Адаптация - Бабушкина картошка

Опять на рассвете, как в детстве, зовёт меня баба Нюра:
«Внучок, подымайся, роса на картошке — как будто жемчужины!»
И я, городской, отвыкший от этой простой, ясной веры,
Иду за ней в огород, где пахнет землёй и терпкой лебедой.

А солнце — как спелый помидор, что вот-вот лопнет от сока,
И ботва картофельная — тёмный бархат под пальцами утра.
Я копаю, а бабка ползёт на коленях по грядке, как богомол,
И шепчет картофелинам: «Ну что же вы, милые, под землёй залежались?»

И вот он — первый клубень, румяный, в комьях чернозёма,
Как новорождённый поросёнок, ручной и смешной.
А бабка смеётся: «Эх, внук, ты копаешь, как будто неведомо что роешь!
Ты легче, картошка любит, когда с ней по-хорошему, с лаской!»

И я учусь. Учусь не ломать лопатой, а поддевать, будто бы поднимаю
С земли самое дорогое — не овощ, а память свою.
И бабка меж тем рассказывает, как здесь, на этом клочке,
Мой дед, не вернувшийся с войны, посадил первый куст картошки весной сорок пятого.

И каждая картофилина — как письмо из того, довоенного лета,
Которое шло до меня семьдесят девять долгих лет.
И я понимаю, что Родина — не в границах, не в спорах, не в картах,
А вот в этой земле, что липнет к ладоням, как тёплый, родной пирог.

А после — ведёрко тяжёлое, мы на крыльце очищаем картошку от грязи,
И бабка поёт старую песню, что пела ещё её мать.
И солнце садится в тазик с водою, где плавают картофелины, как бегемотики,
И пахнет дымком из трубы — будто сам Бог растопил самовар.

И за ужином — нету вкуснее той картошки, в мундире, с солью и с маслом,
Потому что в неё — и поты, и росы, и дедова память вошла.
И бабка смотрит на меня, и в глазах её — нежность такая,
Что хватит её на всех, кто забыл, как пахнет земля и хлеб.

И я возвращаюсь в город, а в сумке у меня — мешочек картошки,
Как медальон, как священная грамота, как пропуск в ту, настоящую жизнь.
И знаю: покуда есть бабкины руки и этот клочок земли —
Ничто не сломит нас. Никогда. Ни за что на свете.

#Адаптация #Идущий #Их там нет. # @Adaptirovanie