Эмиграция. Игорь Шульман. Андрианов

Эмиграция. Игорь Шульман. Андрианов.
Небо серое виснет, и дым из трубы
Добавляет ему этой серости блёклой!..
Брызги к пирсу летят, и она чуть промокла!..
Впились зубки больней в мякоть нижней губы!..
Ей тоскливо в душе, а вокруг – шум и гам,
Показалось, что вдруг все о ней позабыли!..
А ведь раньше её они очень любили!..
Ветер студит лицо и скользит по ногам…

Гораздо поздней в ностальгической грусти
Она проводить станет ночи без сна –
Холодная осень её не отпустит,
Пусть даже за окнами будет весна!..
Холодная осень. Труба теплохода
О том, что теплей и сытней там, трубит!..
А тут – не дожить большинству до восхода,
Ведь каждый второй будет просто убит!..
Ей восемь почти, и ей странно всё это,
И чайки зачем-то над пирсом кружат!..
Недавно совсем было жаркое лето,
Тогда почему её руки дрожат?..
И кто понесёт чемоданы все эти?..
Игрушку нести ей придётся самой!..
Затем эмиграцию видели дети,
Чтоб после им снилась дорога домой.

Ей по полкам пока это не уложить –
Их мгновенный побег, суетливые сборы!..
Кто-то камни бросал в их родные заборы!..
И родной мажордом отказался служить!..
И одежда на ней вся как будто не та!..
На ботинках шнурки пальцам не поддаются…
И разбиты её «синеглазые» блюдца!..
И теперь не зовут по-французски НатА!..

Гораздо поздней в ностальгической грусти
Она проводить станет ночи без сна –
Холодная осень её не отпустит,
Пусть даже за окнами будет весна!..
Холодная осень. Труба теплохода
О том, что теплей и сытней там, трубит!..
А тут – не дожить большинству до восхода,
Ведь каждый второй будет просто убит!..
Ей восемь почти, и ей странно всё это,
И чайки зачем-то над пирсом кружат!..
Недавно совсем было жаркое лето,
Тогда почему её руки дрожат?..
И кто понесёт чемоданы все эти?..
Игрушку нести ей придётся самой!..
Затем эмиграцию видели дети,
Чтоб после им снилась дорога домой.

Эмиграция!.. Рядом ржавеют борта!..
Воздух ноздри её жжёт – чем-то горьким пропитан…
Этот опыт её, он впервые испытан!..
Исказилось лицо тонкой ниткою рта…
27.09.25 утро