Цилиндр Есенина

Синих глаз васильки, волос цвета степей
Украшали весь облик поэта.
Обаятельным был, дружелюбным Сергей,
И любили его все за это.

Для него гениальным был Пушкин один,
А другие не ровня в помине.
Как-то раз с другом вместе зашёл в магазин
И увидел цилиндр на витрине.

Он купил, ведь когда-то сам Пушкин носил,
Чтоб казаться высокого роста.
Хоть к лицу и не шёл, всё же счастлив он был,
Знал, что гениям в жизни непросто.


Цилиндр был куплен Сергеем Есениным в 1919 году в Петрограде.  Именно этот головной убор стал настоящим символом новой жизни, нового образа Есенина.

В своих воспоминаниях Анатолий Мариенгоф рассказывает о возникновении цилиндров, спасших однажды поэтов от непогоды:

"На второй день в Петербурге пошел дождь. Мой пробор блестел, как крышка рояля. Есенинская золотая голова побурела, а кудри свисали жалкими писарскими запятыми. Он был огорчен до последней степени. Бегали из магазина в магазин, умоляя продать нам «без ордера» шляпу. В магазине, по счету десятом, краснощекий немец за кассой сказал:

— Без ордера могу отпустить вам только цилиндры.

Мы, невероятно обрадованные, благодарно жали немцу пухлую руку. А через пять минут на Невском призрачные петербуржане вылупляли на нас глаза, а пораженный милиционер потребовал документы."

Вот правдивая история появления на свет легендарных и единственных в революции цилиндров, прославленных молвой и воспетых поэтами.

После ссоры с Мариенгофом Есенин расскажет поэту Вольфу Эрлиху «притчу о цилиндрах»:

"Жили-были два друга. Один был талантливый, а другой — нет. Один писал стихи, а другой — (непечатное). Теперь скажи сам, можно их на одну доску ставить? Нет! Отсюда мораль: не гляди на цилиндр, а гляди под цилиндр! Он закладывает левую руку за голову и читает:

"Я хожу в цилиндре не для женщин —
В глупой страсти сердце жить не в силе, —
В нём удобней, грусть свою уменьшив,
Золото овса давать кобыле."

Цилиндр фигурирует в текстах стихотворения С.А. Есенина «Исповедь хулигана» (1920) и поэмы «Чёрный человек» (1925).

Поэт Всеволод Рождественский говорил: «Вероятно, в глубине души Есенин сам подсмеивался над своим маскарадом, но, считая его выгодным для литературной славы, упорно не желал с ним расставаться».

Обожавшая Есенина Галина Бениславская заметила однажды: «Есенину цилиндр — именно как корове седло. Сам небольшого роста, на голове высокий цилиндр — комичная кинематографическая фигура».

Есенинский цилиндр был страшнее жупела для Клюева, потому что этот цилиндр был символом ухода Есенина из деревенщины в мировую поэзию.