пустоту

Я вижу дом — нет, я вижу пятно, но оно кричит мне «дом!», и я трахаю этот крик зубами, разрываю его на сущность и оболочку, на то, что есть, и то, что прилипло, как сперма к стёклам очков (# cum_on_glasses). Передо мной люди — или это просто мазки тьмы, которые я насильно одеваю в лица, насильно впихиваю в них душу, насильно заставляю их дышать моим дыханием, пока они не начнут хрипеть «м-а-м-а» сквозь трещины в черепе. Всё, что я вижу, — ложь, но ложь такая сладкая, что я лижу её пальцами, пока пальцы не превращаются в глаза, а глаза — в пальцы, и тогда я вижу не то, что есть, а то, что хочу, чтобы было, и это — мой дом, мой мужчина, мой нож в чужом горле. Я не вижу целого — целое убегает, как сперма из чужого члена, оставляя лишь след, лишь намёк, лишь обещание, которое я сама себе вырываю из глотки и втыкаю обратно в глаза. Перцепция — это когда мир насилует тебя своей материей, а ты отвечаешь ему смыслом, как пощёчиной, как поцелуем, как выстрелом в упор. Я заброшена сюда, в эту грязь реального, где вещи не спрашивают, хотела ли я их видеть, где стул остаётся стулом даже тогда, когда я называю его трупом, даже когда я сажусь на него голой ж*пой и шепчу ему «умри». Но он не умирает — он просто стоит, и это раздражает, и я бью его каблуком, и он всё равно стоит, потому что он — транс… транс… транс-что-то, что не я, что вне меня, что смеётся надо мной, пока я пытаюсь впихнуть его в свою голову, как игрушку в ребёнка. Я знаю — я не знаю. Я вижу — я не вижу. Я трахаю — меня трахают. И в этом разрыве, в этой дыре между тем, что дано, и тем, что я в него впихиваю, рождается всё — культура, война, любовь, смерть (и роботы хи-хи-хи), стихи, которые никто не читает, кроме крыс в канализации. Иногда мне кажется, что я — только намёк на женщину, а всё остальное — проекция чужого желания, чужого страха, чужого ножа. Но потом я снова вижу пятно на стене и называю его «дом», и всё начинается заново — с крика, с крови, с эякуляции смысла в пустоту.