Точильщик

Я — камень, что точил клинки веков.
В груди моей — и пламя, и водица.
И Я храню следы иных шагов,
Где каждый стон стаёт людской страницей.

Терпи, клинок! Твой крик — мой вечный зикр;
Восходит путь исканий и смиренья.
В его следах я вижу тайный лик —
В зерцале звёзд рождает он виденье.

И Я точил алмаз — о грудь свою,
Где синей сетью свиты в венах туго...
В моём молчанье странник видит суть,
И свет идёт из боли, как из круга.

О, путник! Брось свой ржавый нож в меня —
Он станет чистым вдруг, зеркальной тенью!
В себе увидишь только тень огня,
Что ищет форму он в своём сиянье...

Я — камень, что точил во тьме зерно,
И каждый грех — в огне дроблю до света.
Из муки боли в рост идёт росток,
В котором спит начало тайны лета.

Салих! Меня ты не ищи в ночи:
Я — в каждом дне, где сердце ищет смысла!
В твоей душе горят мои лучи,
И голос мой — в твоём живом участье…

И знай: в страданье скрыт тебе ответ!
В огне разлук — к надежде свет прозренья.
Там, сквозь печаль, пробьётся новый свет,
И он горит легко — как часть спасенья!

Авторский комментарий к стихотворению

Здравствуй, дорогой читатель. Перед тобой — не просто стихотворение, а духовное завещание, написанное от имени самого Времени, самой Судьбы. «Точильщик» — это голос того, кто стоит у истоков всех превращений: грубого железа в острый клинок, семени — в колос, боли — в прозрение. Это голос Божественной Милости, которая является к нам не в ласковом шёпоте, а в скрежете стали о камень. Позволь мне, как автору, провести тебя по этим строкам и открыть их сокровенную тайну.

Перед вами новая редакция стихотворения «Точильщик». Первая версия была написана в начале моего творческого пути и имела иные ритмические и стилистические очертания. Теперь стих обретает классическую форму: строгий пятистопный ямб, точная рифма и завершённая композиция. Это авторская переработка, которая сохранила образный замысел, но обрела совершенство формы.

Введение: Алхимия Страдания

Весь мир — это великая кузница, а человеческая душа — металл, которому предстоит стать клинком. Мы часто видим лишь боль ударов, жар огня и холод воды, не понимая, что за всем этим стоит рука Божественного Точильщика. Его задача — не уничтожить, но проявить. Не сломать, но закалить. Этот камень — не бездушный инструмент, а живое сердце мироздания, в котором сокрыты и пламя Божественной любви, и вода Милосердия. Его работа — священнодействие.

Комментарий к строфам:

Первая строфа

Я — камень, что точил клинки веков.
В груди моей — и пламя, и водица.
И Я храню следы иных шагов,
Где каждый стон стаёт людской страницей.

С первых строк задаётся масштаб. Точильщик — это не человек, а сама Основа бытия, «камень», на котором оттачивается сталь человеческих душ на протяжении всей истории («веков»). «В груди моей — и пламя, и водица» — это классические суфийские символы: огонь Божественной любви-ишк, которая сжигает несовершенства, и вода Милости, которая охлаждает и закаляет, придавая форму. «Следы иных шагов» и «стон, ставший страницей» — это память о всех, кто прошёл этот путь страдания и очищения, чей опыт стал частью великой Книги бытия.

Вторая строфа

Терпи, клинок! Твой крик — мой вечный зикр;
Восходит путь исканий и смиренья.
В его следах я вижу тайный лик —
В зерцале звёзд рождает он виденье.

Это ключевой диалог между Творцом и творением. «Терпи, клинок!» — это прямое обращение Бога к душе, проходящей испытание. «Твой крик — мой вечный зикр» — величайшее откровение. Страдания души, её стоны при заточке — это не что иное, как форма поминания (зикра) Бога! Через боль и смирение душа восходит, и в этом восхождении Точильщик видит её «тайный лик» — её истинную, предвечную сущность, отражённую в «зерцале звёзд», то есть в чистом, незамутнённом сознании.

Третья строфа

И Я точил алмаз — о грудь свою,
Где синей сетью свиты в венах туго...
В моём молчанье странник видит суть,
И свет идёт из боли, как из круга.

Алмаз — символ самой твёрдой, самой просветлённой души, которую точат уже не о внешние обстоятельства, а о саму Грудь Реальности, о сердце Бога. «Синяя сеть вен» — это сосуды Божественной жизни, пронизывающие всё творение. «Свет идёт из боли, как из круга» — это формула духовной алхимии. Боль — не тупик, а круг, цикл трансформации, из центра которого неизбежно рождается свет. Страдание — это родовые схватки, предваряющие рождение нового сознания.

Четвёртая строфа

О, путник! Брось свой ржавый нож в меня —
Он станет чистым вдруг, зеркальной тенью!
В себе увидишь только тень огня,
Что ищет форму он в своём сиянье...

Здесь — призыв к каждому из нас. «Ржавый нож» — это наше несовершенное «я» (нафс), покрытое пороками, страхами и заблуждениями. Бросить его в Точильщика — значит, добровольно отдать себя на суд и милость Божественной Воли. Результат — очищение до состояния «зеркальной тени». Душа становится чистым зеркалом, отражающим Божественные качества. «Тень огня, что ищет форму» — это сам Бог, который, будучи бесформенным, ищет и находит форму для своего проявления в очищенной человеческой душе.

Пятая строфа

Я — камень, что точил во тьме зерно,
И каждый грех — в огне дроблю до света.
Из муки боли в рост идёт росток,
В котором спит начало тайны лета.

Образ меняется: теперь Точильщик — это почва, в которой прорастает семя души. «Зерно во тьме» — это душа, погружённая в неведение. «Каждый грех в огне дроблю до света» — здесь грех понимается не как преступление, а как грубая, непросветлённая материя, которая под воздействием Божественного огня дробится, чтобы высвободить заключённый в ней свет. «Из муки боли... росток» — боль необходима для роста, как давление земли необходимо ростку, стремящемуся к солнцу.

Шестая строфа

Салих! Меня ты не ищи в ночи:
Я — в каждом дне, где сердце ищет смысла!
В твоей душе горят мои лучи,
И голос мой — в твоём живом участье…

Обращение «Салих» (что означает «праведный», «благочестивый») — это обращение к каждому искреннему искателю. Точильщик говорит: не ищи Меня вовне, в каких-то запредельных мирах («в ночи»). Я — здесь и сейчас, «в каждом дне», в самой ткани твоей повседневности, где твоё сердце задаёт вопросы. «В твоей душе горят мои лучи» — это утверждение имманентности Бога. Божественный свет — не вовне, а внутри самого сознания, он и есть его подлинная субстанция.

Седьмая строфа

И знай: в страданье скрыт тебе ответ!
В огне разлук — к надежде свет прозренья.
Там, сквозь печаль, пробьётся новый свет,
И он горит легко — как часть спасенья!

Финальная строфа — это благословение и итог. Страдание — это не бессмысленная мука, а мистический сосуд, в котором «скрыт ответ». «Огонь разлук» — это боль утраты иллюзий, отделённости от Бога, которая на самом деле ведёт к «надежде свет прозренья». Новый свет, который рождается «сквозь печаль», — это свет освобождённого духа, который «горит легко, как часть спасенья», ибо он есть сама суть спасения — возвращение к своей истинной природе.

Заключение: От Железа к Зеркалу

Так заканчивается эта мистерия. Путь души — это путь от бесформенной, ржавой железной руды (нашего неочищенного эго) к сверкающему, острому клинку Воли Бога и, наконец, к чистому зеркалу, которое ничего не добавляет от себя, но лишь отражает Реальность. Точильщик — это не палач, а любящий Ремесленник. Его скрежет — это песня любви. Его удары — это прикосновения освобождения. Поняв это, мы перестаём проклинать боль и начинаем благословлять её как единственного Учителя, способного сделать из нас Человека.

P.S. Мудрый совет, выстраданный у этого камня:

Не бойся скрежета стали о камень в своей душе. Это не звук твоего уничтожения, а песня твоего перерождения. Позволь Богу быть Точильщиком, и твоя боль станет зикром, а твои шрамы — письменами света.