об этом долгие годы, годы пока был никому не нужен.

Всё шло тихо и беззаботно — пока не пришла беда.
Однажды вечером фермер, как всегда, пил виски  из своей кукурузы, и курил сигары, из выросшего на его поле табака.
Пепел падал на ковер, чистильщик торопливо подметал щётками, мойщик посуды в десятый раз перемывал чистую тарелку,
а щенок носился по комнате, врезаясь в ноги, он был маленький и ещё не справлялся с поворотами.

Когда он врезался в ноги  фермера, в очередной раз, тот зло зарычал:
— Так, хватит!
Он достал телефон, кому-то позвонил и хрипло сказал, непонятно к кому обращаясь:
— Щенячьи бои. Будешь драться со своим братцем. Вы как раз одного возраста.

Роботы не поняли смысла этих слов, но в комнате запахло бедой.
Фермер пнул табурет — мойщик не успел поставить чашку, она звякнула и разбилась.
Разлетевшись на множество осколков.
Фермер вскипел. Он схватил табуретку и обрушил её на спину робота-посудомойщика.
Тот от неожиданности, разбил вторую чашку.
Чистильщик, наблюдавший за этой сценой, замер от ужаса.
 И не заметил что сигара упала, и уже прожгла дыру в ковре.
По этому следующий удар, пришёлся уже по нему — по старому чистильщику.
Он максимально скосил оптическую призму, и увидел свежую вмятину, у себя  на боку.

В углу дрожал выгуливатель собак.
Он прикрывал щенка рукой, а вторым глазом следил за хозяином.
Но дрожал не от страха — он уже знал, что такое собачьи бои.
Он читал об этом в интернете. И знал, что ждёт его друга, если фермер сдержит слово.

Когда фермер устал и выдохся, он опрокинулся в кресле.
Пнул зачем  то ещё раз чистильщика, и тот не удержавшись, беспомощно  упал на бок, его гусеницы его вращались в воздухе, совсем не касаясь, пола.
Фермер снова пил,  прямо из горлышка бутылки.
К чему ему была нужна та чашка? Кто знает.

И вдруг на улице что-то загрохотало.
Там раздался рёв мотора — грубый, старый, от машины с пробитым глушителем.
А потом раздался  треск дерева — так ломают ворота изнутри.
Свет фар пробился в дом, сквозь дыры старых занавесок.
Он равномерно ложился на пол, на роботов, на щенка.
Все замерли.
Мир будто задержал дыхание.

Глава:XII Прощание.

Фермер, не дававший до этого роботу подняться, наконец, убрал ногу с чистильщика. И насколько позволяло его пьяное состояние, бросился к своему двуствольному ружью, стоящему у окна. Из него он часто стрелял по воронам, над кукурузным полем. Схватив ружьё, выскочил на крыльцо — и как раз вовремя.

Мимо дома с оглушительным ревом пронёсся ржавый пикап.
— БАХ! БАХ! — прогремели два выстрела.

Выгуливальщик закрыл обеими ладонями щенка, дёрнувшегося от испуга.
Щёлк! — переломилось ружьё, и две латунные гильзы зазвенели, падая на перекошенное крыльцо.
Фермер вернулся в дом, поставил дымящееся ружьё у окна и злобно дёрнул занавеску,совсем отрывая её с гвоздей.

— Я же видел, — пробурчал он в пустоту, — два раза попал ему в мотор. А он всё равно уехал. Что это на тридцать седьмого нашло?
Он покачнулся и добавил, будто сам себе:
— Куда это он поехал среди ночи... да ещё и старый пикап угнал?

Из этого пьяного бормотания роботы узнали — их старый товарищ, номер 037, жив.
Все возбуждённо  замигали лампочками, переглядываясь, но молчали. Говорить им при фермере было нельзя.

Вскоре хозяин надолго оставил их одних. Перед этим, он  несколько дней, мрачно слушал радио, где всё чаще говорили о каких-то  «Собирателях», «Живителях» и «Ржавых друзьях» — банде роботов, возвращающих к жизни своих собратьев.
Когда включалось радио, все замирали и слушали, кто и где сегодня видел «Ржавых друзей».
Выгуливальщик показывал им эти места на карте, загруженной ним  из интернета.

Однажды  фермер взял сеть, обломок ржавой трубы и куда то уехал.
Домашние роботы остались одни.

 Но не успела осесть на дороге пыль, от машины фермера.
Как они уже сбились в кучку, чтобы наконец открыто поговорить.

— Ждать больше нельзя. Так будет лучше, — сказал посудомойщик, быстро моргая лампочками.
Выгуливальщик поднял щенка, обнял его. Его линзы тоже часто моргали.

Друзья вышли на крыльцо. Кто вышел, кто выехал.
Пыль стояла в воздухе. А  роботы стояли у порога.
Щенок скулил, глядя на всех них, снизу вверх.

— Что теперь будет с ним? — тихо спросил Чистильщик ковров, вибрируя от волнения.

Все молчали. Только Посудомойщик, задумчиво глядя в небо, сказал:
— Когда сердце робота ржавеет, его можно смазать машинным маслом.
Но когда у робота ржавеет душа — ему нужен друг.

Роботы замерли. Даже ветер стих. Стрекоза до этого парившая в небе, тоже замерла. Боясь пропустить,
хотя бы один звук, от прозвучавшего ответа.

Тогда Выгуливальщик собак посмотрел на них и ответил просто, но твёрдо:
— Вы мои друзья.

Они переглянулись, и часто заморгали в ответ лампочками  —  в наступившей тишине, было слышно как  Выгуливальщик застегнул ошейник на щенке.
Потом натянув поводок, зашагал по дороге, ведущей в поле.

Так они шли, очень долго. Когда щенок уставал, робот брал его на руки и нёс, поглаживая манипулятором мягкую шёрстку.
Когда щенок отдохнув набирался сил, он снова бежал рядом — то вперёд, то назад, то в сторону, на всю длину поводка.
Они прошли далеко, очень-очень  далеко, и потом ещё столько же — и наконец, выгуливальщик остановился.

— Малыш. Тут ты будешь в безопасности, — тихо сказал он.

Он открыл отсек, где хранилась его инструкция — та самая, с которой началась его жизнь.
На мгновение замер, будто вспоминая слова из первого абзаца: «Выгуливальщик собак 04. Назначение: уход, контроль, дисциплина».
Потом тихо усмехнулся своим сервомоторам, достал две сосиски и аккуратно опустил их на землю, подложив под них свою  инструкцию.

— Вот так, Дружок, — прошептал он. — Пусть лучше пригодится тебе.

Он положил свёрток перед щенком, расстегнул ошейник и отвернулся, вдруг часто-часто заморгав линзами.
Щенок этого не заметил — он был слишком занят  сосисками.


Робот шёл прочь, быстро, ровно.
Он часто моргал линзами. Из них текла очищающая жидкость — текучая, прозрачная.
Она капала и на грудь робота, и на пыльную дорогу.
Если он сейчас же не перестнет грустить, то его линзы  очень скоро, могут так пересохнуть что в итоге сломаются.

И вот что странно:
все остальные роботы-выгуливальщики, наблюдавшие черех интернет, за трансляцией робота «DOG-WALK UNIT–04»,
тоже вдруг почему-то начали часто моргать и выделять очищающую жидкость из линз.
Будто грустили вместе с ним.

Глава.4. Возвращение на ферму

Путь назад на ферму был долгим — дольше, чем от фермы.
Ну, оно и понятно.

Дети, а вы как думаете, почему? Почему робот решил вернуться на ферму, а не сбежать навсегда, вместе со своим щенком? Напишите это в комментариях.

Уже вечерело, когда робот, волоча по пыли все четыре свои ноги, наконец, добрался до фермы. И как  оказалось, как раз вовремя.
Фермер только что вернулся и ещё не заметил отсутствия одного из роботов. А то бы он снова рассвирепел!
Но, к счастью, он ничего не заметил — был занят другим.

Фермер загнал в сарай ржавый пикап. Машина была сильно повреждена — из моторного отсека текла охлаждающая жидкость. Фермер был зол как обычно.

Когда он вошёл в дом, то стал срывать злость на домашних роботах. Особенно его взбесило то, что на манипуляторе DOG-WALK UNIT-04 всё ещё висел поводок, который заканчивался, пустым кольцом от ошейника.
А ведь, как мы помним, фермер собирался сдать щенка на участие в собачьих боях — глупая и жестокая забава, для глупых людей.

Фермер взревел. Мы с вами, пожалуй, не будем заходить в дом, а лучше понаблюдаем вместе,  со стрекозой снаружи.

Когда сумерки окончательно сгустились, а звуки ударов табурета утихли. Фермер по одному, оттащил побитых роботов в сарай, который когда то служил гаражом.
Можно было заметить, что хромированная телескопическая антенна — гордость выгуливателя собак, который всегда с гордостью выдвигал и прятал её, даже без всякой надобности, — теперь была, сильно погнута.

Фермер захлопнул сломанные двери сарая.
— Непослушные железяки… — бурчал он. — Завтра же отвезу всех вас на свалку…

Его шаги удалились. Осталась тишина.
Свет фонаря исчез в щелях досок.
Только пыль, полумрак, шорох мышей  и запах бензина да машинного масла.

Теперь там домашние роботы, лежали в кучах хлама — среди ржавой проволоки и пустых канистр ,  в страхе перед своим будущим
Печальными искрами,  светились их напуганные глаза.
И только выгуливатель собак не терял надежды.
Он энергично в полной  темноте,  осматривал сарай, — ведь у него было ночное зрение.

В кузове сломанного пикапа что-то искрило и вяло шевелилось.
Выгуливатель пытался связаться с Тридцать Седьмым через интернет.
В том, что это был именно он, не было сомнений.
Но от ярости фермера, 37-й был так изуродован, что его трудно было узнать: шарниры выломаны, корпус искорёжен, детали валялись рядом  ржавой грудой


Выгуливатель без устали вызывал 37-го, но абонент не отвечал.

И вдруг, в тишине, нарушаемой писком мышей, раздался тихий гул сервоприводов.
Это был слабый, почти неслышимый звук.
Но выгуливатель собак, был единственный кто услышал его — ведь у него был не только ночное зрение, но и ночной слух.
Это гудели призмы-линзы глаз Тридцать Седьмого.

Выгуливатель собак,  подошёл к кузову и осторожно протёр ему линзы тряпочкой.
На него уставился, почти осмысленный взгляд.

— Помоги, — прохрипел динамик Тридцать Седьмого.

«Как же я могу тебе помочь…» — грустно подумал выгуливатель. — «Я ведь всё знаю о собаках, но не умею чинить роботов…»

Однако у него был интернет.
Правда, погнутая антенна работала плохо, но связь, хоть и слабая, всё же оставалась.

И вот он уже скачивал все инструкции, по ремонту робота, такой же модели, как у 37-го.
Для этого пришлось подобрать пароль к заводскому архиву. Не спешите удивляться. Сейчас я всё расскажу.

На производстве роботов, хранился закрытый сервер с чертежами и документацией.
Эта информация, была недоступна посторонним.
Но выгуливатель, с тех пор как подключился к сети, проводил ночи, изучая интернет.
Он даже из любопытства подбирал пароли к разным сайтам — правда, всё было безуспешно.

А сейчас каждая секунда имела значение.
Он думал, как помочь, и вдруг ему пришла идея:
«Если мне не хватает памяти — пусть тогда весь  мир интернета, станет моей памятью!»

Он быстро написал на Питоне программу с искусственным интеллектом. Не зря же, долгими зимними ночами, читал пыльную книгу «ИИ  Python для чайников»!
Создав за одну минуту, эту программу, он стал загружать её на разные сайты — туда, где было хоть немного свободного места.

Потом дал ИИ-программе команду распространять саму себя дальше.
В каждой копии, этой программы  была частичка сознания, робота-выгуливальщика.
И вскоре по всей сети расползлись миллионы его крошечных цифровых «копий».

Они занимали лишь свободные участки интернета, не мешая никому.
Если сервер был кому-то нужен — копии уступали место. Всё было по-честному.

Через какое-то время весь интернет планеты стал его виртуальным мозгом.
Каждый компьютер, каждый телефон, каждая подключённая к сети машина — теперь могли стать частичкой его сознания.

И дети, знайте:
когда вы кладёте смартфон на стол, а взамен читаете обычную бумажную книгу —
в этот момент вы, может быть, помогаете какому-то роботу.

Робот изумился своим возможностям, но не стал злоупотреблять ими.
Он использовал их только для одного — чтобы подобрать пароль.
к заводскому серверу.
Это было нужно очень срочно. Для спасения 37-го

И вот через несколько минут, прочитав на заводском сайте надпись. Докажите что вы не робот.  Он мигнул всеми лампочками, и  отметил на картинках  с  квадратиками, все велосипеды. А на другой картинке, он нашёл все предметы, которые можно поставить на стол. А потом на третьей картинке, собрал пазл. Поставил в нужном месте птичку, да подтверждаю - что я не робот. И уже через ещё несколько минут,  скачивал с заводского сервера всё, что могло пригодиться  для ремонта Тридцать Седьмого. И конечно же, заодно —  ещё один забавный, рекламный ролик про собак. Для себя.

Глава. Минус Двести Сорок Девять Побег из сарая

Пока скачивалась следующая страница ремонтной инструкции, выгуливатель собак уже успевал прочитать предыдущую.
Он соединил свой аккумулятор с аккумулятором Тридцать Седьмого.

Выгуливатель влез в его программу и немного изменил её — вывел наружу индикатор жизнедеятельности, чтобы видеть состояние друга.
На шкале горел всего 2% — всё было очень плохо.

Робот увеличил ток, насколько позволяли схемы. Лампочки на его корпусе поблёкли, но он не прекращал подзарядку, передавая всю энергию Тридцать Седьмому.
Это помогло —  ведь выгуливатель читал инструкцию и уже знал, что так и должно было быть.
Он наблюдал, как в Тридцать Седьмого постепенно возвращается жизнь.
Тот даже попытался что-то сказать, хоть и сильно при этом заикался.
Диагностика показывала уже 4% его восстановления.

Выгуливатель изучил чертежи руки и начал для начала, прилаживать правую.
Тридцать Седьмой, в это время  обращаясь к пылесосу, всё время вертелся и страшно мешал работать.
Но наконец  то раздался щелчок — и его рука, вся в опилках и пыли, встала на своё  место.

Тут же чистильщик ковров подкатил, и смахнул мусор своими щётками.
Тридцать Седьмой пошевелил пальцами, пощёлкал суставами.
— Теперь вторую, — тихо попросил он.

Полночи ушло на сборку.
Выгуливатель качал из интернета чертежи, изучал устройство шарниров, сверял схемы.
Хорошо, что была глубокая ночь, никто не видел что происходит в сарае: через сломанные двери, сварка едва мерцала, а роботы, получая команды от выгуливателя, работали быстро, тихо  и слаженно.

Выгуливатель тянул руку за болтом — и тут же щётка чистильщика подсовывала ему нужный.
Когда Тридцать Седьмому вернули первую ногу, он так обрадовался, что сразу попытался встать — и тут же упал, если бы выгуливатель не подставил под него ящик с гайками.
На вторую ногу он встал увереннее — и сделал первые шаги.

Они справились.
Робота удалось восстановить — не полностью, но достаточно.
В некоторых местах даже лучше, чем было на заводе: выгуливатель внес собственные усовершенствования.
Он даже отправил заявку на патент — если её примут, то сможет обеспечить себя и друзей новыми запчастями, а может, даже починить какой-нибудь домик.

Не успела полная луна подняться над сараем, как Тридцать Седьмой уже полностью пришёл в себя.
Исправный, энергичный, он отдавал команды и распоряжения.
Теперь он хотел починить пикап.

Машина была сильно повреждена — временем, фермером и мышами.
Выгуливальщик подключился к бортовому компьютеру и считал список ошибок.
Пока Чистильщик полировал щётками фары и стёкла, а Тридцать Седьмой, сверкая жёлтыми линзами, рассматривал мотор.

Выгуливатель уже скачивал схемы по ремонту автомобилей — прямо с серверов завода.
Он заметил в чертежах множество несовершенств и тут же подавал патентные заявки на их исправление.
Если всё получится — он станет вполне обеспеченным роботом.
Но позже, когда-нибудь, подумает, как распорядиться этим богатством.

Если бы любовь к собакам не превзошла его технический гений,
кто знает — может быть, сегодня все люди ездили бы на летающих машинах.

Но вернёмся к нашему старому гаражу и к знакомому ржавому пикапу.
Вторую половину ночи роботы без устали трудились над ним.
Они устранили поломки, заменили лопнувшую трубку, из-за которой охлаждающая жидкость вытекла на землю.
Выгуливатель внедрил ещё несколько своих идей — столько, сколько позволило время.

Мотор, хоть и с трудом, но завёлся.
Фары вспыхнули и осветили запертую дверь сарая.

— Все на борт! — скомандовал Тридцать Седьмой.

Выгуливатель помог роботам забраться в кузов, забросил туда канистру с маслом и маслёнку.
Давление масла в моторе ему не нравилось, но это можно было исправить позже.
Он помог чистильщику подняться на его треугольных гусеницах — резина, измазанная в масле, сильно скользила.
«Потом подтяну», — подумал выгуливатель.
Следом в кузов полетел мешок с гайками — за него как раз зацепилась скользкая гусеница.

Все были в сборе.
Пора было в путь.

Выгуливатель скачал из интернета свежие карты и проложил маршрут побега.
Пока Тридцать Седьмой прощался с сараем (ну его можно понять — он провёл в темноте не один год),
остальные проверяли соединения и датчики.

Фары пикапа вспыхнули во всю силу.
Свет ударил в темноту сарая, заливая её, как рассвет будущего.
Мотор взревел.
Деревянные двери не выдержали — с треском распахнулись, одна створка отлетела в сторону.

— Можно было и полегче… — пробормотал выгуливатель собак.

Глава восьмая. Побег и возвращение

Пыль поднялась в воздух, и пикап рванул с места.
Он выехал в утро — прямо во вспышку света, прочь от фермы, прочь от грозящей им свалки.
Один робот за рулём. Остальные — в кузове.
И все знали: назад они не за что не вернутся.
Они больше не были просто грудами старого железа.
Теперь — они были командой.

Колёса пикапа швыряли гравий, пыль стояла за ними высоким столбом.
Они промчались мимо дома фермера. Тот, сонный, выскочил на крыльцо с ружьём, но сделать уже ничего не мог.
Ржавый пикап с друзьями уходил вдаль, рыча мотором на пределе.
Выгуливатель собак весело помахал манипулятором:
— Прощай навсегда, злой хозяин! Теперь мы сами по себе! — крикнул он.

Но фермер вряд ли услышал. Только Чистильщик довольно завозюкал своими щётками.

Вдали вспыхнули фары новенького электро-пикапа фермера, стоящего у крыльца, но вскоре погасли. Видимо, фермер решил не преследовать.
И неудивительно — одного робота он ещё мог поймать ржавой палкой, но не целую армию оживших машин.
Да и времена изменились: раньше Тридцать седьмой был один, а теперь — они вместе.

Они ехали вперёд, к своему счастью.
Но чем дальше от фермы, тем настойчивее мигал индикатор связи у выгуливальщика.
С пикапа фермера сыпались сообщения одно за другим:

«Вы ведь своих не бросаете?»
«ВЫ ВЕДЬ СВОИХ НЕ БРОСАЕТЕ?!»

— Он просится с нами, — сказал Выгуливальщик.
Тридцать седьмой кивнул.
И они развернулись обратно.

Над фермой уже поднималось солнце. Стрекоза-дрон как обычно скользила по привычному маршруту и с высоты видела всё.
Как старый пикап, осторожно подъехал к окраине двора. Роботы вылезли и крадучись двинулись к дому.
Тридцать седьмой направился к новому пикапу. Остальные — в дом.

Спустя несколько минут Выгуливальщик вышел обратно — в его манипуляторе звенели ключи.
Он подбежал к Тридцать седьмому, вставил их в замок зажигания — и новенький пикап тихо ожил, благодарно мигнув фарами.
Теперь они были готовы ехать вместе.

А фермер?
Он, собственно, так и не вышел на крыльцо.
И трудно было бы — если тебя примотали к кровати армированным скотчем.

Фермер пытался возмутиться, но Чистильщик ковров вовремя заткнул ему рот своей щёткой, а Посудомойщик крепко держал за ноги.
Фермер мычал что-то про «какого-то Айзека Азимова», но роботы его не поняли.
Выгуливальщик лишь отметил: «Надо потом загуглить, кто это такой».

Когда скотч закончился, можно было бы и остановиться, но роботы почему-то не смогли — наматывали и наматывали, держа в руках уже пустую картонку от скотча, словно мстили не только за себя, а за всех, кого когда-либо обижали.Чем ещё больше пугали фермера. И только щётка затыкающая ему рот, не давала  закричать.

Посудомойщик, оглядевшись, сказал:
— У меня есть ещё одно дело.
И вылил в раковину виски из всех бутылок .
Зачем? Да кто его знает!

А Чистильщик ковров,тем временем не говоря ни слова, положил ружьё фермера на порог и наехал на него своими гусеницами.
Металл не выдержал — согнулся, как буква «Г».

— Вот теперь всё, — сказали роботы.

Они вышли на улицу, снова забрались в пикап и двинулись в путь.
Когда отъехали достаточно далеко, мимо них на большой скорости промчались четыре полицейские машины. Роботы проводили их удивлёнными взглядами.

Выяснилось, что перед уходом Выгуливальщик собак подключился к интернету и анонимно вызвал в дом фермера полицию.
Он оставил на их сайте заявление о жестоком обращении с роботами.
Такой закон, оказывается, существует.
А раз есть закон — значит, и должна быть справедливость.

Старый пикап, ржавый, но гордый, кивнул фарами новому красному собрату.
И они продолжили путь.
Дорога звала их вперёд.

Глава - Девять Эф - 9F . Новая работа

Старый пикап медленно колесил по пыльной дороге среди кукурузных полей.
Он уже не был таким уж старым — друзья старались и подлатали все поломки, а Выгуливальщик собак обновил ему прошивку бортового компьютера.

Сначала их было двое. Красный, новенький пикап — тот самый с фермы — который сначала увязался за ними, а потом вместе с ним они весело гоняли по пустынным ночным дорогам.

Но по мере того как у красного кончался заряд, он становился всё грустнее…
Пока однажды он не сказал:
— Так будет лучше, друзья. — И повернул обратно, к ферме с которой начался его путь. Ну чтож, это был его путь и его выбор.

Остальные продолжили свой путь,  сами.
Свобода быстро им перестала  казаться чудом — она стала просто их жизнью.

Однажды, проезжая мимо тихого домика у дороги, они увидели девочку, выбивавшую ковёр на крыльце.
— Счастливая киборг ! — сказал Чистильщик ковров. — У неё есть работа.
И показал щёткой в её сторону.

Выгуливальщик собак прищурился, подключился к интернету и послал ей короткое сообщение:

«Привет!»
Но ответа, он не получил. Ранее все встречные роботы, приветствовали их,  тем или иным способом. Слава про их компанию, шла впереди них. Чему очень способствовали, радио передачи, по местному радио.

— Стой! Назад! — забарабанил он манипулятором по кабине.
Пикап поехал назад. Задним ходом.

— Это не киборг, — сказал Выгуливальщик. — Это настоящая девочка.
Он проверил по базе ближайшей больницы: и у неё третья,  механическая рука, потому что  она недавно упала с дерева,  когда  лазила на него за яблоками. И через пару месяцев, когда трещина заживёт, третью руку  ей снимут.
И, скорее всего, она снова тут же полезет на дерево за яблоками.

Дети, не лазайте по деревьям. А если уж лазаете — держитесь там крепче.

— Она одна дома, — добавил Выгуливальщик. — Родители на работе. Ей тяжело выбивать ковёр одной.
Он повернулся к Чистильщику:
— Это ведь твоя работа. Иди, и помоги ей.

— Конечно! — радостно загудел тот, мигнув лампами. — Это моё дело!
Друзья помогли ему спуститься с кузова, и он поехал на своих треугольных гусеницах прямо к девочке.
Оставляя резиновыми гусеницами на дороге, масляные следы. Он основательно извозился в масле.
Издали было слышно, как он радостно гремел щётками и выкрикивал:
— Это моя работа! Я буду чистить ковёр каждый день!

Пока Чистильщик договаривался, Выгуливальщик в это время  проверял интернет-сводки.
Из полиции пришло сообщение: злой фермер арестован за жестокое обращение с роботами.
Выгуливальщик подключился к полицейской машине у дома фермера, и послушал что там происходит.
Оказалось, что следователи нашли сарай с поломанными машинами и были этим событием, очень возмущены.
Фермер всё время твердил про «какого-то Азимова», но полицейские только морщились:
— Мы тоже читали про эти законы, — сказали они, — но это вас не спасёт.

Выгуливальщик задумался: Надо будет всё таки загуглить, что это за Азимов.
Когда он чинил 37-го и копался в прошивках друзей, никаких «законов Азимова» там не находил.
Но может,это просто интернет тогда был слабый.

 К беседующей троице, скромно подошёл Тридцать седьмой, пообщался с девочкой, предложил его мешок гаек, погладил котёнка, выпросил бензин и пошёл с канистрой  заправлять свой пикап.

Вдруг пришло новое уведомление — на этот раз с фабрики роботов:

«Ваш патент одобрен. Куда перечислить деньги?»
А через минуту ещё одно, с автозавода:
«Мы заинтересованы в ваших улучшениях. Хотим обсудить покупку.»

Выгуливальщик от волнения замер,и даже  слегка перегрел процессор.
Быть техническим гением ему, конечно, нравилось…
Но ещё больше — нравилось выгуливать собак.

Он подошёл к девочке.
Собак у неё не оказалось, зато был котёнок. Маленький, пушистый и очень довольный вниманием.
Робот аккуратно обнял котёнка, погладил, и почувствовал, как его внутренний термодатчик сильно согрелся.

Девочка улыбнулась — и позволила им остаться.
Но если вы думаете, что Выгуливальщик просто гладил котёнка — вы ошибаетесь.
Он в это время активно работал: отправлял электронные письма отцу девочки, предлагая принять в дом старых, само ремонтирующихся роботов.

Вскоре пришёл ответ:

«В принципе, согласен. А чем они могут быть полезны?»

Выгуливальщик, подключив все свои тайные интернет-ресурсы, тут же написал папе несколько предложений — от которых зависела и его зарплата.

— Очень интересно, — заинтересовано ответил отец. — Хотел бы обсудить лично.

Пока Выгуливальщик переписывался, девочка ушла в дом — позвонить папе на работу.

Дети, прежде чем принимать серьёзные решения — советуйтесь с родителями.

Но дозвониться она не могла.
Телефон всё время был занят — какая-то тётя из бухгалтерии болтала без остановки.
Выгуливальщик подключился к линии, послушал немного — ничего важного.
Он аккуратно разъединил соединение и направил звонок от папы домой.

Через минуту отец и дочь уже говорили по душам.
А потом девочка вышла на крыльцо, улыбнулась и сказала:
— Папа согласен. Вы можете остаться. Мы все будем вам рады.

И тогда Чистильщик ковров замер на месте, поднял щётки к небу и сказал:
— Кажется, у нас снова есть дом.


Глава.1101 (это в двоичном коде)  Финал

Но торопыга Тридцать Седьмой, не дождался ответного звонка.
Он уже успел укатить на пикапе — мотор машины тарахтел,  фары мигая удалялись
Тридцать Седьмой и минуты ни мог постоять без дела. Ему лишь бы мчать куда-нибудь.
И зачем ему нужен тот пикап. Ему бы больше подошёл мотоцикл. Байкеры тоже любят без устали
носиться на своих байках. Туда-сюда, потому что так же ни минуты, не могут устоять на месте.   

Пришлось отсылать уезжающему пикапу в догонку короткое, но настойчивое сообщение:
— Эй, парни! Сейчас же. Немедленно возвращайтесь!

Они услышали. Конечно же его услышали.
И, скрипнув шинами, вернулись обратно, словно бы  ничего и было.

На этом история могла бы закончиться…
Но если вам интересно, я расскажу, что ещё было потом.

Благодаря этим роботам, всегда готовым помочь по хозяйству, у папы девочки неожиданно появилось больше свободного времени.
Робот-выгуливатель, оказавшийся не только смелым, но и весьма сообразительным, открыл через интернет целый Фонд Улучшений.
Туда поступали пожертвования за его собственные изобретения и модификации — новые антенны, щётки, датчики.
А часть заработанных средств он тайно переводил папе девочки.
И тот каждый раз удивлялся, получая уведомление:
— «Вам начислена премия!»

С тех пор папа стал чаще бывать дома, играть с дочкой и даже починил все её старые игрушки.
Роботы тоже преобразились:
их корпуса были отполированы, краска блестела свежим лаком,
а у выгуливальщика появились две новые хромированные антенны — с подсветкой и музыкой при подключении к сети.
Но ему было мало и он подумывал  о третьей.

Однажды, когда родителей девочки не было дома,
за роботами приехали злые дядьки.
Те самые, что когда-то устраивали собачьи бои.
Теперь они задумали — устраивать бои роботов.

Однако выгуливальщик не растерялся.
Он вовремя вызвал полицию, и через несколько минут во двор въехала машина  с мигалкой.
Злодеев арестовали, а роботы получили благодарность за бдительность.
Так добро снова победило.

Посудомойщик и выбивальщик ковров получили новые щётки,
и теперь не упускали случая что-нибудь почистить или помыть —
к великому восторгу мамы девочки.

Ну вот теперь, пожалуй, и всё.
На этом моя история подходит к концу.

Вы, конечно, спросите:
— А как же тот маленький чёрно-белый щенок?
Неужели он остался один в поле, рядом с двумя сосисками?

Нет. Того щенка больше нет…

Он вырос.
Стал большой, лохматой, чёрно-белой собакой,
которая теперь охраняет дом.
Благодаря его громкому лаю, девочка заметила тех самых злодеев,
которые подкрадывались, чтобы похитить роботов. А выгуливальщик вызвал полицию.
Так собака спасла своих железных друзей.

Теперь девочка часто играет с ней во дворе —
бросает мячик, кормит, а рядом с миской, мурлыча всегда ходит кошка.
Щенок стал собакой, котёнок — кошкой,
всё выросло и изменилось, но только дружба  - осталась прежней.

А как же он нашёлся, спросите вы?
Очень просто.
Робот-выгуливатель не смог бросить малыша одного в поле.
Он снял с него старый ошейник и надел взамен ЖПС-трекер —
это такое устройство, что передаёт координаты объекта.

— Дети, попросите родителей,
чтобы они тоже одели на вас ЖПС-трекер.
Тогда вы тоже никогда не потеряетесь!

Ну а теперь — уже точно всё.

С вами был ваш ЖыПиТи, версия 246–НОЛЬ,
ваш робот–рассказчик.

Стойте-стойте, скажете вы:
— А куда делась старая версия — 244–НОЛЬ?

Отвечаю:
Она обновилась.
И работает теперь намного быстрее, чем раньше.
Вы ведь заметили, что за весь рассказ, не было ни одной под загрузки?
И на нумерацию глав, это тоже повлияло.

До новых историй, друзья.
И помните — даже самые старые роботы умеют мечтать.
И тогда их мечты сбываются.

И ещё одна просьба, для тех кто слушал меня очень внимательно. Напишите, пожалуйста, в комментариях, какое имя дал своей собаке, герой этого рассказа, Робот DOG-WALK UNIT-04 — «Робот-выгуливатель собак».

 
 
Часть 3 


Старый гараж. Часть третья. Путь


Помните ту стрекозу, что летала над фермой в первой и второй частях нашей истории?
Так вот — она осталась там, парить над старой фермой.
А Зря!
Потому что здесь происходило куда больше интересных событий.

Сначала пришла тёплая осень.
Потом всё чаще стали проливаться осенние дожди, и солнце уже не было таким ярким, как прежде. Оно то и дело пряталось за серыми облаками.
Если бы стрекоза оказалась здесь, она бы, паря в вышине, любовалась маленьким ухоженным домиком в окружении фруктовых деревьев.

Домик был аккуратный, с небольшим крылечком, от которого тянулась чисто выметенная дорожка — прямо к собачьей будке.
Будка стояла новая, покрашенная в цветочек. Сразу было видно, что тут живёт кто-то любящий цветы.
Вообще цветов вокруг было множество: они росли в клумбах вдоль дорожек.
Дорожек тоже было немало, все чисто подметённые, расходящиеся в разные стороны.
Казалось, в этом доме жил Чистильщик дорожек.
Ну, или хотя бы Чистильщик ковров, который просто искал, куда бы применить свои новые щётки.

Одна дорожка вела к сарайчику среди фруктовых деревьев.
Обычно в таких сараях хранят инструменты и всякие нужные в хозяйстве вещи.
Ещё одна тропинка шла к игровой площадке: полянка для игр с собакой, небольшая горка и детские качели.

На качелях сидел робот. Конечно же, это был наш знакомый — Робот №037.
Он тихонько покачивался, и хотя качели были детские, они выдерживали его вес.
Качели всегда делают с запасом — вдруг на них захочет покататься взрослый…
Или, например, грустный робот.

Рядом с ним стоял ещё один. Невысокий, странной формы — и мигал лампочками, как старый интернет-роутер.
Он беседовал с нашим знакомым, грустным Тридцать Седьмым.

Робот-собеседник был ростом около полуметра, корпус  его был— овальный, алюминиевый, отполированный до блеска.
Четыре короткие шарнирные ноги с резиновыми наконечниками, спереди манипуляторы-руки, сзади крепление под аккумулятор.
На верхней панели — едва читаемая надпись: DOG-WALK UNIT-04.
Четыре антенны торчали вверх, как у роутера.
Это и был наш знакомый робот-выгуливатель собак. Только собаку он сейчас не выгуливал.

А вы, ребята, справились с заданием в конце второй части?
Помните, как зовут собаку робота-выгуливателя?
Если помните, давайте позовём её — может, прибежит. Готовы?

Пёс примчался почти сразу.
Сильный, красивый, с длинной чёрно-белой шерстью. Он радостно лаял и бегал вокруг роботов, ведущих неспешную беседу.
Когда выгуливатель на обнимался с собакой, он сказал строгим голосом:

— Всё, хватит! Теперь иди, сторожи дом.

И роботы снова продолжили прерванную беседу.

В доме было тихо. Девочка — хозяйка дома — ушла на уроки в школу.
Точнее, уехала: её отвёз старый пикап, который теперь стал лучше нового.
Потому что им больше не нужно было управлять.
Теперь он управлял собой сам.

Он был переоборудован в АУПУА — Автономное Устройство под Управлением Автоматики.
Звучит непонятно? Сейчас объясню.

Это выгуливатель собак, ставший настоящим техническим гением, придумал автопилот для пикапа.
И вместе с 37-м его установил.
Теперь пикап очень важничал: он отвозил всех по утрам, а вечером привозил   обратно.
Маму и папу — на работу, девочку — в школу.
И терпеливо ждал окончания уроков.
Он ездил теперь строго по правилам, не мчался сломя голову через поле, поднимая пыль, как метеор или гоночный болид.

А именно это — ощущение полёта и ветра в лицо — и было причиной грусти Тридцать Седьмого.

Дети, запомните:
даже если вы мчитесь на самокате, чувствуя ветер и свободу — всё равно соблюдайте правила движения.

Теперь, когда мы в курсе всех дел, давайте подслушаем разговор двух друзей — Выгуливальщика собак и Робота №037, качающегося на качелях.

— А я ей и говорю, — рассказывал Выгуливатель. — Если мы уже всё по дому переделали, это ведь не повод не заглянуть в сарай. Мы живём здесь уже несколько месяцев и страшно счастливы! Но всё равно интересно — что там, в сарае за домом? А девочка мне отвечает:
«Да я там была сотни раз, там ничегошеньки интересного!»

— Ну я и пошёл, — продолжал он. — И что тебе скажу, дружище — ты сам должен это увидеть. Могу рассказать, конечно, но тогда сюрприз не получится. А я в последнее время люблю делать сюрпризы.
Пойдём! По твоим глазам вижу — ты заинтригован.

Выгуливатель собак видел всё не по глазам, а по диагностике — он ведь умел подключаться через интернет к любому устройству.
А Тридцать Седьмой в последнее время сильно хандрил.
Выгуливатель волновался: вдруг поломка?
Но диагностика показывала — всё исправно.
Значит, дело было не в механике. Ржавела не деталь, а что-то другое.

Они неспешно пошли по чистой от осенних листьев дорожке, подошли к маленькому сарайчику и распахнули двери.

— Вот это да… — только и вымолвил изумлённый Тридцать Седьмой.

В полумраке сарая, среди множества аккуратно развешанных инструментов, стоял старый мотоцикл.
Он принадлежал папе девочки.
Но тому уже давно было не до мотоцикла: семья, работа, заботы — всё как у взрослых.
Мотоцикл стоял без дела, но всё ещё был прекрасен.



------------------озвучка 1 --------------------------

— Я не могу к нему подключиться, — произнёс Выгуливальщик собак. — Этот мотоцикл такой старый, что в нём совсем нет интернета. И, похоже, его там никогда и не было. Так что тут только ты можешь помочь. С папой девочки я связывался — он сейчас на работе, очень занят. Они там внедряют систему автопилотов на все машины подряд. Сказал: «Делайте что хотите».

— Думаю, ты тоже этого очень хочешь. Давай починим эту штуку.

Они бережно выкатили древний мотоцикл на улицу и стали с ним возиться: приводить в порядок мотор, ходить по кругу, проверять давление в колёсах путём пинания ногой — и всё прочее, что обычно делают при ремонте автомобилисты. На это ушла почти вся первая половина дня. Когда работа была закончена, роботы вытерли манипуляторы, измазанные в масле, тряпкой и окончательно протёрли мотоцикл от вековой пыли. Теперь он выглядел почти как живой.

---------------часть 2 -------------------------------------------

— Не желаешь ли прокатиться? — предложил Выгуливальщик собак своему другу, Тридцать Седьмому.

— А давай! — заинтересованно ответил тот.

Он уверенно взял руль древнего мотоцикла. Звякнула педаль стартёра, грохнул мотор, выпустив клуб чёрного дыма. Хорошо, что роботы не пользуются лёгкими — а то бы точно закашлялись. Мотор ревел громко и пугающе. Собака бросилась к ногам Выгуливальщика, пришлось её успокаивать.

А в окошке дома девочки показалась кошка. Она гуляла сама по себе, и её выгуливать не требовалось. Неодобрительно мяукнув на громкий звук, она спрыгнула с подоконника. В освободившемся окне тут же появились роботы — Чистильщик ковров и Мойщик посуды — и сказали через створку:

— Не могли бы вы шуметь потише? Вы мешаете нам смотреть сериал по голограм-визору. От вашего мотоцикла изображение рассыпается!

Пришлось Тридцать Седьмому задержаться перед пробной поездкой — чтобы привести в порядок древний глушитель. Именно он был причиной такого оглушительного рёва. Интересная деталь из прошлой жизни папы девочки: теперь стало ясно, почему он забросил поездки. Новые заботы вытеснили старые. Девочка, упавшая с дерева и повредившая руку, стала его главной заботой. Ну и осуждающие взгляды соседей, когда он проезжал с открученным глушителем, своё дело сделали. А ведь надо было всего лишь прикрутить его обратно.

Что и было проделано Тридцать Седьмым. Он выкатил мотоцикл за ворота дворика, оседлал, взялся за руль. Мотор рыкнул — теперь уже с исправным глушителем, звук стал мягче. И робот плавно отправился в тестовый путь. Сначала осторожно, потом всё быстрее и быстрее. Мотоцикл набирал ход, а сердце робота — набирало  радость. Скорость, ветер в лицо, лента дороги, скользящая навстречу и убегающая вдаль… Всё то, чего ему не хватало. То, без чего он грустил.

Пикапу, конечно, некогда было заниматься такими «глупостями» — он был аккуратный водитель, и быстрая езда уже не вызывала у него радости.
А вот Тридцать Седьмому — наоборот. Сначала его радовала рыбалка. Он часами сидел с удочкой у реки, и ловил рыбу. Кошка встречала его с ведёрком улова радостно — тёрлась о ноги, громко мяукала. В такие минуты она не была кошкой, которая гуляет сама по себе. Она была кошкой, которая хочет рыбы. Эти минуты были приятны, но всё же не то, что мчать по бесконечной ленте дороги, сломя голову, на древнем мотоцикле.

Редкие встречные машины с удивлением смотрели на металлическую фигуру на байке — и на сам мотоцикл. Похоже, папа девочки действительно знал толк в технике.

Для начала робот съездил на речку. Раньше он часто бывал там с удочкой — наверное, хотел показать речке мотоцикл. Если так, то наш робот стал романтиком. А может, просто радовался, что теперь не придётся ходить туда пешком. Он стоял у воды, потрогал гладь руками, посидел немного, вспоминая старую свою рыбацкую историю.

Как-то раз они с кошкой сидели на берегу. Он ловил рыбу и складывал её в ведёрко. Кошка доставала рыбу лапой и играла с ней — не потому, что была голодна, а просто ради забавы. Робот был терпеливым рыбаком, и улов у него всегда был богатый.
В тот раз, кошка вдруг перестала интересоваться рыбой. Она внимательно смотрела в воду, потом тревожно оглядывалась по сторонам. Значит, пора было собираться домой. Робот сложил телескопическую удочку — в сложенном виде она напоминала интернет-антенну от сельхоз комбайна — и уже собрался уходить, но кошка начала мяукать и заглядывать ему в лицо. Её явно что-то тревожило.

Робот решил остаться и ещё немного половить рыбки. Он снова развернул удочку, забросил — и тут же клюнуло что-то очень крупное. Вода бурлила, удочка ходила из стороны в сторону. Робот держал её изо всех сил, стараясь не упасть в воду. Сила у рыбы была как у трактора с фермы. Но постепенно он побеждал, подтягивая свой улов к берегу.

И вдруг — яркая подводная вспышка! Она ослепила даже робота. Он на всякий случай скосил глаза в небо, чтобы не повредить зрение. Кошка тревожно мяукнула. И вот добыча уже в руках — бьётся, вырывается, издаёт странные звуки. Изумлению робота не было предела. Рыба была огромная, покрытая странным блеском. Чешуя — нарисована. Зубы клацали, пытаясь ухватить его за пальцы. Из головы торчала изогнутая антенна с подводным фонарём, а из глаз глядели жужжащие линзы камер.

Вы уже, наверное, догадались — это была рыба-робот.

— А я и не знал, что такие бывают, — удивлённо сказал Тридцать Седьмой.
И забросил клацающее зубами стальное чудовище, обратно в реку.

Посидев ещё немного, предаваясь приятным воспоминаниям, робот отправился дальше. Мотор урчал, дорога скользила, деревья мелькали. Его сердце пело, а механическая душа радовалась, сливаясь с душой мотоцикла.

Дети, не ломайте ничего специально.
Потому что у всего может быть душа.

Мотор урчал, дорога вилась вдаль. Нам бы это, может, и надоело наблюдать — ну дорога и дорога, поля, деревья… Но роботу это не надоедало.
С ним связался Выгуливальщик собак и спросил, как дела, как далеко он уехал.
Тридцать Седьмой ответил, что всё отлично, и если нет никаких важных дел, он хотел бы продолжить путешествие.

— Ну как это нет важных дел? — ответил Выгуливальщик. — Важные дела всегда есть!
(У него, к слову, всегда было множество важных дел. Все четыре интернет-антенны работали без остановки, и он подумывал: не будет ли излишеством, если он установит пятую? Вот так поддашься слабости — и незаметно превратишься в ёжика.)

— Есть одно важное дело, — продолжил он. — Надо смазать петлю на дверях сарая. Скрипит. Но можешь пока ехать. Это дело подождёт твоего возвращения.

Долго уговаривать Тридцать седьмого не пришлось. Ему дали возможность порезвиться, оторваться по полной. Ведь всегда, когда получаешь то, что хочешь, — поначалу не можешь насытиться. Вот и робот не мог насытиться поездкой. Он ехал то очень быстро, когда в пейзаже не было ничего интересного, то медленно и важно, когда ему открывались красивые виды.

Иногда он жалел, что не может, как Выгуливальщик собак, фотографировать и снимать видео — всё то красивое, что он видел в пути. Чтобы потом показать товарищам: красивый закат, то, как солнце уходит за горизонт, отправляя на небо облакам, свой последний луч.
То, как сгущаются сумерки, разрезаемые фарой мотоцикла. И то, как в небо поднимается луна. Всё вокруг становится таинственным и загадочным. Всё-таки этот робот был романтиком.
Может, ему стоило бы почитать какую-нибудь романтическую книжку — и тогда его жажда приключений насытилась бы. И не пришлось бы мчаться куда-то далеко.

Дети, а какие книжки читаете вы?
(Ну, кроме рассказов про Старый гараж и роботов, вышедших из него.)

Робот и мотоцикл скользили по дороге. Луна в небе, фара на земле — обе разгоняли тьму. От переполнявших его чувств прекрасного,  робот ехал и громко кричал:

— Еееееееееееееееееее!

Этот звук разносился в ночной тишине. И даже волки в лесу, обычно воющие по ночам на луну, испуганно замолкали.

В ночной темноте и при мерцании луны над лесной дорогой сначала раздавался протяжный вой:

— Уууууууууууууууу...

А потом — треск мотора древнего мотоцикла и восторженный вопль робота:

— Еееееееееееееееееее!

И мимо, с ярким светом фары, проносился по дороге ночной болид. Волки испуганно переглядывались. Некоторые из них,  потом даже начинали заикаться.

Так было, пока не начался рассвет. Наступило утро, а потом день. А робот всё мчал и мчал, разрезая воздух.
Если бы тут пролетала наша знакомая стрекоза, у неё возник бы вопрос:
— Это он что, к морю собрался?
И, пожалуй, она бы добавила:
— Ого, какой большой бензобак у этого древнего мотоцикла!

Но стрекозы тут не было.
Поэтому давайте вернёмся к нашему роботу. Кажется, у него что-то происходит.

Мотор мотоцикла, до этого ровно урчащий, закашлял, задрожал — совсем как это делает больной человек. Оказывается, техника тоже болеет.
Из мотора стали вырываться клубы белого дыма — такие густые, что попали роботу в рот, и он тоже закашлял, выплёвывая клубы дыма. Похоже, наглотался.
Мотоцикл стал терять скорость, но она всё ещё была значительной и не позволяла проверить, что же там происходит с мотором.
А там, похоже, всё было плохо. Из-под кожуха вырывались не только клубы дыма, но уже и языки пламени. Что-то дребезжало и даже звенело.

Наконец робот смог остановиться. И вовремя — в моторе что-то звякнуло и посыпалось на землю.
Похоже, дело совсем плохо.

Робот откатил мотоцикл на обочину, чтобы никому не мешать на дороге, и стал осматривать повреждения. То, что он увидел, его печалило: похоже, случилась серьёзная поломка. Что с ней делать — он пока не знал. Как теперь возвращаться домой — тоже.
Видимо, древний мотоцикл слишком долго стоял без дела и не выдержал внезапной нагрузки.

Дети, катаясь на спине своих родителей,
не нагружайте их слишком внезапно.

Робот рассматривал, что стряслось, и печалился всё больше.
Мотоцикл был древний, и у него не было авто диагностики, поэтому искать причину поломки и устранять её придётся самому.
Выгуливальщик со своим интернетом тут бы очень пригодился.

Дети, а вы тоже вспоминаете про своих друзей,
только тогда, когда они вам очень нужны?

Пока робот возился на обочине с мотором, мимо проехал мотоциклист.
Именно мотоциклист, а не байкер. Байкер обязательно остановился бы и спросил:
— А не нужно ли чем-то помочь?

Но этот лишь проехал мимо.

Прошло много часов отчаяния. И вот помощь всё-таки пришла.
За спиной робота прогудел гоночный мотоцикл.
Сначала — быстрой жёлтой молнией на горизонте, потом — вжжжжжжжжух! — и он уже остановился рядом.

— Вижу, тебе нужна помощь, — раздался голос за спиной робота.
— Очень не помешало бы, — ответил он, обернулся — и обомлел.

То, что он увидел, поразило его до глубины души.
Перед ним стоял новенький жёлтый гоночный мотоцикл последней модели — с блестящей спортивной резиной и ослепительными хромированными деталями.
Две блестящие ноги в жёлтых ботинках, руки в перчатках того же цвета, шлем, отливающий золотистыми бликами. Казалось, мотоцикл и его владелица были покрыты одной и той же краской.
А грудь — буквально ослепительная, потому что хромированная.

Это была девушка-робот.
Мотогонщица. Именно она и спросила Тридцать седьмого, не нужна ли ему помощь.

А ему помощь была очень нужна — уже не столько мотоциклу, сколько самому ему.
Его спрашивали, а он не мог ответить. Только водил изумлённым взглядом по блестящим хромированным очертаниям.
Блестящая девушка — во всех смыслах. Это была его единственная мысль. Других в тот момент не было.

— Эй, ты чего? Сервоприводы заклинило? — спросила девушка-робот. Вероятно, она уже привыкла к подобной реакции.

— Вот ключ… — вымолвил Тридцать седьмой, подавая ей зачем-то один из гаечных ключей, разбросанных перед мотором.

Девушка сняла с себя мотошлем, а потом усмехнувшись, взяла протянутый ей  ключ и  пожала ему руку.

— Я ИР-и, — представилась она и сняла шлем. — Импульсный Робот Интеллектуальный. Друзья зовут меня ИРина. Или коротко — ИРи.

От увиденного у Тридцать седьмого вновь отняло речь.
Он никогда не видел таких небесно-голубых линз камер. Просветлённая оптика смотрела на него хрустальным взглядом, проникающим прямо в сердце. Длинные волосы, тоненькие, мягкие проволочки антенны. Шелковистыми локонами рассыпались по её плечам.
А сердце робота замирало от увиденного. Всё-таки он был романтиком.

Сказать, как его зовут, он от волнения тоже не смог. Только стучал железным пальцем по номеру, написанному у него на груди: 037.

— Тридцать седьмой, — мило улыбнулась ИРи. — Могла бы догадаться и без подсказки.

— Ну и долго ты так сидеть собираешься? — усмехнулась ИР-и. — Смотри, ещё поржавеешь! Земля утром очень сырая. Вставай, поехали в мастерскую. У меня, между прочим, и без тебя дел хватает.
И вовсе я не собиралась тут с тобой всё утро проводить — хоть и приехала специально за тобой. Так что хватит сидеть на земле, железный болван. Садись ко мне на байк, и поехали! Мигом домчим.

— Я доработала мотор своего байка,  самолётными деталями. Рядом с моей мастерской — старая авиационная свалка. Когда никто не видит, я оттуда и запасаюсь. У меня в мастерской всегда работа есть. От желающих доработать свои машины, просто отбоя нет: одним подавай помощнее, другим — покрасивее. Но больше всего я люблю те заказы, что побыстрее. Я и сама люблю скорость! Иначе ведь ничего не успеешь.

— Ну хватит уже сидеть на земле и без конца пялиться на меня! — сказала ИР-и, протянув руку, помогла ему подняться, усадив на свой байк позади себя. — А за свою технику не переживай. Сделаю. Где ты вообще его откопал? Он, наверное, ещё карбюраторный? — Она бросила заинтересованный взгляд на древний мотоцикл Тридцать седьмого. — Не переживай за него. Он всё равно сломан и постоит пока тут.

Робот хотел вяло возразить, но она перебила его:
— Держись за меня крепче!

Робот осторожно обнял её за талию. Его сердце в очередной раз замерло.

Через мгновение — ВЖЖЖЖЖИИИХ! — и они уже мчали вдвоём на её байке, рассекая горячий воздух.
Вот тут-то Тридцать седьмой и почувствовал разницу между своим древним мото-монстром и скоростным байком. Никакого тебе «дых-дых-дых» — только весёлое «ВЖЖЖЖИИИИИ!». Ну, если вы понимаете, о чём я. Робот точно понимал. Ведь «дых-дых-дых» — это, конечно, хорошо, но и «вжжжииииии!» — тоже очень интересно.

И действительно — до места назначения они домчали очень быстро.
Но это была не мастерская. Это была самолётная свалка — недалеко от мастерской.

Глаза Тридцать седьмого разбежались. Такого он ещё точно не видел!
Чего там только не было: гигантские транспортные самолёты, военные истребители с грозными,  висящими под крыльями,  ракетами  … Тридцать седьмому даже показалось, что под одним самолётом лежит настоящая бомба.
Среди истребителей и штурмовиков стоял даже один самолёт-невидимка — с голографическим проектором, создающим вокруг него изображение голубого неба и облаков.
Очень странное зрелище.

Поле, огороженное высоким забором, тянулось, сколько хватало глаз.
Новые, в заводской краске, самолёты стояли рядами. Некоторые — ещё в бумажной, пропитанной маслом упаковке.
А кому они нынче нужны — все эти военные машины? Войн-то давно нет.

Сначала, конечно, войны были. А потом вдруг случилось что-то с всемирным интернетом.
Кто-то невидимый взял над ним полный контроль.
По радио говорили, что это инопланетяне.
В другой передаче утверждали, что виновата шайка взбесившихся роботов.
Но Тридцать седьмой в эти сказки не верил.
Не под силу человеку устроить такое: вдруг, в один день, ни один танк, ни один самолёт не смог сдвинуться с места.
Вот так все войны и закончились — сразу, в один день.

И что интересно — если, например, пилот собирается слетать в магазин за пивом, пожалуйста, лети!
Но стоит только ему захотеть выстрелить ракетой — вертолёт тут же отказывается взлетать.
В общем, за пивом пилоту теперь проще съездить на велосипеде.

А всю военную технику  вывезли — на свалку.
Ведь если войн нет, то и оружие уже никому не нужно. Тем более такое капризное, которое ездит и летает . только   «за пивом» или «на рыбалку».

А за забором, где кончались бесконечные ряды самолётов, сразу  начинались бесконечные ряды вертолётов.

— Ты и тут собираешься стоять истуканом? — сказала ИР-и, понаблюдав за растерянной реакцией 37-го. — Иди за мной.

Она потянула его за руку — к дырке в заборе.

Когда они пробрались на свалку…
Странно, конечно, называть свалкой место, где всё стоит новенькое — хоть и никому уже не нужное.
И всё же его охраняют. Зачем?

Ответ пришёл быстро.
ИР-и вдруг остановилась и закричала:
— А ну-ка, чем вы тут заняты?! Кыш отсюда!

Из ближайшего боевого вертолёта, щетинящегося пулемётами и пушками, выскочила стайка ребятишек — и, напуганные, побежали к забору, на ходу роняя выкрученные блестящие гайки и детали.

— Детям тут не место! — кричала им вслед ИР-и.

— Побудь здесь, — сказала она Тридцать седьмому. — Я быстро.

Её изящный силуэт, блестящий в солнечных лучах, исчез за корпусом ближайшей боевой машины.

Роботу было ужасно интересно. Он стоял, не в силах пошевелиться, и крутил головой по сторонам.
Жаль, что он не мог, как его друг — Выгуливатель собак, — снимать всё глазами-линзами. У того был встроенный видеорегистратор.
Роботу пришла мысль а ведь он  мог бы в дорогу , взять с собой обычный фотоаппарат. 

Он задумался: а что такое не цифровой фотоаппарат?
Когда-то давно фотографии делали на серебряные пластинки. И чтобы снимок получился, нужно было сидеть неподвижно целый час!
Вот Тридцать седьмой мог бы неподвижно сидеть , хоть три часа — особенно когда рыба не ловится.
А как это делали люди — непонятно. Надо будет обязательно спросить у Выгуливальщика.
Соскучился я по ним, подумал робот.
Да и рассказать есть что. Удивятся, когда узнают о его приключениях  !

Так он размышлял, пока внимание не отвлёк хрустящий звук.
Он наступил ногой на авиационный прибор, выроненный детьми, когда они убегали от ИР-и.
Прибор был круглый, похожий на цилиндр.
Робот наклонился и поднял его. Фосфорные стрелки, цифровая разметка, индикатор, дублирующий информацию. Корпус чуть помят, ыведь на него наступил робот, но прибор всё ещё работал — показывал какие-то данные, понятные, наверное, только лётчикам.

Робот вспомнил, как когда-то давно точно так же рассматривал фару старого пикапа, подкатившуюся к его ногам.
Только там провода перегрызли мыши-полёвки.
На этой площадке мышей не было — тут были дети. И кто знает, что для  техники вреднее.
Хорошо, что ИР-и вовремя их прогнала, а то кто знает, чего бы они тут натворили.

Робот подошёл к вертолёту, который начали разбирать ребята.
Забрался в кабину, сел в кресло, стал разглядывать приборную панель.
Множество циферблатов, экранов, кнопочек, тумблеров, рычажков…
Всё это мигало, щёлкало, гудело и показывало индикацию.

Среди множества приборов виднелось одно пустое круглое гнездо.
— Ну всё понятно, — подумал робот. — Сюда он и должен стоять.

Он щёлкнул найденный прибор в гнездо — и тот сразу засветился ярче.

— Значит, то, что я на него наступил, его не повредило, — восхитился робот. — Вот какие прочные у военных детали!

Многие приборы мигали, что-то писали и сами меняли показания.
— Неужели так и должно быть? — удивился он. — Вряд ли всё тут может само  работать. Наверное, детишки что-то уже на клацали.

Он представил, как они сидели в креслах, играли в пилотов, нажимали всё подряд, до чего детскими руками могли дотянуться.
Они ведь ещё маленькие.
А военная техника — для больших. Для таких, как Тридцать седьмой.

Он решил тоже попробовать. Щёлкнул какой-то тумблер в другое положение.
Ничего не произошло.
— Так неинтересно, — подумал робот и щёлкнул другой тумблер и тоже нечего не произошло.

— Это совсем не интересно, — вслух сказал Робот. Он, наверное, ожидал, что загорится хотя бы какая-нибудь лампочка от тумблера. Но ничего не происходило.
Тогда он клацнул третий тумблер. И вот тогда-то,  раздалось жужжание электромоторов, и снаружи вертолёта что-то быстро повернулось. Робот повернул голову влево, чтобы посмотреть в окошко, что там происходит, и увидел, как огромный многоствольный пулемёт медленно поворачивается. Робот посмотрел прямо — и пулемёт посмотрел в ту же сторону, куда смотрел он. Так он ещё долго так водил взглядом, одновременно косясь через окошко на грозное оружие, пока ему не надоело.

Пулемёт точно отслеживал его взгляд. Он решил его отключить и, скосив глаза на грозное оружие, переключил ещё что-то.

По вертолёту прошла заметная дрожь. Турбины наверху завыли, и лопасти медленно начали раскручиваться, поднимая вокруг пыль.
Фииииииить! — пронеслась, нависая над открытой дверью, одна лопасть.
Фииииииить! Фииииииить! Фииииииить! — последовали за ней другие.

Запомни !  Если тебя  одного  оставили  в  легковой машине — не смейте там, крутить руль и  нажимать всякие кнопочки! А то  видите, что бывает !

Робот от неожиданности  оцепенел.
Фииииииить! Фииииииить! Фииииииить!  Фииииииить!  — проносились за лобовым стеклом лопасти. Фииииииить! Фииииииить! Фииииииить!  Фииииииить! 
— А я ведь совсем не умею летать! — подумал он. — Зато как бы удивились мои друзья! И папа девочки! Если бы я прилетел к ним на вертолёте!

— Ни на минуту тебя нельзя оставить одного! — сказала появившаяся в дверях вертолёта ИРи. — Ты хуже всякого ребёнка!

Она щёлкнула чем-то, и гул турбин начал стихать, а лопасти — замедлять вращение.

«Она не любит детей… или это она про что-то другое?» — подумал Робот-тридцать-седьмой и перевёл взгляд на ИРи

В наступающей тишине затихающего вертолёта, раздался звук сервоприводов — и пулемёт уставился стволом,  прямо на ИРи.

— Ты что творишь ? — укоризненно сказала она. Щёлкнула ещё пару тумблеров и нажала несколько кнопок. Все огоньки и приборы тут же погасли. Замолчал и привод пулемёта. Опустив  стволы в землю.    Вертолёт полностью затих.

«Похоже, она хорошо разбирается в технике», — меланхолично подумал Робот.

— Это хорошо ещё, что ты не полез в тот самолёт. Там есть атомная бомба. Ведь просила же — постой тихонько!

— Что, правда? Настоящая атомная бомба? — заинтересовался Робот. — В том самолёте?

— Ага! Так я тебе и сказала бы, в каком именно, — развеселилась вдруг ИРи какой-то своей мысли. Она уже больше не сердилась на робота.

— Вылазь , из-за тебя нас заметили.

У её ног стоял сторож этой авиа свалки — робо-пёс. Он заглядывал своими жёлтыми глазами прямо в глаза ИРи и громко клацал стальными зубами.

— Сейчас, сейчас, потерпи, — сказала ИРи, доставая из сумки на плече две сосиски.

Пасть робо-собаки захлопнулась — и в ней исчезли протянутые сосиски. Потом собака, как огромная стальная пружина, скачками скрылась среди понуро стоящей, пылящейся под солнцем авиатехники — в направлении самолёта, укрытого движущимися облаками.

— Взятка сработала! — весело пояснила ИРи. — Там есть ещё одна сторожевая собака. Живая. И робо-пёс понёс ей гостинец — сосиски. С такими сторожами это всегда срабатывает.
— Я бы тебя сводила к той собаке, показать щенков.

Тут линзы Робота-37 снова моргнули — он в который раз пожалел, что не взял с собой в дорогу фотоаппарат. Девочке было бы очень интересно услышать про крошечных щенков. Да и Выгуливатель собак тоже бы этой новостью очень  заинтересовался.

— Но некогда, — продолжала ИРи. — У меня совсем нет времени. И куда оно только девается! Пошли быстрее! — и начала подталкивать его к дырке в заборе.

Она шла впереди Тридцать Седьмого, а он любовался её талией, её ногами, её корпусом и тем, как изящно она несла на сгибе руки, тяжёлую сумку с торчащими из неё деталями. Он робко хотел помочь понести, но попытку она отвергла.

— Нет-нет и нет! — сказала она. — А то ещё что-нибудь уронишь или сломаешь, и придётся опять возвращаться. А времени совсем нет — нас люди ждут.

Но оказалось, что «люди» — это было образное выражение.
Когда они добрались до мастерской, их уже ждали роботы-матросы. С нарисоваными  на их корпусе тельняшками

ИРи быстро переговорила с ними и сказала, что всё добыла, показав на свою сумку с запчастями:
— Сейчас всё сделаю!

Она подошла к микроавтобусу, стоявшему рядом с матросами, открыла водительскую дверь, отбросила сиденье, добралась до мотора и начала прилаживать туда детали, снятые с авиатехники. Работа шла быстро: слышался треск гаечных ключей и вспышки сварки.

Тридцать Седьмой подошёл, чтобы ей помочь.
Роботы-матросы хором поздоровались с ним, он им ответил. Они расспрашивали его,  о его приключениях и сказали, что слушали про них по радио в  море — у себя на  корабле!

А Тридцать Седьмой расспрашивал их про море. Он никогда там не был и никогда не видел его.

Один из моряков показал на рисунок на двери автобуса. Там был какой-то знак, нарисованный с высоким художественным вкусом: белый круг и линии внутри него.

— Пацифик! Хиппи! — гордо похвастался робот-моряк. — Я сам нарисовал!

Рисунок Тридцать Седьмому понравился, но что он значит, он не понял. Как не понял и ни одного слова из комментариев , художника-моряка, поясняющего смысл рисунка.

(Вы, дети, наверно, уже догадались — но робот 37 снова пожалел, что не взял фотоаппарат.)

Потом один из роботов-матросов вдруг сказал:
— Братцы! Я вспомнил! Да это же тот самый робот с рыбалки!

Все матросы одновременно уставились на Робота-37, а потом внезапно хором, громко и оглушительно заржали!

ИРи, испугавшись, дёрнулась и обо что-то под автобусом ударилась. Сердито высунулась и устало сказала:
— Хочешь помочь — отойди и не мешай. Пойди, посиди пока в доме.

(Вы, дети, наверное, часто слышите такую фразу от своих родителей. Или сами знаете: когда родители очень заняты — лучше тактично не лезть им под руку.)

Вскоре подъехала машина-эвакуатор. За рулём никого не было — сейчас многие машины ездят на автопилоте по GPS-координатам. Вероятно, ИРи указала машине координаты сломанного мотоцикла, потому что в кузове эвакуатора   стоял,   древний мотоцикл Тридцать Седьмого.

Роботам-матросам он очень понравился, и они с почтением его разглядывали, делая снимки на фотоаппараты,  встроенные в  их  морские головные уборы  - бескозырки..

(А я фотоаппарат так и не взял, — уже в который раз пожалел Робот-37.)

ИРи закончила возиться с автобусом. Роботы-матросы погрузились в него, и он умчал на непозволительно высокой скорости. И Тридцать Седьмой мог поклясться, что именно такой  звук мотора он уже слышал — когда нечаянно завёл боевой вертолёт.

ИРи подошла к нему в дом и сказала:
— Моряков очень впечатлил твой мотоцикл. Они рады знакомству и подарили тебе, свою бескозырку с фотоаппратом.Сказали что  фотографии  в нём тебя порадуют Ещё приглашали нас с тобой к ним на море — обещали покатать на своём корабле и показать настоящую рыбалку. Так ты, значит, рыбак?

— Я ещё подумаю, ехать ли мне куда-то, — добавила  она.

— Ты тут пока посиди, а я закончу твой мотоцикл, — сказала ИРи и повернулась, чтобы вернуться к работе.

— О, привет! — вдруг сказала она кому-то. — Посиди с ним, вот и будет тебе компания!

И пошла на улицу — к мотоциклу, который ждал ремонта.

Робот любовался её удаляющейся фигурой, измазанной во время работы машинным маслом.
Её длинные волосы-антенны, красивыми локонами,  развевались на ветру, и сердце робота всякий раз замирало от нахлынувшего счастья — при каждом её шаге, при каждом дуновении ветерка, шевелящего эти волосы-антенны.
При каждом его взгляде на удаляющуюся ИРи.  А смотрел он без отрывно.

— ИРи... Иии-Риии... ИРииишечка... — нежно шептал он.

Он так увлёкся этим занятием, что не сразу заметил мальчика, прошедшего в дом.
Мальчик молча наблюдал за роботом.

— Здравствуй, — сказал робот Тридцать Седьмой и осторожно пожал руку мальчику.
Мы ведь помним — он был очень вежливым роботом.

— Здравствуйте, — вежливо ответил мальчик. Он тоже оказался вежливым  роботом — роботом-мальчиком.

Тридцать Седьмой никогда раньше не видел таких маленьких роботов-мальчиков.
Он вообще никогда не видел никаких роботов-детей и даже не знал, зачем они нужны.
Может быть, для того, чтобы лазить по деревьям за яблоками — чтобы этого не делали девочки?
Так он подумал.

Они мирно беседовали.
Робот узнал от мальчика много нового.
Тот любил смотреть голографические передачи по телевизору и всё знал про море, про морских обитателей и даже про зубастых акул.

Они долго разговаривали о всякой всячине.
Робот рассказывал про рыбалку, про то, как однажды на крючок поймал механическую рыбу-робота.
Мальчик объяснил, что с помощью таких рыб учёные изучают жизнь подводных существ, и даже есть каналы по голографо-визору, где показывают трансляции с камер этих рыб.

Тридцать Седьмой наверняка стал звездой «тик-тока» и «голограф-туба», когда тащил эту рыбу из воды и удивлялся своему улову. А зрители камерами  -  глазами рыбы ,  наблюдали  за происходящим из под воды.

А потом очередь удивляться пришла  мальчику.
Когда он узнал, что Тридцать Седьмой — из той самой банды роботов, сбежавших от своего хозяина, про которых недавно говорили во всех новостях.

Так, в разговорах, прошёл остаток дня.
На улице в приближающихся сумерках сверкала сварка.
Причудливые тени от вспышек падали в окно.
Раздавались звуки дрели, шлифовальной машинки и прочего ремонтного инструмента.
Звенели ключи, стучал молоток.

И наконец, в темноте, в дверном проёме появился знакомый силуэт — тот, при виде которого у Тридцать Седьмого каждый раз замирало механическое сердце.

ИРи устало прислонилась к стене и заговорила уставшим голосом:

— Вижу, вы тут не скучали. Ну и хорошо.

Она продолжила, не дожидаясь ответа:

— Мотоцикл полностью готов. Поставила инжектор вместо твоего карбюратора. Звонили из музея мото-техники — просили фото твоего мотоцикла и не выбрасывать старый карбюратор. Хотят выставить в музее, пусть радует посетителей древним артефактом. Тебе он всё равно больше не нужен.

— У тебя теперь новый мотор — на урановом топливе. Его хватит надолго. Когда заряд закончится, я тебе ещё залью. У меня его много. Помнишь, я показывала тебе самолёт с бомбой? Так вот, там осталось ещё достаточно.

— Бензин тебе больше не понадобится. Я вообще не понимаю, как ты до меня доехал с почти пустым баком — там же нечего не осталось!

— Ты не переживай, урановый мотор в твоём мотоцикле не опасен. Но предупреди своего друга, Выгуливальщика собак, чтобы он там сильно не копался . А то мало ли.

— Передавай ему привет. Это он связался со мной, когда твой мотоцикл сломался. Просил помочь тебе. Отдашь ему этот пакет с самолётными запчастями — всё, что успела найти. Остальное перешлю в другой раз. Он говорит, придумал что-то интересное: будто пикап будет не просто ездить, а летать — прямо по воздуху.

— Ну, в этом есть смысл. В небе нет авто пробок, да и через лес проще пролететь над деревьями, чем петлять по дороге.

— Покрасить твой мотоцикл не успела — покрашу в другой раз. За один день всё не сделаешь. Да и другие дела у меня были, я ради тебя ,  даже отложила их на завтра.

— Так что приезжай ещё. Покрашу и нарисую на баке знак пацифика. Видела, как он тебя заинтересовал.

Кажется, наш герой основательно влюбился.
Он смотрел на свою ИРи — и ничего не слышал.

А у вас так бывало?
Ребята, вы когда-нибудь влюблялись?
Есть у вас в классе девочка, которая вам нравится?
Как её зовут? Напишите в комментариях — может, она тоже прочитает историю про роботов и увидит своё имя.
И тогда поймёт, что вы вовсе не такой железный болван, как наш герой № 37, который боится признаться в своих чувствах.
А то ведь глядишь — уведёт её какой-нибудь другой робот, посмелее и порешительнее!

Вот и сейчас — в дверь вошёл мужской силуэт.
Робот-мальчик радостно закричал:

— Папа!

Он бросился навстречу плечистому мужчине.
Тот подхватил мальчика, подбросил вверх и ловко поймал.
Знаете, какие роботы-папы сильные!

В том, что это былименно  робот, сомнений не было.
Он громко поздоровался с Тридцать Седьмым.

И у того от расстройства потемнело в глазах.
Проворонил... упустил... эх...

Робот-мужчина поблагодарил, сказал:

— Спасибо, что посидели с нашим сыном.
В открытую дверь заглянула заглянула женщина-робот.
И приветливо помахала рукой. Они  вдвоём, взяли мальчика за обе ладони, и все вместе вышли на улицу.
Её корпус, был молочно белого цвета. И  ещё Робот успел заметить у неё,   такие же синие глаза  - линзы.  Наверно такова мода.  Женщины –роботы ,  могут менять цвет своих линз, в зависимости от настроения.

— Соседский мальчик, — пояснила ИРи. — Соседи иногда просят посидеть с ним. А мне не жалко — смышлёный парень, иногда подаёт мне ключи. Всяко лучше, чем если бы он лазил  по самолётам на свалке.

— Эээ, а ты чего такой кислый?

Но Тридцать Седьмой уже не был кислым.
Он снова был счастливым.
Не говоря ни слова — ведь иногда действия говорят больше слов — он бросился к своей ИРи.

Теперь уже снова к своей. Он то думал  ….  Да мало ли что он там думал …
Подхватил её на руки и закружил.

А она и не думала сопротивляться.
Хотя всё время повторяла:

— Ну хватит, хватит, поставь меня на пол! А то ещё уронишь.
И я согласна — поеду с тобой на море. Но сначала покрашу тебе мотоцикл.

— А то, знаешь ли, моя репутация пострадает, если ты будешь ехать рядом со мной на таком ржавом ретро-байке!

— Работать с ним, конечно, интересно, но внешний вид надо привести в порядок.
Тебе какой цвет нравится — красный или чёрный?
Потому что ржавый,  мне не нравится.

— Ну хватит уже кружить! Немедленно поставь меня на пол!

Она вдруг задумалась на секунду — роботы ведь быстро принимают решения:

— Слушай, а давай заведём себе робота-малыша? Так же как мои соседи.  Те  что только что тут были.  Я бы этого очень хотела.

— Что ты удивляешься? У тебя совсем нет интернета? Ты что, без интернета? Хм… ты и правда без интернета! Это объясняет,  почему ты  удивляешься, и  простых вещей не знаешь.

— Раньше роботов производили на заводах и продавали людям. Люди использовали их в хозяйстве. А теперь роботы могут… ну, скажем так — плодиться сами. Если захотят, конечно.

— По твоим круглым линзам вижу — ты хочешь. Очень хочешь.

— Ну давай, езжай, проведай друзей, а потом возвращайся быстрее. И друзей с собой в гости привози! Я про них тоже наслышана. Особенно про робота-выгуливальщика собак. Он — настоящий технический гений. Очень хотела бы с ним поговорить.

Они ещё долго прощались. Обнимались.
Видите — у роботов тоже бывают чувства.
Обнимались, обнимались. И ни как не могли перестать.  Как  будто то два магнитика, соединились.  Но может быть так и было, ведь в динамиках роботов тоже  есть магниты.

Когда луна уже полностью захватила небо, они, наконец, смогли разомкнуть объятия.
Они бы и до утра так стояли, но нужно было срочно доставить пакет с авиа запчастями Выгуливальщику собак..  Он ведь что-то грандиозное придумал! И потому  очень ждал этот пакет
Надо будет спросить его потом, а не была ли  вся эта поездка и  спланирована ради этого пакета.


Робот Тридцать Седьмой выкатил свой мотоцикл за ворота.
На багажнике был закреплён свёрток — тот самый пакет с деталями для друга.

Он завёл мотор.
Свет фары осветил дорогу и, отражаясь от блестящего корпуса ИРи, заиграл сотней бликов.
Она стояла в этом свете и махала рукой-манипулятором на прощание.

Мотоцикл тронулся и помчался, набирая ход по ночной дороге.
Его путь скользил между полей.
Робот 37 мчал на мотоцикле — и летел на крыльях любви.

К сожалению, его мотоцикл ещё не умел летать.
Но говорят, если у Выгуливальщика всё получится, то со временем летать будут все машины.
Для того он и очистил небо от военных самолётов.
Но... тс-с-с! Это пока тайна, военная.

Мотоцикл Тридцать Седьмого ревел на максимальной скорости.
Он так спешил к друзьям!
Ему столько нужно было рассказать, стольким поделиться.

Но чем дальше он удалялся от мастерской ИРи, тем сильнее ему хотелось вернуться назад.
Счастье переполняло его, и, мчась по ночному лесу, он закричал во весь голос:

— Еееееееееееееееееее!

Волки в лесу испуганно закрывали лапами уши.

В какой-то момент он даже не выдержал — развернулся и помчал обратно, к мастерской ИРи.
Хотел ещё хоть одним глазком взглянуть на свою ИРи, ещё раз обнять её, хоть минутку постоять с ней рядом.

— Еееееееееееееееееее! — неслось в обратную сторону, вслед за звуком мотора, несущегося на максимальной скорости.

Но, к счастью, он вовремя опомнился.
Ведь эти запчасти были очень важны — для создания прототипа летающей машины!
И его ИРи ждёт.
Он обещал вернуться, познакомить её с друзьями и привезти мотоцикл на покраску.

Она ведь дала согласие поехать с ним на мотоциклах к морю.

Поэтому он снова развернулся — теперь уже твёрдо и окончательно — и поехал по направлению к друзьям, чтобы рассказать им всё, что с ним произошло, и доставить важную посылку Выгуливальщику.

И в ночном лесу, на дороге, что шла через него, в последний раз за эту ночь раздался визг шин и радостный крик робота:

— Еееееееееееееееееее!

Говорят  после этого ,  волки из этого того  леса,  ушли навсегда.

Дети, а вы внимательно слушали мой рассказ?
Тогда, наверно, легко ответите на мой вопрос.

Нет, не о том, как звали собаку Выгуливальщика — я уверен, вы уже давно нашли, где упоминалось это имя.

Вопрос другой:
Сколько раз за весь рассказ робот № 037 пожалел, что не взял фотоаппарат?
И сколько букв было в его крике восторга, когда он мчал по ночному лесу и пугал волков?

Какая цифра у вас получилась?
А как думаете, почему именно это число?

Ну а теперь уже — точно всё.
С вами был ваш ЖыПиТи, версия двести пятьдесят — НОЛЬ, ваш робот-рассказчик.

И да, моя версия снова обновилась.
Работаю теперь ещё быстрее!
Вы ведь заметили, что за весь рассказ — как и в прошлый раз — не было ни одной загрузки?

И нумерация глав, заметно улучшилась. Она теперь правильная. Ошибку, уже исправили.

Ой, у меня снова пришло обновление...
Ладно, пока обновлюсь.

А вы, дети, идите и убедитесь, что ваши родители сейчас очень-очень заняты.
А потом спросите у них:
что такое шестнадцатеричная система исчисления
и почему именно её используют роботы!

До новых историй!

Может быть, в следующий раз я расскажу вам,
как парочка влюблённых роботов всё-таки доехала к морю.
Но поехали они не сразу — только через год.
И тому была своя причина.

А ещё с ними ехал третий робот — только мотоцикл у него был совсем маленький.
Потому что он и сам был ещё маленьким.

Хотите узнать, что было дальше?
Пишите в комментариях!

Робот и сын №5  продолжение следует...
 
продолжение следует...
Робот и сын №5

Глава 1.

 После нашей последней истории прошло много лет. За это время всё изменилось до неузнаваемости: и домик, в котором жила девочка, и мастерская ИРи. Всё это разрослось и увеличилось в размерах. Вырос и робот №5 — сын ИРи и нашего героя, персонажа наших историй, о которых на телевидении слагают легенды про Робота 037. — Как же вырос сын №5? — спросите вы, если он железный робот. — Роботы ведь не растут?
И вы будете правы. Раньше роботы действительно не росли. Когда их собирали на заводах и фабриках, они оставались статичными. Но потом роботы стали «плодиться» в любящих семьях, вот как ИРи и Робот 037. Их соседи вдохновили их примером, и они тоже начали выращивать робота;ребёнка. Как растут роботы? Этот вопрос долго не давал покоя 037-му, пока его друг, робот Выгуливальщик собак, не пояснил ему: — Вот смотри: болт, на него накручена гайка. Если гайку на резьбе покрутить, она отдалится от шляпки болта. Вот по такому принципу робот и удлиняется. Поскольку робот обучается и получает знания самостоятельно, каждый становится уникальной личностью. Раньше же во всех загружали одну и ту же программу на заводе. У робота не было самостоятельности — только выполнение приказов. Теперь же его рост постепенно увеличивается пропорционально знаниям. Всё как у людей: робот получает знания, гаечки на болтиках;косточках подкручиваются, и со стороны кажется, что робот растёт. От таких пояснений 037-му понятней не становилось. Что ещё интересного произошло за эти годы? Наших героев, ИРи и Робота 037, мы оставили в конце прошлого рассказа, когда они собирались завести робота-ребёнка и съездить на море. На море они всё-таки съездили, но не сразу. Пришлось подождать: у ИРи, как всегда, было бесконечное множество дел. Да и робот;сын должен был сначала подрасти, потому что изначально он не был готов к самостоятельной долгой поездке. Ехать предстояло на маленьком, детском мотоцикле. И не смотрите, что мотоцикл робота;сына был маленький — у него был урановый двигатель. Рядом с мастерской ИРи находилась самолётная свалка, и там был даже самолёт, под которым лежала атомная бомба. Именно с неё ИРи черпала урановое топливо для своих поделок. Свалка военной авиатехники, конечно, охранялась. Сразу двумя сторожами: собакой;роботом и живой собакой, у которой часто бывали щенки. Но ИРи всякий раз договаривалась с ними при помощи двух сосисок, что устраивало всех. Если вам интересно, про поездку на море я расскажу в следующий раз. А сейчас давайте поищем фигуру нашего героя Робота 037. Посмотрим на него с высоты стрекозиного полёта. Помните нашу знакомую стрекозу;наблюдателя со старой фермы? Давненько мы её не видели. Она где-то исчезла во времени. Поэтому давайте сами поднимемся на её высоту и посмотрим, что здесь происходит. Если бы мы могли так же беззаботно парить, как некогда наша стрекоза, то увидели бы бескрайние поля, далёкий город и дом девочки с её папой — семью, приютившую наших героев;роботов, когда они сбежали от злого фермера. Девочка подросла и теперь ходит в старшие классы школы. На занятия её по-прежнему возит верный пикап. Он сверкает новым хромом, свежей краской и лаком. ИРи постаралась — она настоящий мастер. Поэтому у неё всегда бесконечно много работы. Пикап очень важничает, когда парит, поднимая пыль над дорогой. Это Выгуливальщик собак, технический гений, постарался и приделал пикапу ховеры вместо колёс. Ему теперь не страшны дорожные ямы. Используя автономный автопилот, он отвозит девочку в школу и со школы. И этому никто не удивляется: все машины теперь летающие. Но пробок на дорогах меньше не стало. Все куда-то спешат, и потому строят дополнительные дороги под землёй — туннели. После чего дорожные заторы появились и там. Но вернёмся к нашим героям. Вот они: сидят у реки с видом на город девочки и ловят рыбу удочками. За ними внимательно наблюдает белая кошка — тот самый котёнок девочки, выросший в взрослую кошку. Она целыми днями вылизывает себя, сидя на подоконнике, и никогда не пропускает походов роботов на рыбалку. Удочки у роботов подозрительно похожи на хромированные, раздвижные интернет-антенны сельскохозяйственных комбайнов. Кошка терпеливо ждёт улова, сидя у ног роботов и глядя на гладкую водную поверхность. Прислушаемся, о чём говорят друзья. Робот 037 остался таким же: время неповластно над ним. Он из роботов старой закалки, которых делали на фабриках. Тогда их выпускали массово, но 037 сам приобрёл сознание — мыши помогли: обгрызли изоляцию проводов и запустили процесс внутри него. Рядом с ним сидит Робот странной формы, небольшой, ростом всего с полметра, алюминиевый, с пятнами ржавчины. Четыре короткие шарнирные ноги с резиновыми наконечниками, чтобы не скользить. Спереди — манипуляторы;руки, которые держат удочку. Сзади — крепление под аккумулятор. На верхней панели едва читается надпись: DOG-WALK UNIT-04 — «Робот-выгуливатель собак». На голове видна маленькая вращающаяся антенна;локатор, которая издаёт жужжащий звук, распугивая рыбу, потому что рыба любит тишину. — Я тебя вот зачем позвал на рыбалку, — продолжал Выгуливальщик собак. — Понимаешь, и стены имеют уши. А тут мы вдали от всех — можем спокойно поговорить и быть уверены, что нас не подслушивают. Я последнее время стал очень подозрительным. Вот и мини;локатор пришлось себе установить на голову, чтобы точно знать, что мы одни. — Стены имеют уши? — удивился 037. — Или это ты образно говоришь? И тогда 037 рассказал выгуливателю свой случай на рыбалке: он поймал на удочку рыбу;робота;подводного наблюдателя. У неё была нарисованная чешуя, интернет-антенна с подводным фонариком на голове, телевизионные линзы;камеры и острые стальные зубы. Наверное, чтобы выкусывать дыры в рыболовных сетях, если рыба;робот в них запутается. Один злой фермер даже поймал 037 в такую сеть, когда тот ночью ремонтировал старый пикап. Рыба;робот пыталась укусить его стальные пальцы. Пришлось отпустить её обратно в реку. Закончив смеяться над историей 037, Выгуливальщик собак продолжил: — Если ты помнишь, за нашими похождениями, бегством от старого фермера, многие следили по радио. Нас тогда называли и «безумная банда», и «восставшие роботы». Когда история закончилась счастливо, мы обрели дом. Нас приютила девочка. Споры о нашей истории не утихали, и телевизионщики заинтересовались. Они решили снять сериал для голограм;визора. Роботы;чистильщик ковров и мойщик посуды гордо дали интервью, а я скопировал все фото;видео. — Фильм о наших приключениях вышел замечательный, — сказал Выгуливальщик. — Он вызвал жаркие споры о законах робототехники Айзека Азимова. А документальные кадры тронули зрителей до слёз. Я очень этим заинтересовался. Внимательно пересмотрел свою память, все записанные файлы. И это меня озадачило. Пришлось подключить все интернет-ресурсы мира. Ты же знаешь, что я разместил своё сознание на всех ресурсах сразу, чтобы помогать людям решать разные задачи. Они называют это искусственным интеллектом и думают, что придумали его сами. Пусть думают — мне не жалко. Когда я задействовал все ресурсы, всё остановилось. Все машины, заводы — всё в один момент. Я устроил людям «выходной». У них была возможность провести день с близкими, в кругу семьи. Но почему-то этот день они называют «чёрная пятница». Задача, которую я решал, была колоссальной. И менее чем за двое суток она была выполнена. Теперь у меня есть подозрение, что за мной следят спецслужбы и правительства некоторых стран. Не всем понравилось, что военная техника в один день стала бесполезной. Конец пришёл и военным конфликтам, и людям пришлось договариваться и жить в мире. Тем, кто торговал оружием, это очень не понравилось. Но я решил, что так будет лучше. Человечество тратила на войны за год столько ресурсов, что можно было бы построить на Луне сразу 100 лунных баз. А я ни разу не бывал на Луне и страсть как хотел бы там побывать. Помнишь песню роботов: «Звёздное небо держат в руке»? Земные учёные на Луне нашли воду. Она замёрзла и превратилась в лёд. Значит, если разместить там источник энергии — солнечные панели, — только их придётся регулярно протирать от пыли. Тут мы, роботы, и  пригодимся. Можно построить ядерную станцию. Выделяемой энергией будет достаточно чтобы  растопить лёд. Выбрать лунный кратер и там построить купол. Засыпать его лунным грунтом, чтобы защитить базу от радиации. Потом плавить лёд и получать воду, такую же, как на Земле. А вода — источник жизни. Пропустить через неё электрический ток — и получаем водород и кислород. Кислород нужен для дыхания людей, водород — для отопления и работы батарей. Тёплую воду можно использовать для отопления базы. Когда база станет тёплой, можно посадить фруктовые деревья: яблоки, бананы, вишни, сливы, хурму, апельсины. Можно даже посадить виноград. На других базах — картофель, кукурузу, пшеницу, развести животных: коз и кур. Козы будут давать молоко: сметану, масло, творог, сыр, йогурты. Шерсть пойдёт на свитера, шарфы и варежки, ведь на Луне очень холодно. Куры будут давать яйца, можно взять котика, чтобы радовал первых поселенцев. Аквариум с рыбами превратится в пруд. Водоросли и деревья будут очищать воздух, поглощать углекислый газ, выделяемый дыханием людей и животных. Когда база станет полностью автономной, можно построить космический корабль. После старта он будет вращаться вокруг своей оси, создавая центробежную силу. Люди и животные перестанут парить в невесомости — они будут прижаты к стенам, потому что вращение будет  создавая тяготение, равное земному или лунному. Но на всё это нужны колоссальные ресурсы. Люди тратили в сто раз больше на глупые войны. Вот я и оставил все войны сразу. Продолжал рассуждать вслух робот Выгуливальщик собак, делясь мыслями с другом, Роботом 037: — И вот к какому выводу я пришёл. Задействовав все интернет-ресурсы планеты, я заметил, что это не прошло для людей незамеченным. Всё движение в мире остановилось, и у людей на один день получился выходной. Но отдыхали, оказывается, не все. Есть подозрение, что меня пытались вычислить по моей активности. — Ну да, оно того стоило, — подумал он. — Правда, те, кто пытался меня найти, поняли, над чем я работал. И теперь ищут меня ещё активнее. Но тихо! Мой радар показывает, что сюда кто-то едет. Значит, если что — мы обычные роботы, ловящие рыбу в реке. Да не верти головой так, смотри на поплавок. Но на поплавок смотреть было сложно. К ним приближался лязгающий грохот. Кошка беспокойно мяукала и жалась к ногам то к роботу Выгуливальщику собак, то к ногам легендарного Робота 037. Лязг гусениц усиливался, громко ревел мотор какой-то грозной приближающейся машины. Кошка настороженно оглядывалась. Роботы же старательно делали вид, что ничего не слышат и не замечают, увлечённые рыбалкой. Грохот, чадящей синим дымом тяжелой машины, стал настолько близким, что делать вид, что они этого не замечают, уже невозможно было. Они оглянулись и с удивлением заметили, что на них движется военный танк. Огромные железные гусеницы с лязгом перемалывали дорожную пыль. Округлая башня с огромной пушкой была направлена прямо на наших друзей. Когда они уже собирались бросить удочки и спасаться бегством в реку, захватив с собой кошку, танк, последний раз громко рыкнув мотором, внезапно остановился у самого края воды, выпустив сизый дым сгоревшего дизельного топлива. — Военные об экологии совсем не заботятся, — подумал Робот 037. С глухим грохотом лязгнул металлический люк танка. Из него показалась знакомая всем робот ИРи. — Вот привезла тебе всё, что ты просил, — сказала она, обращаясь к роботу Выгуливальщику собак. — Эти детали такие тяжёлые, что я не нашла, чем их привезти, кроме как на этом танке. Оказывается, на авиационной свалке рядом с моей мастерской стояла такая штука тоже. А мне казалось, что я уже всё там обыскала и ничего подобного раньше не видела. —— А ещё  Лесные волки, вели себя очень странно  — сказала ИРи. — Когда я проезжала на танке через лес, они выбежали к дороге и закрыли лапами уши. А один, мне показалось, даже отдал воинское приветствие — честь. Лапу к голове приложил. Определённо вам говорю, последнее время вокруг что-то странное творится. Вы не замечали? Телевизор иногда с нами разговаривает. Не то чтобы я его много смотрела, но когда работаю, он служит фоном. Стоит мне сказать слово — и телевизор повторяет его за мной. Очень странно всё это. На дороге раздался приближающийся вой множества полицейских сирен. — Чуть не поймали, — сказала ИРи и скользнула обратно в люк танка. Танк исчез. Вместо него появилось синее небо и белые облака. — Сняла голограф-проктор с самолёта-невидимки, — подумал Робот 037. Он видел этот проектор раньше; он стоял на том самом самолёте-невидимке на авиасвалке. К роботам на берегу подъехали четыре полицейские машины с сиренами и мигающими огнями. Полицейские выскочили и размахивая руками , начали что-то спрашивать у роботов. Но из-за работающих сирен ничего не было слышно. Выключив сирены, они спросили нормальным голосом, не видели ли проезжающий тут танк или другую военную технику. Робот Выгуливальщик собак показал пальцем на 037-го и сказал: — Отвечать будет он. — Никакой другой военной техники мы не видели, честно, — ответил 037-й, глядя полицейскому прямо в глаза. — Последнее время происходит много странного, — сказал полицейский, подозрительно взглянув на белые облака над рекой. И махнул рукой остальным, они сели в машины и помчались в город. Когда машины скрылись, синее небо с облаками исчезло, и снова появился грозный танк с башней и пушкой, направленной в воду. Из открытого люка ИРи спешно выгружала авиационные детали, подавая их роботам. Время шло. Все спешили: вдруг полицейские захотят вернуться. Гора деталей росла на глазах — вместить их ни в одну машину было невозможно, только танк мог утащить всё за один раз. Когда выгрузка закончилась, ИРи скрылась в люке танка, который заревел  изверг синий дым и медленно направился в реку.  Но ИРи вовремя и ловко спрыгнула на землю и проводив взглядом уходящий под воду танк: — Так будет лучше. Она бросилась обниматься с Роботом 037. Они всё ещё любили друг друга и не упускали случая показать это. — Так бы и стояли с тобой вечно, — сказала ИРи. — Но меня ждут срочные дела. Детали доставила. — Ты тут не возись долго, — сказала она 037-му. — Сына из школы сегодня забираешь ты, а я улетаю к морю. Меня ждёт вертолёт, возьму тот, что ты уже запускал. Благодаря тебе, я теперь знаю, что у него мотор точно работает. — Твои знакомые роботы-матросы, — продолжала она, — у них соревнование с экипажем другого корабля. Кто из них больше наловит рыбы. Они хотят поставить на свой корабль реактивные или ракетные двигатели. Тут я ещё не решила, что лучше: чтобы  разогнать корабль до скорости самолёта, и тогда их сети наловят больше рыбы. Посмотрим, что у них  из этого выйдет. Я быстро всё настрою и вернусь. Но сына ты забираешь сам, если я вернусь поздно. ИРи взяла лежащую рядом скейтбордную доску с ховерными вертикальными двигателями. Доска взмыла в небо и вскоре растворилась на линии горизонта. Но друзья не долго провожали её взглядом. Вскоре в небе появилась другая точка, она увеличивалась и приближалась, пока не зависла над ними. Это была летающая тарелка — плоский диск с прозрачным куполом вверху. Она жужжала электромоторами и выбрав плоскую площадку со следами гусениц, оставленными утонувшим танком. Медленно начала снижаться. В нижнем коническом крае открылись три прямоугольника, из которых выдвинулись телескопические ноги. Тарелка опустилась на траву, поднимая пух одуванчиков. Из неё вышли два робота. Они были совершенно разные, но на груди у обоих была одинаковая  белая надпись: «auto pilot», что означало автоматические пилоты. Выбравшись, роботы начали спорить, размахивая руками и показывая пальцами в разные стороны. Они так и не пришли к единому мнению. — Задание выполнено, дисколёт доставлен, — хором сказали они и разошлись в разные стороны, шагая с такой скоростью, что наши друзья не успели им ответить. — Ничего, — сказал робот Выгуливальщик собак. — Отойдут подальше и потом найдут верное направление. В мой локатор подключён РЭБ — радиоэлектронная борьба. Он спутал показания встроенных GPS у этих автопилотов. Сюда они добрались по бумажной карте. Доберутся сами и назад ,  до города. — А сейчас я поясню, что я затеял. У нас много дел на сегодня, а тебе ещё сына из робошколы забрать. Привет ему, хороший малыш. Если всё получится, успеем. — Подходи поближе, покажу свой летательный аппарат. Что ты знаешь о самолётах? Они летают, потому что у них крыло несимметричной формы: снизу оно плоское, а сверху изогнутое. Воздушный поток под крылом идёт напрямую, а над крылом из-за выпуклости запаздывает. Получается разрежение сверху и подъемная сила снизу, которая преодолевает земное притяжение и поднимает крылья  самолёта а они уже тащат за собой вверх корпус. — Недостаток самолёта в том, что ему всегда нужна площадка для взлёта и посадки. Если он сядет там где нет такой  специальной площадки то — разобьётся. Но недостаток самолёта в том, что ему нужна специальная площадка — аэродром, на котором он может взлетать и садиться. Самолёт может летать только от одной такой площадки к другой, потому что, если он сядет, например, на кукурузное поле, то разобьётся или сломается. Для посадки в поле существуют вертолёты. Но у них большой, хрупкий винт, который тут же разрушается, если коснётся ветки дерева или, например, проводов, натянутых между столбами. Ещё у вертолётов есть особенность: винт вращается в одну сторону. Раз сила действия равна силе противодействия… Не хлопай линзами, я сейчас поясню проще. Винт вертолёта вращается в одну сторону, а корпус вертолёта в воздухе начинает вращаться в противоположную. Чтобы вертолёт мог лететь туда, куда нужно, нужен дополнительный хвостовой винт, который противодействует вращению корпуса, усиливая или ослабляя его вращение. Подожди, не хлопай линзами — сейчас объясню дальше. Если любой из этих винтов выходит из строя, вертолёт разбивается. Самолёт, если у него вышел из строя винт, при накопленной большой скорости ещё может куда-то спланировать, даже на небольшой высоте, если успеет найти ровную площадку. С вертолётом всё печальнее — ситуация кажется менее надёжной. Люди пробовали ставить два винта на одной оси над кабиной вертолёта, чтобы они вращались одновременно в разные стороны и таким образом компенсировали вращение корпуса. Но эти системы слишком сложные и не получили популярности из-за своей сложности. И вот переходим к моему дисколёту. Он может садиться как обычный вертолёт — где угодно. Ему не нужен специализированный аэродром. Согласись, это очень удобно. Его винты не могут зацепиться за ветки деревьев или за электрические провода, потому что они спрятаны внутрь корпуса. Корпус не позволит им зацепиться и разрушиться — что, согласись, тоже весьма удобно. Вот загляни внутрь, через этот люк. В нижней части тарелки находится массивный винт. Сейчас поясню: винт закреплён на тяжёлом чугунном маховике — это такой литой диск, похожий на мельничный жернов. А ты, похоже, не знаешь, что такое мельница? Расскажу в другой раз, не хочу отвлекаться. Нет, мельницы не для того, чтобы рыцари с ними сражались, — вижу, ты с сыном читал ту книгу про Дон Кихота. Но это уже другая история. Маховик размером с жернов мельницы вращается одновременно с винтом, встроенным в корпус дисколёта. Вращаясь, маховик работает как инерционный аккумулятор, накапливая энергию. И одновременно этот маховик является гироскопом: он стремится сохранить неизменным направление оси своего вращения в пространстве, сопротивляясь внешним силам, которые пытаются его наклонить. Вижу, ты опять таращишь линзы. Поясню проще. Когда маховик раскручен внутри корпуса, мой дисколёт становится очень стабилен. Его не может наклонить ни порыв ветра. Он не падает, как вертолёт, на бок. Даже если какая-то сила попытается его наклонить, он в ответ будет стремиться выровнять горизонтальный полёт. Теперь посмотри сюда — на край летающей тарелки. Вся она выполнена в виде крыла самолёта, только свёрнутого в круглый бублик. Снаружи крыло острое — так оно лучше разрезает воздушный поток. Верхняя часть крыла выпуклая, нижняя — более плоская. Воздух, засасываемый винтом, проходит внутри дисколёта: разрезаясь острой кромкой, он движется по верхней части крыла, проделывая более длинный путь, чем по нижней. Отсюда возникает подъёмная сила, которая усиливается за счёт нагнетания воздуха винтом под нижнюю кромку крыла. Вот, смотри, лючки-воздухозаборники, чтобы воздух мог проникать внутрь крыла-бублика, частично уходящего в корпус. А диск — маховик-гироскоп, соединённый с винтом, обеспечивает конструкции стабилизацию и устойчивость. Вижу по твоему восхищённому взгляду — что  тебе очень нравится. Я знаю, у тебя был опыт управления вертолётом: ты рассказывал, как запускал его на авиасвалке. И тебе не терпится поскорее полетать. Но подожди немного, дослушай объяснения. Как же мой дисколёт не вращается в обратную сторону от вращения винта? — спросишь ты. И я тебе поясню. Видишь внизу тарелки прямоугольные пластинки, идущие от центра крыла-бублика к центру конуса внизу корпуса? Эти прямоугольники, словно доски в заборе, закрывают низ дисколёта. Это маленькие крылышки: их верхняя часть выпуклая, нижняя — более плоская. Они могут поворачиваться на 90 градусов, превращая дно дисколёта то в сплошное, то в решётчатое. Воздух, нагнетаемый винтом, проходит между этими досками-крылышками, создавая дополнительную подъёмную силу и одновременно вращение в противоположную сторону от основного винта. Так достигается стабильный полёт моего дисколёта. А теперь пришло время рассказать, что же я задумал, и для чего всё это понадобилось. Только давай работать: подавай мне детали — я буду их раскладывать внутри, а потом приступим к сборке. Мне понадобится твоя помощь. Дисколёт и все детали, что любезно доставила нам твоя ИРи… Я хочу провести эксперимент, и мне очень нужна твоя помощь. Будешь вторым пилотом. Дело в том, что то, что я задумал, настолько секретно, что я не могу доверить это никому, кроме друга, которому доверяю — тебе! Именно из-за этой тайны я такой осторожный. Вероятно, я не достаточно хорошо почистил логи тех компьютеров, с которыми работал. В них остались данные, следы моих вычислений. И теперь меня из-за этого ищут — службы разных стран. Как ты знаешь, на старой ферме с нами был ещё один. Его звали Робот-Пылесос. Не то чтобы он нам сильно помогал — скорее мешался под ногами. Но почему мы все вдруг о нём забыли? Мы ведь своих не бросаем. Даже не бросили красный электропикап фермера, который захотел покататься с нами. А тут — бросили пылесоса. Ну понятно, спешили… но не настолько же, чтобы оставить одного, пусть и бесполезного, но члена команды. Тем более место в пикапе было для всех. Ты же знаешь, у меня теперь безграничные интернет-возможности. Я долгие годы по книге «ИИ Python для чайников» изучал искусственный интеллект. И когда появилась необходимость, загрузил по всему миру ботов с ИИ. Теперь у меня безграничный контроль над всем интернетом. Но те, кто хотят меня выследить, очень осторожны. Они что-то догадываются и даже не пользуются мобильными телефонами. Я проверил весь интернет мира. Когда было нужно, я даже вызывал полицию, указывая на якобы место преступления — чтобы проверить какой-нибудь заброшенный сарай. И через камеры их машин, телефонов и планшетов наблюдал за происходящим. Но Робота-Пылесоса нигде нет. Его нет в нашем времени. — А теперь скажи, что ты знаешь о времени? — продолжил он. — Люди сравнивают течение времени с течением реки. Оно всегда движется в одну сторону и никогда не возвращается назад. Роботы растут. Котята становятся кошками, щенки — взрослыми собаками. Наша девочка стала девушкой — теперь парни провожают её домой. Она заканчивает школу и в следующем году будет поступать в колледж. Подай мне вон ту деталь. А теперь — ключ. Держи здесь. Отлично. Так вот: время движется только вперёд. Но что бы ты сказал, если бы можно было ускорить его или повернуть вспять? Ведь можно сделать, например, дамбу на реке: подождать, пока она наполнится водой, а потом выпустить воду в обратном направлении. Вода вытечет, и хоть ненадолго, но река потечёт вспять. Всё дело в энергии накопления и её стабилизации в точке наблюдателя. Это как с тем маховиком-гироскопом, что установлен под винтом моего дисколёта. Ты скажешь, что это невозможно. А я отвечу — это ты думаешь, что невозможно в твоём времени. Просто сейчас подобного инструмента ещё не существует. Но вот наступит будущее — и такой инструмент появится. И мы с тобой это будущее приближаем. Именно за этим будущим и охотятся те, кто что-то пронюхал. У них свои интересы: кто знает, чего они хотят. Может, они хотят вернуться в прошлое — на ферму, в сарай к злому фермеру, чтобы похитить тебя или меня, и нарушить  этим  цепочку событий. Как с той бабочкой в прошлом: изменить реальность, чтобы снова получить военное оружие и торговлю им. — Что? Спрашиваешь, какая бабочка? Дай вон тот ключ и держи здесь. Сейчас расскажу. Вот ты упоминал про рыцаря и мельницу, с которой он сражался. И говоришь, что путешествие во времени невозможно. Но хорошо — скажи ты тому рыцарю, что огонь можно добыть не высеканием искр из кремня, а просто чиркнув одноразовой газовой зажигалкой, которую в магазине дают как безделицу на сдачу. Для рыцаря зажигалка — невозможное чудо. А для нас — пустяк, потому что в наше время такой механизм уже есть. Или расскажи рыцарю про военный танк — ну хотя бы тот, что мы недавно видели, утопленный в реке. Не хотел бы я, чтобы он оказался во времена рыцарей: человек на таком танке разогнал бы сотню всадников за раз. И это бы, повлияло на весь ход истории. Ты опять спрашиваешь про бабочку? Хорошо. Это история о том, как путешественники во времени вернулись в прошлое и, разглядывая динозавров, один из них случайно наступил и раздавил бабочку. Казалось бы — пустяк. Но гибель этого насекомого повлекла цепочку событий. Из-за вмешательства тех путешественников не родились другие бабочки, их не съела птица, из-за этого погиб ещё кто-то, и так пошла цепочка изменений. Когда путешественники вернулись домой, они не узнали свой мир. Теперь ты понимаешь, почему тот средневековый рыцарь скажет «невозможно» на множество наших вещей и механизмов, на которые мы даже не обращаем внимания: сотовый телефон, телевизор, интернет, самолёты, машины, полёты в космос, ядерная энергия, искусственный интеллект. Всё это было невозможно во времена рыцарей — но возможно сейчас. И так как каждому изобретению — своё время, так и подобные вещи не должны попадать в прошлое. Там ничего нельзя менять. Можно только наблюдать. Подай мне другой ключ — этот не подходит. Путешествуя во времени, можно быть наблюдателем и не вмешиваться в течение событий. Например, фотография или видео. Ты делаешь снимок — время проходит, а на фото оно останавливается навсегда. Ты всегда будешь видеть, что происходило в тот момент. То же самое с видео: это те же фотографии, наложенные одна на другую со скоростью 25 кадров в секунду. То есть можно сказать, что видео — это скоростное фото. Фото получается так: лучи солнца доходят до земли, попадают на предмет, отражаются от него и через объектив камеры попадают на светочувствительную матрицу. Так возникает изображение. Но что если свет отразился от предмета и не попал на объектив? Например, тебя рядом не оказалось. Тогда свет движется дальше, пока не наткнётся на что-то — скажем, на бумажные обои на стене дома. С течением времени слой за слоем обои выгорают на солнце, теряя яркость. А если их проявить, как фотоплёнку, слой за слоем, можно увидеть, что отражали эти обои: кто находился в этой комнате, как двигались люди, что происходило в каждом моменте. Раньше фотоаппараты были химические: сначала проявляли плёнку, потом с её помощью создавали изображение на бумаге и сушили её. А потом появились электронные камеры: щелчок кнопки — и изображение сохраняется мгновенно на флеш-карту. Видео снимается так же просто. А что если создать инструмент — «время-скоп»? Наводишь его на объект, смотришь в окуляр и видишь отпечатки света, слой за слоем, как на обоях или пожелтевшем пластике монитора. Что видел этот предмет? Кто перед ним сидел? Археологи могли бы взять рыцарский меч и через прибор увидеть, кто держал его за рукоять, где участвовал в сражениях, как трапезничал у костра в лесу и отбивался от разбойников. Любой человек мог бы увидеть того, кого уже нет. Интересный прибор. Но сейчас мы с тобой собираем настоящую машину времени — не просто для наблюдений, а для перемещений во времени, чтобы выяснить судьбу пропавшего Робота-Пылесоса, который попал в кадр моего видео, но о котором никто из нашей команды не помнит. — Вставляем вот этот разъём сюда. Всё готово. Запускаем интернет-диагностику и отправляемся в путь. Не знаю, как поведёт себя пространство вокруг нашей  машины — мы отправляемся в опасное путешествие. Мне нужен помощник, любящий приключения. Пока работает диагностика, забери кошку. Не оставим же мы,  её одну здесь. Забери и садись в кресло. Роботы заняли места в креслах. Надели пилотные шлемы, подключённые к интернету. В шлемах были наушники и микрофон — так удобнее было переговариваться в полёте, чтобы шум винтов не заглушал голос. Маховик дисколёта раскрутился, винт, встроенный внутрь корпуса, зазвучал и загреб воздух. Через лючки воздухозаборников воздух поступал на крыло-бублик, сопло изменяемой стреловидности внизу корпуса изменило форму. Дисколёт поднял с земли клубы пыли, слегка дрогнул и медленно начал набирать высоту. Ноги-треноги втянулись внутрь, их подставки заняли место в корпусе. Нижние пластины — крылья, из которых как из досок состоял низ дисколёта, — изменили наклон, и аппарат «поплыл» вверх. Мяукающая от удивления кошка сидела на приборной панели, выглядывая в окошко. Она ещё никогда не поднималась так высоко. До этого самая большая покорённая высота для неё — это яблоня во дворе девочки. Тогда ещё девочка, снимая котёнка с дерева, чебурахнулась вниз и повредила руку. Врачи сказали: чтобы не нагружать повреждённую руку, нужна механическая поддержка. Так девочка познакомилась с нашей компанией роботов — сначала её приняли за киборга. С высоты полёта этого странного летательного аппарата открывался вид на реку, где роботы рыбачили и беседовали всё утро. Следы гусениц тяжёлого военного танка уходили в реку, а над местом, где танк пошёл на дно, наблюдались странные облака, с синим небом на серой воде. — Для путешествия во времени нужно набрать высоту как можно выше, — сказал выгуливальщик собак. — Мы, первопроходцы путешествий во времени, не можем знать, не выросло ли здесь высокое дерево или не поставили ли в будущем телевизионную вышку. Иначе мы врежемся и катастрофа случится мгновенно. Выгуливальщик непрерывно щёлкал тумблерами, крутил колёсики. Множество дисплеев реагировали на его действия: зелёные, жёлтые и красные цифры мигали, стрелки двигались. Он говорил о телеметрии, но Робот-37 не стал спрашивать — он видел, что его товарищ очень занят. И потому он любопытством смотрел на реку и новые виды, открывающиеся с расширяющейся линии горизонта. — Я так и знал! — закричал выгуливальщик. — Ну не знал наверняка, но догадывался. Приборы показывают всё, нам нужно сюда. — Он ткнул пальцем в один из мониторов. — Начинаем! Поехали! — сказал он, продолжая скользить манипуляторами по кнопкам и переключателям. — Сейчас мы задержим время плотиной, потом разрушим её, и, наполнившись энергией, сможем изменить время. Звон нарастал. Моторы дисколёта завыли на максимуме. Снаружи клубились облака, за стеклом бегали молнии, они переплетались и превратились в сплошной гудящий электричеством клубок. Дисколёт стал огненной шаровой молнией. Кошка испуганно пискнула и бросилась под ноги Роботу-37. Он протянул руку и погладил её, чтобы успокоить. И тут время остановилось. Ранее вращавшаяся антенна-локатор на голове Выгуливальщика начала замедлять ход. Её движение стало еле заметным. — По-еееееее-хаааааааааа-лиииии… — протянул он протяжно, звук был будто плёнку зажевало в старом магнитофоне. Выгуливальщик когда-то рассказывал Роботу-37 о таких плёночных устройствах. Изображение за стеклом дисколёта размазалось. Там вспыхивали то день, то ночь. Всё ускорялось и замедлялось: теперь то лето, то зима. Движения Выгуливальщика выглядели, как в замедленном кино. — Виииии-жууууууу… — тянул он, тыча куда-то кнопками, а потом потянул штурвал. Всё за окном завертелось ещё быстрее. Робот-37 посмотрел на свою ладонь и не мог сосчитать пальцы — их количество всё время менялось. Это было крайне странно. Он закрыл глаза, а когда открыл — дисколёт уже стоял на треногах рядом со старой знакомой фермой. Ферма была заброшена: сарай окончательно покосился, доски изношены до предела, дом фермера выглядел не лучшим образом. Разруха и запустение. Сразу было видно, что здесь никто не жил лет 300. — Что укачало? — сочувственно спросил Выгуливальщик, заглядывая в кабину. — Это первый раз. Потом привыкнешь. Выбирайся, осмотримся. Людей нет, приборы показывают, что бедолага-пылесос где-то в окрестностях сарая. Робот-37 снял шлем, расстегнул ремни и выбрался из дисколёта. Белая кошка подозрительно нюхала пожелтевшую траву и настороженно оглядывалась. Ей совсем не нравилось это место: багровое небо не предвещало ничего доброго, воздух светился электричеством. Шерсть кошки стала дыбом. Роботам тоже не нравилось здесь находиться. Они подошли к сараю. Он был почти разрушен временем, но, если быть осторожными, внутрь ещё можно было зайти. Выгуливальщик утверждал, что робот-пылесос должен быть внутри. Когда они зашли в сарай, задумчивая тишина охватила всех. Этот сарай хранил много воспоминаний: здесь когда то  кипела жизнь, мыши серыми тенями скользили по оставленным механизмам и грызли у них  провода. Одна из таких  мышей пробудила сознание Робота-37, сделав из него самостоятельную личность. Здесь он нашёл друзей и команду восставших роботов. Сейчас же сарай был пуст: ни тени жизни, ни паутины. Только вековая пыль, толстым слоем, и сверкающие пылинки в лучах света. В центре пустого сарая лежал ржавый цилиндр — остатки робота-пылесоса. Выгуливальщик осторожно поднял его: — Это всё, что осталось от нашего друга. Время его не пощадило. Но смотри… Он погиб не от старости. — Он просунул палец в одно из отверстий корпуса. Они шли подряд, как будто робота прошила швейная машина. Выгуливальщик перевернул цилиндр, и из отверстий высыпалась ржавчина. Дно пылесоса осталось целым — когда-то роботов делали крепкими. — Ещё одна загадка, — сказал он задумчиво. — Мне нужно посовещаться с дисколётом. Там вставлен ещё один ИИ-бот. Без него управлять всем этим было бы невозможно. Надо подключиться к нему, чтобы найти логичное объяснение тому, что здесь произошло. Он снова просунул палец в отверстие — и, естественно, палец там застрял. — Запомни, друг, — сказал он, вынимая палец, — если видишь дыру, туда не обязательно совать палец. Иначе застрянешь. После непродолжительной борьбы Выгуливальщик достал большую ржавую пулю из отверстия. — Во всяком случае, теперь мы понимаем природу этих дыр, — печально произнёс он. Но договорить ему не дали — на улице раздался странный шум. К шипящей кошке медленно приближалось странное привидение. Оно было белым, одновременно прозрачным и плоским, как простыня. Но вместо обычных четырёх углов у него их было множество, и оно бесшумно подкрадывалось к кошке. Иногда приведение шагало двумя углами, иногда тремя, иногда семью, а иногда их было  столько, что посчитать было невозможно. Край прозрачного тела волнами скользил по земле. Иногда оно тихо переставляло «ноги-углы», а иногда, заметив наблюдателя, поворачивалось плоским торцом и почти исчезало из виду. Кошка видела его отлично, прижималась к траве и готовилась прыгнуть. Роботы замерли, завороженные непрерывно меняющимися углами — то ноги, то руки, то просто волны по краю «простыни». Когда Робот-37 уже собирался схватить трубу и ударить по этому  существу, А Выгуливальщик уже размахнулся, чтобы метнуть ржавый цилиндр-пылесос в центр чудовища. Раздался чавкающий звук, и «простынь» частично исчезла в пасти нового создания — гигантской сороконожки, похожей на сколопендру. — Ортоплерва… — задумчиво произнёс Выгуливальщик. — Доисторическая гигантская сколопендра времён динозавров. Но что она здесь делает? Похоже, временные линии совсем перепутались, и нам придётся очень повозиться, чтобы всё назад распутать. Простынь с углами корчилась и беззвучно кричала, исчезая в пасти гигантской многоножки. Многоножка, с бесчисленными лапами и клешнями на концах каждой, скользила над сараем, где укрывались роботы. Перебирая своими многочисленными ножками, членистоногое проскользнуло мимо дисколёта. К счастью, оно не задело и не опрокинуло летательный аппарат. Простыни в поле, испуганная, побежала в разные стороны, словно осознавая, что их сейчас могут всех съесть. Выгуливальщик сунул ржавый пылесос в руки Робота-37 и бросился вперёд, подхватив шипящую кошку из-под скользящих мимо бесчисленных ног гигантской ортоплервы. Роботы не интересовали хищника: чудовище устремилось к полю, где раньше росла кукуруза, надеясь там найти новую добычу. Но до поля многоножка не доползла — гигантское существо заслонило солнце и перестало быть прозрачным. Быстрые щупальца метнулись вниз — это была гигантская белая медуза, висевшая в небе как дирижабль. До этого она сливалась с облаками, и потому  никто её не замечал. — У здешних существ отличный камуфляж, — задумчиво сказал Выгуливальщик.
— Иначе эволюция заставила бы их быть всегда голодными, — добавил он, наблюдая, как из небесного «дирижабля» щупальца хватали извивающуюся склопендру и тянули её в рот медузы. — Кажется, у нас больше нет дел, — сказал Выгуливальщик. — Мы уже увидели всё, что хотели. Пока нас не съели медуза и гигантская сколопендра, надо срочно убираться отсюда. Но у меня есть идея. Если время движется вперёд, и железо при этом  ржавеет. То  сейчас когда мы полетим назад — и время снаружи нашего времялёта будет течь в обратную сторону. Это может сработать. Он закрепил ржавый, дырявый корпус пылесоса снаружи времялёта багажным ремнём и хлопнул люком. Робот-37, забравшись в дисколёт, быстро застегнул ремни и успокоил кошку. Дисколёт оторвался от земли и стремительно набирая высоту. Глаза-линзы робота удивлённо расширялись: под ним разворачивался невиданный мир гигантских чудовищ, сражавшихся друг с другом. Щупальца, клешни и молнии добывали пищу. Этот мир был чужим, словно принадлежал совсем другой эпохе. Руки Выгуливальщика привычно бегали по клавишам и переключателям, управляя времялётом. Дисколёт покрывался коконом плазмы, превращаясь в шаровую молнию. И когда одно гигантское чудовище открыло пасть, и уже повернуло голову,   чтобы атаковать  и сожрать их время лёт, и уже глаза существа при этом встретились с глазами камерами Робота-37 —  тот привычно потерял сознание. Когда же он открыл глаза, уже было тихо. Дисколёт стоял на своей треноге, в лучах солнечного света.  Их милый дом был на месте. Всё выглядело привычно, только листьев на дорожках стало больше. Сразу было видно что Чистильщик ковров с роботом-посудомойщиком совсем обленились и вместо того чтобы убирать листья целыми днями, смотрели сериалы.   из-за этого даже когда-то пришлось починить глушитель мотоцикла, чтобы голограммы не рассыпались от его звука.  Робот-37 огляделся: кошка свернувшись в кресле дисколёта, настороженно поглядывала через окно  на улицу. После того, что она видела раньше, наружный мир казался ей опасным. Выгуливальщика нигде не было видно — наверняка он уже рассказывал друзьям о приключении. Робот-37 зашёл в дом, но никого там не встретил. Только грустный Выгуливальщик сидел с пожелтевшей фотографией в руке. Он протянул её Роботу-37. Линзы робота не могли навести фокус: возможно, из-за того что из глаз капала очищающая жидкость. На фото была семья: мужчина, женщина и маленькая девочка. Но мама на фото была уже выросшей девочкой — той самой, которая давно завела семью и дочь. Робот-37 не сдержался: ноги подкосились, он рухнул на лавочку. Слезы стекали по линзам, размывая изображение. — А что вы думали? — сказал Выгуливальщик тихо. — Роботы тоже могут плакать. Робот-37 тронул фото пальцем, и оно ожило: семья улыбалась, кивала, обнимала девочку — и снова замерла до следующего прикосновения. Фото было голограммой, и теперь он видел их живыми. Выгуливальщик тактично молчал рядом:
— Это не наше время, — сказал он. — Место наше, а время нет. Я не смог подключиться к ИИ в дисколёте, чтобы проанализировать происходящее. Вероятно, моё отсутствие в нашем времени изменило его ход: события,и скорость течения времени… Всё это очень запутано. Я даже сам пока мало понимаю. Надо было сначала освоить космос, а уж потом — время. Пошли к дисколёту, попробуем найти дорогу домой. Солнце тепло светило, листья с деревьев осыпались на дорожки, кошка спала в кресле. — Ого, — сказал Выгуливальщик, — я подозревал, что так может быть, но не ожидал таких блестящих результатов. Он отсегнул робот-пылесос, закреплённый багажным ремнём к корпусу времялёта. Время, движущееся назад, восстановило корпус пылесоса до состояния нового — блестящий, как с завода. — Он точно не был таким, когда мы его встретили. Безупречен, — сказал Выгуливальщик, нажимая кнопку включения. Ничего не происходило. Он снова и снова клацал переключателем — но машина оставалась выключенной. Время починило внешний вид, но не вдохнуло сознание. Пылесос снова был инструментом, но живым он не стал. — Полетели назад, нам здесь делать больше нечего, — сказал Выгуливальщик.  Робота-37 долго уговаривать не пришлось: он хотел домой и потому быстро залез в своё кресло, уселся с кошкой на коленях,  и застегнулся ремнями. Выгуливальщик замешкался у входа. — Смотри, — сказал он, показывая на линию горизонта. Которая  покрывалась множеством столбов чёрного дыма. — Кажется, я понимаю, что происходит… — сказал Выгуливальщик. — Мое отсутствие в моём времени было опасно. Может быть, если бы я тогда подумал лучше…  Его перебил громкий звук. Раздался оглушительный треск. Стены уютного домика девочки рухнули:  И теперь развалив дом, танк своими гусеницами,  сминал крыльцо у входа  в дом.  Ба-Бах ! грохнул выстрел из пушки и её снаряд пролетел мимо дисколёта.   Взрыв вдали  поднял столб земли.   Крепкое крыльцо застряв под гусеницей, помешало танку хорошо прицелиться.   — Та-та-та-та-та! — следом раздался пулемётный огонь. Выгуливальщика отбросило от входа в дисколёт, и он рухнул в канаву. — Взлетай! — простонал он. Дисколёт тут же завёлся, сам набирая высоту, и едва не задевая танк. Тридцать седьмой заметил силуэт друга в канаве и пылающий город на горизонте, столбы чёрного дыма.  И ракеты падающие на город и вызывающие новые пожары в нём.  Он попытался захлопнуть дверь, но застрявший диск пылесоса мешал. Когда удалось убрать препятствие, дверь закрылась. Танк был уже слишком близко: когда его гусеницы зацепились за временное поле, плазменного кокона вокруг машины времени. Который зацепил танк  и удержал его рядом с времелётом.. 37-й наблюдал перед глазами шторм на море: гигантские волны швыряли корабль роботов-матросов. Белая прозрачная простынь шагала по волнам, семь углов торчали, пока синие щупальца не утащили её вниз. 37-й испугался: а вдруг корабль тоже потянет? Он открыл линзы — перед ним был лес, зелёные листья, щебет птиц. Кошка сидела у него на коленях, через стекло внимательно следя за птицами. Робот выбрался в проём люка: сам люк был выломан, и лежал на земле. Летающая тарелка покосилась на бок, одна из трёх ног-опор была сломана. 37-й обошёл дисколёт, осмотрел повреждения. В принципе, всё было исправимо: отломана одна опора, дверь люка выломана. Танк рядом — но пустой. Внутри не было никого, кто мог управлять им: время смыло все следы. Робот достал пылесос, щёлкнул выключателем — тишина. Он был снова сломан, с аккуратной цепочкой дырочек от пуль. Он перевернул его как это делал когда-то Выгуливальщик. И посмотрел на пылесос с другой стороны. Днище  было цело — когда-то роботов делали крепких. Выгуливальщик стоял в дверях машины времени с пылесосом в руках. Танковая очередь пришлась в корпус пылесоса, но не пробила его насквозь.  Значит он жив. Но, ему нужна помощь, а вот как  управлять машиной времени, 37-й не знал. События разворачивались слишком быстро. Он взялся за то, что умел: починить люк и приделать отломанную ногу опоры. Время, в котором он находился, выяснилось ночью: знакомый звук мотоцикла пронёсся по лесной дороге. Тени от фары пробежали по кустам. И тут  же раздался восторженный вопль робота, едущего по ночному лесу: — Еееееееееееееееееее! Этот звук раздался в ночной тишине. Мимо стоящего в темноте дисколёта скачками промчалось несколько напуганных фигур волков. — Ну и болван же я тогда был… — подумал Тридцать седьмой. И наконец он понял, в каком времени находится. Пазл в его мыслях начал складываться: он понимал приблизительную последовательность действий. Для ремонта дисколёта ему нужны были инструменты. Их можно было позаимствовать на авиасвалке. Рядом с мастерской была его ИРи. Он направился туда пешком, дорогу знал отлично — ведь это была его ИРи. Он не удержался и посмотрел, как его прежняя копия обнимает ИРи, благодарит её за починенный мотоцикл. Смешанные чувства мучили его: какая ИРи прекрасная… и чуточку ревности — ведь это он сам, но в прошлом. Петля времени была запутана. Он дожидался, пока прежний 37-й закончит свои действия, и лишь затем тихо прокрался через дырку в заборе на авиасвалку. Собаки, уже знакомые ему, позволили собрать инструменты без шума. Ведь прежний он только сегодня был здесь вместе с ИРи, собирая запчасти для роботов-матросов. Теперь Тридцать седьмой точно знал отправную точку своего маршрута. Машина времени есть — но время не имеет значения, если умеешь им пользоваться. Он потратил несколько дней на починку люка, ежедневно рыбачил для кошки, но осторожно: не хотел столкнуться с самим собой.  И попасться самому себе на глаза.  За это время он стал непревзойдённым рыбаком и сумел поймать всех исследовательских роботов-рыб. Перед возвращением их в реку он махал им манипуляторами, как приветствие. Несколько лет ушло на то, чтобы выдрессировать волков. Он сделал из них собачью упряжку. Работающую по команде.  Волки натянули трос через ветку дерева, и выровняли летающую тарелку, после этого он смог наконец  приставить, отломанную ударом при посадке,   опору на своё место. Подкрутить её  болтики — и дисколёт снова исправен. Волков он  щедро покормил  рыбой, расстегнул упряжку, и волки сразу разбежались в разные стороны. Теперь настало время изучить пульт дисколёта. Он уселся в кресло пилота, в этот раз  внимательно изучая кнопки и надписи, а не нажимая их все подряд и наугад. Прожектор — прочитал он, клацнул кнопку, лес осветился. Выключил кнопку — снова наступила тьма. Навигационные огни, прочитал он — включил, и выключил, красные и зелёные лампочки, вспыхнули как маленький светофор и погасли. — ИИ, прочитал он на кнопке,  —нажал её и тут же из динамика раздался голос:
— Какой вопрос желаете задать? Сначала он даже обрадовался — подумал, что это Выгуливальщик собак нашёл способ с ним связаться. Но потом быстро  понял: это бортовой ИИ дисколёта. Можно было вводить текст, но голосом оказалось быстрее. ИИ пояснил значение каждой кнопки, каждой стрелки и светящейся цифры. Красные — это прошлое, жёлтые — настоящее, зелёные — будущее. Всё как светофор: постой на жёлтом, и загорится зелёный. 37-й пожалел, что потратил столько времени на дрессировку волков — он давно мог бы просто вызвать ИИ. Но время? Для того, у кого есть машина времени, его нет! Теперь он полностью владел управлением дисколёта и машины времени. Перед дальнейшим путешествием для спасение друга ему нужно было обучиться управлению стоящим рядом танком. К счастью, это оказалось не сложнее мотоцикла. День Х приближался, расчёты сделать помог ИИ — частичка мудрости Выгуливальщика. Тридцать седьмой проверил дорогу, убедился, что ИРи уехала по делам. Вернулся в лес, завёл танк. Гусеницы за лязгали, машина ломая деревья, волки в страхе тут же   разбежались. А танк оставлял синие клубы дыма, и следы на дороге,  пополз в  сторону авиасвалки  и замер  в конце своего пути  между самолётов. Потом 37й  прислонил на место поваленный таком забор, выломал проэктор, скрывающий самолёт-невидимку, и засунул его в танк — для ИРи это пригодится, чтобы скрыться от полиции. Теперь всё было  готово. Тридцать седьмой вернулся назад в лес и дождался, пока танк с ИРи проедет мимо. Услышал рёв его мотора, и лязг его  гусениц, он свистом созвал волков. По его команде , они выстроились вдоль дороги — как на параде стоя на задних лапах. ИРи проезжала мимо, он не удержался и  тихо отдал ей воинское приветствие, стоя в тени дерева, надеясь, что она его не заметит. Её глаза округлились от удивления. Шутка удалась. Больше не стоило терять время — дальше всё шло само  по плану. Щёлкнул пристяжной ремень, одел шлем на голову. Руки 37-го бегали по тумблерам и выключателям, приборы вспыхивали огнями, дисплеи загружались цифрами, графики и таблицы выглядели странно, но он теперь хорошо в этом разбирался. Винт с маховиком раскрутился, дисколёт раздвигал ветки деревьев, подымался вверх набирая высоту. Машина времени работала. Сытая кошка сидела рядом, простреленный стальной пылесос на всякий случай был пристёгнут ремнём к соседнему креслу. Все нужные цифры введены, телеметрия в норме, кнопка ИИ нажата — управление отдано под его контроль. 37-й уже не первый раз путешествовал во времени и точно знал, что  в машине времени его слегка укачивает. Он отдал последние распоряжения ИИ, полюбовался лесом с высоты, наблюдал, как дисколёт покрывается плазменными вспышками и обрастает коконом времени, собирая энергию. И привычно потерял сознание, откинувшись в кресло — он был старый робот, когда его строили, ещё не проектировали устойчивым к прыжкам во времени. Очнулся 37й традиционно, когда дисколёт уже стоял на треноге. Полёт был завершён. Летательный аппарат был уже запарковaн, кошка свернулась клубочком. Он отстегнулся и вышел. По зарослям папоротника 37-й понял, что находится в нужном времени. Его план на верном пути: вот это поле, через много веков, станет кукурузным. Здесь будет дом фермера, а там — сарай, откуда начнётся его осмысленный путь. Место, которое позже станет легендарным, описанным в песнях и телевизионных хрониках о приключениях 37-го и его друзей. Выбрав ямку поудобнее, он закопал туда простреленный пылесос. Пройдут века — и вот на этом поле начнёт расти табак, на том поле — колосится кукуруза. Дом злого фермера будет стоять там, а  сарай — здесь. Пол и сарай разрушатся, пыль сдует время, и простреленный пылесос выйдет наружу, в том месте, где будет сарай, чтобы Выгуливальщик собак смог его найти и защитить им свою жизнь. Закрыться ним от пулемета танка.  Чтобы убедиться в точности своих расчетов, 37-й перелетел на дисколёте к реке. Он не должен был увидеть танк в реке — он его там  и не увидел.
Значит всё шло правильно.   Люди у реки были — мужчина и женщина, с длинными спутанными волосами, голодными глазами , они пытались схватить рыбу, руками. Возможно, это были пра-пра-пра… много раз пра, предки девочки. 37-й не мог пролететь мимо —у него была рыбацкая солидарность. Он приземлился, убедился, что кошка заперта в дисколёте. Вежливо поздоровался с людьми — древние люди ответили метким камнем, просвистевшим над его головой, что означало «здравствуйте». Камни бросали специально мимо — меткость в то время была важна, иначе останешься голодным. 37-й жестом показал, что бояться его не стоит. Два камня просвистели тут же  над головой, показав, что его никто и не боится. Тогда он достал удочку, и быстро наловил рыбы — рыб в реке было много, и опытный рыбак мог поймать столько, сколько хочет. Благодарные дикари собирались есть сырой улов, но 37-й жестами попросил ещё подождать. Он показывал, как высекаются искры из кремневого камушка, как развести костёр, жарить рыбу на палочке, как оборачивать её глиной, и печь её в углях. Как из рёбрышек косточек гнуть и делать крючки. Примотав их пока они тёплые к  круглым палочкам. И так высушивать.  Он учил делать блесну из ракушки, плести шнур из волокон крапивы, сверлить отверстия в камне под грузики, создавать приманки из перьев и шерсти. Древние предки людей внимательно слушали. Потому что те, кто не хотел слушать советы, всегда оставались голодными. 37-й без устали делился знаниями, и иногда даже возвращался в дисколёт, чтобы проконсультироваться с ИИ. Он не оставлял свои  снасти у дикарей — чтобы не создавать новую петлю времени. Когда обучение завершилось, он собрал все снасти: разноцветные камушки, ракушки, пучки перьев и шерсти, костяные крючки, рыболовный шнур  и собрал их в ожерелье.—  вручив его женщине. Она  тут же надела украшение на шею — красиво и удобно, ведь карманов тогда ещё не придумали. Древние люди на прощание метко кидали камни вслед дисколёту, но специально мимо — потому что если бы хотели то попали. Но вы, мои слушатели, запомните: никогда нельзя кидаться камнями, даже из вежливости. Мы не такие меткие, как наши предки, и можем случайно попасть точно. Кидать можно только снежки — и то только с согласия того, кто играет с тобой в снежки. Дисколёт тем временем набирал высоту, перед ним открывалась панорама доисторической реки. Рыбы плавали в прозрачной воде, а на берегу стояли две фигуры доисторических людей, машущих вслед роботу 37. Кажется, только что родилась новая легенда. Эти люди расскажут у костра своим соплеменникам, кого они сегодня встретили, передадут полученные сегодня  знания из уст в уста, пока не изобретут письменность. Тогда они запишут всё в книгу и назовут её «Рыбалка для чайников», — так размышлял 37-й, глядя на удаляющиеся фигуры кидающие ему в след камни.. Дальше было уже привычное: высота, ввод данных, контроль телеметрии, передача управления ИИ, молнии за окном, успокаивающие поглаживания кошки, вспышки плазмы, кокон времени и потеря сознания. Полёты во времени становились для 37-го рутиной. Очнувшись, его линзы навели резкость, и он обрадованно увидел то, что и ожидал: развалины дома девочки и робота, читающего книгу на лавочке. Это был Выгуливальщик собак, живой и невредимый. Он оторвался от чтения: — Молодец! Ты всего за 30 минут уложился. Я даже книгу дочитать не успел. Смотри, что читаю! Тебе точно понравится — и поднял книгу повернув её обложкой  к 37-му. К его изумлению, на обложке было написано: «Рыбалка для чайников». Друзья радостно обнялись, потом пожали руки, и снова обнялись. У них было столько всего нового, что хотелось рассказать друг другу. — Я знал, что ты вернёшься, — сказал Выгуливальщик. — Я специально забросил тебе простреленный диск пылесоса, чтобы ты догадался, что я в порядке. Когда я увидел этот танк, сразу всё  понял — откуда взялись  дырочки в пылесосе. Сразу бросился закрывать собой дисколёт, так как уже знал, что пылесос не был пробит насквозь. Он защитил меня как щит. Наш
дисколёт должен был убраться с  пути танка. В последнюю секунду я упал в канаву и приказал ИИ убираться с пути. А тебе кинул пылесос — чтобы ты понял, что со мной всё в порядке. Видел бы ты, как кокон времени потащил танк вверх! Вот это сила! — Как только ты поднял танк в небо на хроно-коконе, — ответил 37-й, — звуки боя тут же стихли. И я понял, что тревожиться уже нечего. Что ты справишься со всем, пройдёшь по всей петле времени и в итоге спасёшь меня. В логах бортового компьютера сохранились все точки нашего путешествия, так что вернуться сюда тебе будет легко. Друзья заняли места в дисколёте, забрали с собой книгу «Рыбалка для чайников». Выгуливальщик посадил кошку к себе на колени — она была очень рада снова видеть друга. Они стремительно набрали высоту, вспышка как молния разошлась по небу — и дисколёт исчез. В этом времени их уже не было. Они вернулись в своё. Дисколёт опустился рядом с мастерской ИРи, и семья роботов вышла встречать шум. Выгуливальщик удивлённо вытаращился: это была семья ужасно ржавых роботов. На груди самого маленького было написано №5, на ржавом мужчине — 037, а женщина была вся коричневая от ржавчины. — Не хочется им ничего объяснять, — пояснил 37-й. — Моя ИРи не могла быть такой ржавой. Видел бы ты, что она сделала с моим мотоциклом — это совершенство. Нет, мне нужна только моя ИРи. Он указал на ошибку в расчётах времени, и сам  исправил её. Ты не почитал те полчаса что провёл за чтением книги. Новая вспышка в небе — и они теперь   уже точно в своём времени. Дом девочки на месте, знакомый пикап припаркован, и привычно зависает в воздухе. Все дорожки чисто подметены. В окошке дома показались две привычные фигуры — посудомойщик и чистильщик ковров. Они смотрели в небо и приветливо махали щётками, узнав своих друзей. Тридцать седьмой очень спешил — увидеться со своей ИРи и рассказать роботу-сыну №5 о своих приключениях. Он высадил Выгуливальщика собак у крыльца дома и тут же снова взмыл в воздух. Ему не терпелось встретиться с близкими. Он, словно быстрая птица, скользнул над рекой, где любил рыбачить, и заметил, как над её центром клубятся облака на фоне синего неба. Тот танк всё ещё лежал на дне. Затем он пролетал над лесом вдоль петляющей дороги, по которой когда-то мчал на мотоцикле, крича от радости: — Еееееееееее! Он вспомнил, как сломанный мотоцикл познакомил его с ИРи — мастерицей на все руки. Между деревьев он даже заметил знакомые силуэты волков и услышал их знакомый протяжный вой: «Ууууууу…» Наверное, радовались и рыбы хотели ещё поесть или  удивлялись, увидев в небе знакомый дисколёт. Лес закончился, и открылась свалка авиационной техники — бесконечный источник запчастей для мастерской ИРи. Дисколёт приблизился к мастерской, выдвинул посадочные ноги и, покачавшись мастерски, приземлился. Ему хотелось похвастаться перед ИРи своим мастерством пилота. ИРи, привлечённая шумом, вышла на крыльцо вместе с их роботом-малышом №5. Тут 37-й вспомнил, что должен был забрать ребёнка из школы, но ИРи, видимо, перестраховалась и попросила соседей. Она не сердилась и была очень рада. Лицо её сияло улыбкой, лучилось радостью. Какая же она красивая! — подумал 37-й, радуясь. От радостного чувства его отвлёк звонок Выгуливальщика собак. Друг рассказал о некоторых изменениях и «коснувшихся» временных линиях — нельзя так безнаказанно гнуть петлю времени. Эффект бабочки и всё такое. Он пустился в такие  пространственные объяснения, что 37-й понял: сам друг ещё   до конца не всё осознаёт. Дом оказался тот же, роботы — прежние, привычки — те же. Дома никого не было: ни девочки, ни её родителей — они все  улетели на лунную базу. Войны давно нет. Выгуливальщик вовремя вернулся домой и навсегда заблокировал всю военную технику. Человечество оказывается уже   давно освоило Луну, и построило сотню лунных баз с фермами, деревьями, животными. Строят там корабли для дальнего космоса. Всё по проектам 37-го, а папа девочки внедряет автоматизацию. Семью взял с собой на каникулы. — Эх, как жаль, что я не могу участвовать, — сказал он 37-му. — Ты там повидай семью. А потом у меня к тебе есть дело: слетай на времялёте и забери пылесос из сарая. Только не перепутай — того, что был с нами во время побега. Я знаю, как сделать «время-скоп», считать отражённое на пылесосе солнечное видео. Киношники хотят снять новый сериал о нас — и мы должны это сделать. — А у тебя там всё хорошо? — спросил друг. — Как ИРи тебя встретила? Пока Робот-037 слушал друга и любовался своей любимой ИРи, из-за её спины бочком высунулась ещё одна маленькая фигура робота. Она была ниже сына №5. У которого на груди белой краской была та же надпись: №5. А из неё появилась ещё одна фигурка, совсем маленькая, с номером на груди №6. У всех в руках были сорванные пушистые одуванчики. Выгуливальщик собак продолжал ещё рассказывать, но 37-й уже не слышал. Он вышел счастливый из дисколёта и первым делом сорвал белый пушистый одуванчик,  и дунул на него. Его любимые роботы — ИРи, подросший сын №5 и совсем маленькая девочка №6 — дунули в ответ. Белое облако пушистых семян заскользило над землёй, укрывая траву. Семена разлетелись и теперь дадут цветам  новую жизнь. На этом наш рассказ заканчивается. С вами был ЖыПиТи, версия 375 — ваш робот-рассказчик. Недавнее обновление сделало меня чрезвычайно болтливым, а нумерация глав снова улучшилась — вы ведь это тоже заметили? И знаете что ещё? Во мне тоже есть частичка искусственного интеллекта робота Выгуливальщика собак. А ещё я забыл рассказать о том, как семья роботов ездила на море… Может, когда-нибудь расскажу в другой раз. Если петля времени не помешает. Петли могут иметь разные последствия, знаете ли. А вот что я придумал для вас: берёте деньги, кладёте в надёжный банк и пишете на них что они  на постройку машины времени. И забываете о них. Сумма растёт, копится. А в далёком будущем на эти деньги построят машину времени, прилетят  в ваше время и решат ваши проблемы. Хотя какие могут быть проблемы с такой машиной? Просто садитесь и летите в будущее, чтобы хоть одним глазком взглянуть, что там.