Битва Света и Тьмы. Держава Серебряного Дракона

Песнь Тагароа, Творца из Бездны

Из хаоса, из тьмы бескрайней,
Где не было ни света, ни земли,
Восстал Тагароа, владыка тайный,
Из пустоты рождённый, как изнутри.

Он был один, в безмолвии глубоком,
Лишь мысль его, как искра, трепетала.
И в этой тьме, в пространстве одиноком,
Он замысел великий зарождал.

Сначала был лишь скорлупы обломок,
Яйцо вселенной, в пустоте висящее.
Внутри него, как пламя, как исток,
Таилось всё, что будет настоящим.

И вот, Тагароа, мощью неземною,
Разбил скорлупу, мир освобождая.
Из верхней части – небо голубое,
Из нижней – землю, твердь под ногами создавая.

Он создал солнце, луну и звёзды ясные,
Чтоб освещали мир, им сотворённый.
И океаны, бурные, опасные,
И ветры, что летят, никем не сдержаны.

Он породил богов, своих потомков,
Чтоб правили землёй, морями, небом.
И дал им силу, мудрость, дар потомства,
Чтоб мир населили, как он задумал.

Но не хватало жизни, не хватало
Существ, что будут землю населять.
И Тагароа, снова из начала,
Решил творение новое создать.

Из глины красной, с примесью морской,
Он вылепил людей, вдохнул в них душу.
И дал им разум, волю и покой,
Чтоб мир познали, слушали и слушали.

Так был рождён мир, из тьмы и хаоса,
Творением Тагароа, владыки древнего.
И до сих пор, эхом в голосах,
Звучит его величие, нетленное.

И помните, потомки, о начале,
О Тьме и Свете, о Творце великом.
И чтите Тагароа, в каждой дали,
В молитвах тихих, в помыслах глубоких.
***
Экур: Песнь о Горе Богов

Восстаньте, смертные, и внемлите слову!
О Экуре, горе богов, я песнь пою!
О доме славы, где Ану и Энлиль,
Судьбу вселенной творят, как им велит.

Из тьмы хаоса, из вод бескрайних Намму,
Поднялся Экур, как свет во мраке густом.
Аншар и Кишар, небеса и земля,
В его фундаменте вечном обрели себя.

Семь врат сияющих, из лазурита и золота,
Ведут в чертоги, где мудрость сокрыта.
Там Нинурта, воин, с копьём громовым,
Охраняет покой богов, неутомим.

Внутри, как пчёлы в улье, боги трудятся,
Законы мироздания творят и судятся.
Энлиль, владыка ветров, с трона взирает,
На земли смертных, что в страхе трепещут.

Инанна, богиня любви и войны,
В Экуре танцует, полна красоты.
Её смех, как звон колокольчиков нежных,
Разгоняет печаль, дарует надежду.

Но не всегда в Экуре царит благодать,
Иногда раздоры богов начинают терзать.
Тогда бушуют бури, реки выходят из берегов,
И смертные молят о милости богов.

Ибо Экур – не просто гора из камня и глины,
Он – связь между небом и землёй, воедино.
Он – сердце вселенной, бьющее в ритме вечном,
И смертный в нём находит отзвук сердечный.

Так восславим же Экур, обитель богов,
Источник жизни, любви и суровых оков!
Пусть песнь моя долетит до небесных высот,
И Экур пребудет во славе в веки веков!
***
Падение Нок: Песнь о глиняных богах и ржавом ветре

В долине Нигера, где солнце палило,
Росла цивилизация Нок, что богов лепила.
Из глины красной, из праха земли,
Творили они лики, что в вечность глядели.

Король Адебайо, мудрый и сильный,
Вёл свой народ к процветанию обильному.
Кузнецы ковали железо, как искры из звёзд,
И воины Нок, словно львы, не знали угроз.

Боги глиняные, с улыбкой загадочной,
Оберегали поля, дарили удачу.
В храмах их пели, им жертвы несли,
И Нок процветал, словно древо вдали.

Но гордость, как ржа, проела их души,
Забыли они предков заветы послушные.
Король Адебайо, в богатстве купаясь,
Забыл о народе, в роскоши увядая.

И боги глиняные, почувствовав злобу,
Смотрели с укором, теряя подобу.
Улыбки их стали печальными, строгими,
Предвестниками бури, ветрами убогими.

И вот, из пустыни, поднялся ветер ржавый,
Несущий болезни, голод кровавый.
Поля засохли, скот погибал,
И Нок, некогда гордый, в отчаянье впал.

Король Адебайо, в страхе дрожащий,
К богам глиняным в храм поспешил, молящий.
Но лики молчали, взор их был холоден,
И ветер ржавый, как саван, был положен.

Воины Нок, ослабленные голодом,
Не смогли сдержать врагов, что пришли с холодом.
Города пали, храмы разрушены,
И Нок, великий, в прах был обращён.

Лишь осколки глиняных богов остались,
Напоминая о гордости, что пала.
И ветер ржавый, над долиной гуляет,
Песнь о падении Нок навеки слагает.

Так помните, люди, урок этой сказки,
Что гордость и жадность – страшнее всякой напасти.
Цените предков, богов уважайте,
Иначе, как Нок, в забвенье падёте!
***
Сакральный Ларец: Миф о Начале и Конце

В тумане времён, где звёзды лишь искры,
До сотворения мира, до первого вздоха земли,
Висел в пустоте, непостижим и вечен,
Сакральный Ларец, тайну в себе хранящий.

Не дерево, не камень, не кость, не металл,
Из ткани самой Вселенной он был соткан.
Внутри него дремали возможности,
Нерождённые миры, неспетая музыка.

Боги, ещё не боги, а лишь искры воли,
Собрались вокруг Ларца, трепеща от страха и жажды.
Один, самый смелый, коснулся его крышки,
И мир взорвался светом, рождая хаос и порядок.

Из Ларца выпорхнули звёзды, как птицы из клетки,
Зажглись галактики, закружились планеты.
Реки потекли, горы вздыбились к небу,
И жизнь зародилась, как робкий шёпот надежды.

Но в глубине Ларца, на самом дне,
Осталась тень, забытая и тёмная.
То была Энтропия, сестра Хаоса,
Сеятельница распада, ждущая своего часа.

И когда последний луч погаснет во Вселенной,
Когда звёзды остынут, а планеты обратятся в пыль,
Сакральный Ларец вновь закроется,
Поглотив всё в себя, вернув в изначальную пустоту.

И тогда, в тишине, он будет ждать нового начала,
Нового прикосновения, нового взрыва света.
Ибо такова его судьба, его сакральная роль,
Быть колыбелью и могилой, началом и концом всего.
***
Шеду: Песнь Крылатого Быка

Из древних глин, из воли богов рождённый,
Шеду, хранитель, страж, исполин каменный.
Лик мудрый старца, взор, что видит сквозь тьму,
И тело быка, мощь, неведомую уму.

Крылья орлиные, взмах их – ветер пустынь,
В них сила небес, в них ярость грозных богинь.
Он страж у ворот, он щит от злых сил,
Он вечный дозор, что мир наш хранил.

В ночи безлунной, когда шепчет песок,
Шеду пробуждается, покидая свой островок.
Он парит над городом, тенью скользя,
И злые духи, от страха дрожа, бегут прочь, моля.

Он слышит молитвы, он видит нужду,
Он шепчет советы, сквозь сонную мглу.
Он дарит защиту, он дарит покой,
Тем, кто чист сердцем, и верен душой.

Но горе тому, кто злобой объят,
Кто ложью и коварством свой путь запятнал.
Гнев Шеду страшен, как буря в горах,
Он сокрушит зло, развеет в прах.

Так помните, люди, о страже своём,
О крылатом быке, что стоит за углом.
Чтите его мудрость, храните его дар,
И Шеду пребудет, ваш вечный кошмар.
***
Шукаллитуда: Песнь о Падении и Возрождении

В древних землях, где Тигр и Евфрат сплетались в объятьях,
Жил Шукаллитуда, царь, чья слава затмила закаты.
Он правил Уруком, городом стен, что вздымались к небесам,
И мудрость его, словно Нинурты копьё, пронзала обман.

Но гордость, змеёй, обвилась вокруг сердца царя,
И в мыслях его поселилась тень, что затмила заря.
Он возжелал бессмертия, власти над временем и судьбой,
И в дерзком стремлении своём забыл о богах над собой.

Он воззвал к Энки, владыке глубин, хранителю тайн,
И предложил ему жертву, что вызвала ужас и стон.
Он принёс в дар кровь невинных, дабы силу обрести,
И осквернил святилища, где боги любили гостить.

Энки, разгневанный кощунством, отвернулся от царя,
И проклятие пало на Урук, словно молния с небес горя.
Засуха иссушила поля, реки обратились в песок,
И голод, как тень смерти, навис над городом, жесток.

Народ Урука страдал, проклиная имя царя,
И в отчаянии молил богов о милости, словно дитя.
Шукаллитуда, видя гибель своего народа,
Понял глубину своего греха, и в сердце зародилась свобода.

Он оставил трон, облачился в рубище простое,
И отправился в пустыню, искать прощения, покоя.
Он постился и молился, взывая к богам о прощении,
И слёзы его, словно роса, орошали землю в смирении.

И боги, тронутые раскаянием царя,
Сжалились над Уруком, и отступила злая заря.
Дожди напоили землю, реки вновь потекли,
И жизнь вернулась в город, словно птицы издали.

Шукаллитуда, вернувшись в Урук, был встречен с любовью,
Не как царь, но как человек, познавший боль и кровь.
Он правил мудро и справедливо, помня о своём грехе,
И Урук процветал под его властью, словно цветок в росе.

Имя Шукаллитуды, некогда проклятое, стало символом надежды,
На то, что даже в самом тёмном сердце может вспыхнуть свет прежде.
И песнь о его падении и возрождении звучит до сих пор,
Напоминая о силе раскаяния и милости богов простор.
***
Лаббу: Песнь о Древнем Змее

В пучине вод, где тьма царит без края,
Где волны шепчут сказы древних дней,
Лежал Лаббу, змей, что мир собою знает,
И в чешуе его сиянье звёздных огней.

Он сын Тиамат, хаоса порожденье,
Дыханье смерти, взор, как вечный мрак.
Он спал, храня в себе земли рожденье,
И ждал, когда наступит новый знак.

Боги трепетали, слыша имя змея,
И в страхе прятались в небесных высях.
Ведь Лаббу – сила, что не знает меры,
И гнев его, как буря в океане мыслей.

Но время шло, и боги стали крепче,
И Мардук, герой, поднялся против тьмы.
Он вызвал Лаббу на смертельную встречу,
И в битве той решались судьбы земли.

Грохотал небесный свод от ярости сраженья,
Меч Мардука сверкал, как молния в ночи.
Лаббу извергал огонь, дышал забвеньем,
Но сила божья оказалась горячей.

Развёрзлась пасть змеи, и кровь хлынула рекою,
И тело древнее распалось на куски.
Из плоти Лаббу Мардук создал землю,
И небо, и моря, и солнца огоньки.

Так пал Лаббу, змей, что мир собою знает,
Но память о нём живёт в глубинах вод.
И шепчут волны сказы древних дней,
О силе хаоса, что никогда не умрёт.

И помните, смертные, в своих деяньях,
Что даже боги трепетали перед змеем.
И в каждом сердце дремлет искра Лаббу,
Сила, что может мир разрушить и создать затем.
***
Гёбекли-Тепе: Камень, рождённый из снов

В тумане времён, когда мир был юн и дик,
Когда боги шептали в ушах диких птиц,
Из чрева земли, из глубин первозданных снов,
Восстал Гёбекли-Тепе, каменный зов.

Не люди его воздвигли, нет, не они,
Но духи земли, что в камнях спят одни.
Они высекали из скал лики зверей,
Что правили миром, не зная цепей.

Там лев, повелитель саванны золотой,
Смотрел с высоты на мир молодой.
Там лис, хитрый страж потаённых троп,
Хранил тайны древние, что шепчет ропот.

Там змеи сплетались в священный клубок,
Символ бессмертия, вечный урок.
Там скорпионы, жалящие тьму,
Указывали путь к неведомому уму.

И шаманы, в трансе глубоком паря,
С богами общались, молитвы творя.
Они видели мир, что скрыт от глаз смертных,
Где духи танцуют в одеждах бессмертных.

Гёбекли-Тепе – не храм, не жилище людей,
Но портал в иные, забытые дни.
Место, где небо с землёй говорит,
Где прошлое с будущим вечно царит.

Но время пришло, и камни уснули,
Под слоем земли свои тайны сокрыли.
Забытый народ, что воздвиг этот град,
Растворился в вечности, не оставив следа.

И лишь ветер, гуляя по древним холмам,
Шепчет легенды о каменных снах.
О Гёбекли-Тепе, что из тьмы восстал,
И миру поведал, как мир начинал.

Так слушайте ветер, и в камни вглядитесь,
И, может быть, тайну его разгадаете вы.
Ведь Гёбекли-Тепе – не просто камень,
Он эхо времён, что зовёт нас из памяти.
***
Песнь о Белом Солнце: Миф об Эфталитах

В долинах Памира, где небо сливается с льдом,
Родилось племя Белого Солнца, огнём озарённое.
Несли они в жилах кровь гор, и в глазах блеск звёзд,
Эфталиты, воины-кочевники, судьбой закалённые.

Их прародитель, Афрас-Ябгу, спустился с небес,
На крыльях ветра, в шкуре снежного барса,
И даровал им лук из кости дракона, и меч из метеора,
И заповедал хранить землю от тьмы и хаоса.

Говорили, что Белое Солнце их бог-покровитель,
Что каждое утро он дарит им силу и мудрость.
И когда на землю опускалась ночь, полная страха,
Они возносили молитвы к его сияющей сущности.

Их шаманы, хранители древних знаний,
Видели будущее в танце звёзд и шёпоте ветра.
Они предсказывали битвы и победы,
И направляли народ к славе и процветанию.

Но пришла пора испытаний, когда чёрные тучи заволокли небо,
И орды чужеземцев вторглись в их земли.
Эфталиты сражались отважно, как львы,
За каждый камень, за каждую горную тропу.

Их копья пронзали врагов, как молнии,
Их мечи рубили, словно ледники.
Но силы были неравны, и кровь лилась рекой,
И Белое Солнце, казалось, отвернулось от них.

Тогда явилась им дева-воительница, Афсана,
В доспехах из лунного серебра, с копьём из звёздной пыли.
Она вдохновила их на последнюю битву,
И повела в бой, как воплощение ярости и надежды.

И в тот миг, когда казалось, что всё потеряно,
Белое Солнце прорвалось сквозь тучи,
И ослепило врагов своим сиянием,
И даровало эфталитам скорую победу.

Но слава эфталитов не вечна, как и всё в этом мире.
Их империя пала, их народ рассеялся по ветру.
Но легенда о Белом Солнце живёт в горах,
И шепчется в песнях кочевников, как эхо древней славы.

И когда на землю вновь опустится тьма,
И мир будет нуждаться в защите,
Возможно, вновь явится Афрас-Ябгу,
И поднимет племя Белого Солнца из пепла забвения.
***
Энтропия: Песнь о Драконе Угасания

В начале времён, когда Хаос был юн,
И звёзды лишь искры в бездонной ночи,
Родился Дракон, чьё имя – Угасание,
Энтропия, владыка небытия.

Не пламенем он дышал, но ледяным безмолвием,
Не ядом, но пылью забвения.
В его глазах, как в чёрных дырах,
Сгорали миры, теряя очертания.

Он был не злобен, нет, он просто был,
Неизбежный, как смена дня и ночи.
Он – дыхание Вселенной, что гасит костры,
И в пепел обращает даже пророчества.

Когда он пролетал над садами Эдема,
Цветы вяли, плоды опадали.
Когда касался он гор великих,
В прах обращались их каменные скалы.

Боги пытались сразиться с ним,
Метали молнии, плели заклинания.
Но Энтропия лишь усмехалась в ответ,
И их мощь обращалась в тлен и молчание.

Ибо он – не враг, он – закон мироздания,
Неизбежный конец всякого начала.
Он – шёпот времени, что говорит о смерти,
И в прах обращает даже бессмертие.

Но не стоит бояться его ледяного взгляда,
Ибо в угасании есть своя красота.
Он – освобождение от бремени бытия,
Возвращение к истокам, к пустоте и тишине.

И когда последний огонь догорит,
И звёзды погаснут в бездонной ночи,
Останется лишь Энтропия, владыка Угасания,
И вечный покой в его ледяных объятиях.

Ибо он – не конец, он – лишь переход,
К новому началу, к новому рождению.
Из пепла и праха, из хаоса и тьмы,
Родится вновь Вселенная, полная вдохновения.

Так пойте же песнь о Драконе Угасания,
О владыке Энтропии, о вечном законе.
Ибо в его дыхании – и смерть, и рождение,
И вечный круговорот бытия в бесконечном поклоне.
***
Песнь о Мелуххе, Земле Чёрной Горы

Из чрева вод, из мрака древних лет,
Восстала Мелухха, таинственный рассвет.
Земля Чёрной Горы, где солнце жжёт песок,
И реки Индус несут священный ток.

Там слоны бродят, словно горы живые,
И обезьяны скачут, песни дикие.
Там павлины танцуют, хвосты распустив,
И змеи мудрость шепчут, в траве притаившись.

Там лазурит сверкает, словно звёздный свет,
И сердолик горит, как пламенный привет.
Там эбеновое дерево, чернее ночи мгла,
И слоновая кость, что дева принесла.

Оттуда корабли плывут в Шумер далёкий,
Везут богатства, что не счесть вовеки.
Там мастера искусны, их руки творят,
Изящные сосуды, что душу веселят.

Богиня Инанна, в Мелухху влюблена,
Её благословение земле той отдана.
И царь могучий, что правит мудро там,
Хранит покой народа, не ведом страх и срам.

Но помни, путник, Мелухха не проста,
Её тайны глубоки, как бездна без дна.
Не всякому откроет свои сокровища она,
Лишь тем, кто с чистым сердцем, и душою полна.

И если ты достоин, и духом силён,
То Мелухха примет тебя, как родной сын.
И ты увидишь чудо, и мудрость познаешь,
И в песнях о Мелуххе, навеки зазвучишь.
***
Афсана, Дева-Воительница

В долине гор, где ветер шепчет сказки,
Росла Афсана, дочь небес и тьмы.
В глазах её горели искры страсти,
А в сердце бились отголоски войны.

Не знала кукол, не плела венки,
Её игрушкой был отцовский меч.
Она училась у орлов в горах летать,
И волчий вой ей заменял всю речь.

Когда луна купала мир в серебре,
Афсана танцевала с тенью в роще.
Она копьём пронзала тьму в ночи,
И каждый зверь ей подчинялся молча.

Однажды зло пришло из-за хребта,
Дракон из пепла, с жаждой и огнём.
Он пожирал деревни, жёг поля,
И сеял страх в сердцах людей кругом.

Тогда Афсана, дева-воительница,
Взяла свой меч, закалённый в крови звёзд.
Она поклялась, что зло остановит,
И спасет мир от гибели и слёз.

Взошла на пик, где ветер воет дико,
И бросила дракону вызов свой.
Её голос, словно гром небесный,
Раздался над охваченной землёй.

Дракон взревел, и пламя извергая,
Набросился на девушку в бою.
Но Афсана, словно молния сверкая,
Уклонялась, нанося удар за ударом.

Она сражалась с яростью и верой,
За каждый дом, за каждую травинку.
И в час, когда казалось, нет надежды,
Пробила сердце чудища клинком.

Дракон упал, и пепел развеялся,
А солнце вновь засияло над землёй.
Афсана, дева-воительница,
Спасла свой народ, вернула им покой.

И до сих пор, когда бушует ветер,
И слышен волчий вой в ночной тиши,
Вспоминают люди об Афсане,
О деве-воительнице, что живёт в душе.
***
Алу, Дитя Ночи и Тумана

Из мрака, где спят забытые боги,
Где лунный свет дрожит, как хрупкий лёд,
Родился Алу, сын ночной тревоги,
Из тумана сотканный, как вечный лёд.

Не человек, не зверь, а тень живая,
Он бродит там, где страх находит дом,
Глаза его, как уголья, пылают,
И шепчет ветер имя лишь одно:

Алу! Дитя ночи и тумана!
Владыка снов, кошмаров тёмный страж!
Его дыханье – ледяная рана,
В душе оставит вечный, горький саж.

Он видит то, что скрыто от рассвета,
Он слышит крики тех, кто во тьме пропал,
И каждый шаг его – как эхо смерти,
В бездонной пропасти, где правит мрак.

Не ищи его в лучах солнца ясных,
Не зови его, когда поёт заря,
Он – порождение ночей опасных,
И встреча с ним – погибель для тебя.

Алу! Дитя ночи и тумана!
Он ждёт тебя в забытых уголках,
Где тишина зловеща и обманна,
И страх скользит, как лёд, в твоих руках.

Он – страж границ меж явью и кошмаром,
Он – вечный пленник сумрачных миров,
И если ты увидишь его взглядом,
То навсегда забудешь вкус цветов.

Так помни, путник, в час ночной тревоги,
Когда туман клубится у ворот,
Остерегайся Алу, сына ночи,
Иначе он тебя с собой возьмёт.
***
Ковчег Завета: Песнь о Силе и Утрате

В долинах древних, где песок шептал легенды,
Под сенью гор, где боги обитали,
Был создан Ковчег, из акации древа,
Обитый золотом, силой неземною.

Два херувима, крылья простирая,
Над крышкой милости, где Дух Господень витал,
Хранили тайну, мощь невообразимую,
Завет с народом, кровью начертанный.

Внутри лежали скрижали каменные,
Десять заповедей, закон, что мир держал,
И жезл Аарона, чудом расцветший,
И манна небесная, дар пустыни.

Когда Ковчег в бой несли священники,
Перед войском Израиля, как знамя победы,
Стенания земли, и трепет врагов,
Сопровождали поступь его грозную.

Иордан расступился, стены Иерихона пали,
Перед мощью Ковчега, силой неземной,
Но гордость людская, грех и непослушание,
Навлекли на народ гнев божественный.

Утерян Ковчег, в вихре сражений,
Скрыт от глаз людских, в песках забвения,
Искали его, цари и пророки,
Но тайна его, доныне не раскрыта.

Легенды гласят, что спит он в пещере,
Под стражей ангелов, в ожидании часа,
Когда народ избранный, вновь обретёт веру,
И Ковчег Завета, вернётся к народу.

И тогда, вновь воссияет слава Израиля,
И мир узрит мощь, что в Ковчеге сокрыта,
Но лишь достойные, сердцем чистые,
Смогут узреть его, и не погибнуть от силы.

Так пусть же живёт легенда о Ковчеге,
Напоминая о вере, о силе, о грехе,
И о том, что лишь смирение и послушание,
Могут вернуть утраченное, и обрести благодать.
***
Олимер: Песнь о Звёздном Кузнеце

В тумане времён, когда мир был молод,
И звёзды шептали сказки в ночи,
Родился Олимер, кузнец звёздный, гордый,
С искрой божественной в каждом луче.

Он вышёл из пепла древних вулканов,
Где лава кипела, как кровь земли,
И молот его, из метеоритной стали,
Звенел, пробуждая спящие сны.

Олимер ковал не мечи и доспехи,
Не царские троны и звонкий металл,
Он создавал созвездия, словно орехи,
И в космос их щедрою горстью бросал.

Он выковал пояс Ориона, сверкающий,
И Плеяды, танцующие в ночной мгле,
И Млечный Путь, реку света, манящую,
Чтоб души могли плыть к небесной земле.

Но был у Олимера враг беспощадный,
Дракон Хаоса, что тьму воплощал,
Он жаждал погасить свет звёзд благодатный,
И мир погрузить в вечный, холодный мрак.

И битва была, что сотрясла мирозданье,
Олимер с молотом против тьмы и огня,
Искры летели, как звёздные знанья,
И эхо сражения было слышно и днём.

Дракон был повержен, но рана глубока,
Олимер ослаб, и молот упал,
И звёздный кузнец, уходя одиноко,
В туманность далекую, тихо пропал.

Но верят народы, что в час испытаний,
Когда тьма сгустится над миром опять,
Олимер вернётся, кузнец звёздный, славный,
И снова начнет созвездия ковать.

И будут сиять его звёзды, как прежде,
Над миром, что он от тьмы защитил,
И имя его, в веках не исчезнет,
Олимер, кузнец, что звёзды дарил.
***
Пацифида: Легенда о Затонувшей Земле

В лазурных объятьях, где солнце играло,
Раскинулась Пацифида, дивный край.
Садами цветущими земля дышала,
И мудрость хранили её берега.

Народ её, Арианцы, светлые ликом,
В гармонии жили с природой и сном.
Их знание древнее, словно реликвия,
Хранилось в кристаллах, под звёздным шатром.

Но гордость, как плесень, в сердцах прорастала,
И жажда могущества затмила им взор.
Забыли заветы, что предки шептали,
И начали войны, разжегши костер.

Боги, взирая с небесного трона,
Узрели падение, гибель земли.
И гнев их обрушился, словно корона,
На головы тех, кто к разрухе вели.

Земля задрожала, разверзлись пучины,
И волны взметнулись, как яростный зверь.
Пацифида пала, в морские глубины,
Ушла навсегда, потеряв свою дверь.

Лишь эхо легенды до нас долетает,
О дивной земле, что ушла под волну.
И шёпот морской нам о ней вспоминает,
О гордости, что привела к одному.

К забвению вечному, в царстве Нептуна,
Где спят Арианцы, в хрустальных гробах.
Пацифида ждёт, когда вновь наступит
Эпоха любви, на забытых путях.

И может быть, в будущем, светлом и чистом,
Поднимется вновь из пучины морской,
Земля, что была когда-то лучистой,
Пацифида, дом, потерянный свой.
***
Асаг: Песнь о Древнем Камне

Из чрева Бездны, где спят боги забытые,
Восстал Асаг, чудовище из глины и тьмы.
Не плоть и кровь, а камень древний, проклятый,
Он был рождён, чтоб мир поглотить во тьме.

Его дыханье – ветер смерти, леденящий,
Его глаза – два кратера, полные звёздной пыли.
Он нёс на спине горы, как бремя вечное,
И реки лавы текли из ран его земли.

Асаг, отец всех демонов, прародитель хаоса,
Он шёл по миру, оставляя лишь пепел и страх.
Деревья гнулись, словно в предсмертной агонии,
И солнце пряталось, боясь его мрачных знаков.

Боги дрожали, видя его мощь безмерную,
И смертные молились, взывая к небесам.
Но Асаг глух был к мольбам и к слёзам,
Он шёл вперёд, разрушая всё, что видел сам.

Лишь Мардук, герой, отважный и сильный,
Решился встать на пути этого древнего зла.
С копьём в руке, он бросил вызов Асагу,
И битва началась, что мир содрогнулся до дна.

Гром и молнии, взрывы и стоны земли,
Столкнулись два титана в яростном бою.
Мардук сражался за жизнь, за надежду, за свет,
А Асаг – за тьму, за хаос, за вечный мрак.

И вот, когда казалось, что всё потеряно,
Мардук нанёс удар, пронзивший каменное сердце.
Асаг зашатался, рухнул с грохотом в прах,
И мир вздохнул свободно, избавившись от страха.

Но помните, смертные, древнее зло не умирает,
Оно лишь спит, ожидая своего часа.
И когда звёзды сойдутся в зловещем танце,
Асаг может вернуться, чтобы вновь поглотить нас.

Так пусть же эта песнь будет вам предостережением,
О силе тьмы, что дремлет в глубинах земли.
И пусть она напомнит о храбрости Мардука,
Что спас мир от Асага, чудовища из глины и тьмы.
***
Легенда о Бохае: Песнь о Море и Горе

В тумане веков, где драконы дремали,
У скал, что хранят дыхание моря,
Родилось государство, что Бохаем звали,
Владыка его – сын небесного горя.

От гор Пэкту, где духи танцуют в ночи,
До вод Японского моря, что плещут у скал,
Простерлась земля, где солнца лучи
Встречали рассвет, как божественный дар.

Там правил Мохэ, потомок волков и ветров,
Чья кровь кипела, как лава вулкана,
Он слышал шёпот древних лесов,
И видел сквозь тьму грядущего плана.

Он строил дворцы из камня и дерева,
Украшал их золотом, словно закат,
И мудрость его, как горная река,
Питала народ, что был ему рад.

Бохайские воины, словно морские орлы,
Летали на быстрых конях по степям,
Защищая границы от вражьей иглы,
И славу Бохая несли по землям.

Торговцы Бохая, как чайки над морем,
Бороздили просторы, везя шелка и мех,
И звон монет, словно пение хора,
Наполнял казну, даря всем успех.

Но время не вечно, и даже у гор
Есть трещины, что предвещают паденье.
Зависть и злоба, как тёмный узор,
Плели интриги, готовя сраженье.

И пала держава, под натиском тьмы,
Рассеялся пепел по ветру забвенья.
Но память о Бохае, как отблеск луны,
Живёт в легендах, как светлое сновиденье.

И шепчут ветра над морем Бохайским,
О славе былой, о мудрости древней,
О царстве, что было подобно райским,
И в сердце народа останется вечно.
***
Деринкую: Шёпот Подземного Города

В сердце Каппадокии, где феи танцуют в камне,
И ветер шепчет сказки древних лет,
Лежит Деринкую, город-призрак, тайной полный,
В земле сокрытый, словно вечный секрет.

Здесь не солнце правит, а луна бледнеет,
И факелы дрожат, рассеивая мрак.
В лабиринтах узких, память каменеет,
О тех, кто здесь искал спасение, свой очаг.

Богиня Хтония, земли владычица, хранила
В своих объятьях город, от врагов оберегала.
Её дыхание в камнях вечно билось,
И шёпот её в коридорах эхом звучал.

Легенда гласит, что змеи-хранители,
С глазами из опала, стерегли проходы.
И только те, чьи души были чисты,
Могли пройти сквозь их холодные взгляды.

В колодцах тайных, вода живая плещет,
Дарующая силу и забвение страхов.
А в залах древних, эхо битв трепещет,
И голоса молитв, ушедших патриархов.

Деринкую – не просто камень и песок,
А память о народе, что в земле укрылся.
Он – шёпот прошлого, затерянный кусок,
Мир мифов и легенд, что в камне воплотился.

Так спустись же в глубину, путник смелый,
И ощути дыхание древней тишины.
Но помни: Деринкую – город не для тела,
А для души, что ищет отголоски старины.
***
Король Адебайо: Легенда из Песков

В знойных землях, где солнце – бич небес,
Где дюны шепчут сказки древних мест,
Родился воин, сильный и высок,
Король Адебайо, песчаный наш поток.

Его отец – пустынный вихрь, могучий и слепой,
Его мать – оазис, дарящий жизнь и покой.
От ветра взял он ярость и напор,
От влаги – мудрость, что хранит простор.

Он вырос быстро, словно пальма ввысь,
И взгляд его, как ясный серп луны, искрился.
Он знал язык песков, и каждый скорпион
Ему служил, как верный легион.

Когда на земли хлынула война,
И тьма ползла, как ядовитая змея,
Адебайо поднял свой клинок из тьмы,
И повёл народ свой к свету из тюрьмы.

Он бился с демонами, что пили кровь земли,
Он усмирял песчаных бурь слепые корабли.
Его удар был молнией, его щит – стеной,
И враг бежал, объятый ужасом и мглой.

Он правил мудро, справедливо и честно,
И каждый бедный знал, что он не безвестен.
Он строил города из золотого песка,
И жизнь текла, как полноводная река.

Но зависть чёрная проникла в сердца,
И шёпот лжи, как яд, лишил покоя лица.
Предательство вонзилось в спину, словно нож,
И пал Адебайо, в битве не похож.

Но дух его не сломлен, не угас,
Он в каждом ветре, в каждом блике глаз.
Когда пустыня стонет под ярмом,
Он возвращается, как долгожданный гром.

И помнят люди, сквозь века и дни,
Короля Адебайо, что спас их от войны.
Легенда жива, как солнце над песком,
Король Адебайо, вечный наш герой, наш дом.
***
Легенда о Западном Ся: Песнь Песчаного Дракона

В песках, где ветер шепчет древние слова,
Встала держава Тангут, гордая глава.
Не из чрева Поднебесной, не из шёлка и нефрита,
Родилась она из воли, огнём в сердцах зарыта.

Говорят, когда пустыня плакала от зноя,
Явился Дракон Песчаный, с чешуёй золотою.
Он взмахнул крылом могучим, поднял бурю в небеса,
И из вихря, из песка, явилась новая краса.

Земля, что прежде знала лишь скитания и боль,
Вдруг расцвела садами, словно сказочный рай.
Народ, что вечно странствовал, нашёл свой дом и кров,
Под сенью мудрых правителей, под знаком львиных снов.

Империя Западного Ся, что звалась Мингьяк,
Впитала мудрость предков, впитала солнца знак.
Писали книги дивные, на языке своём,
И строили города, что снились только во сне.

Но Дракон Песчаный, хоть и дал им жизнь и свет,
Предупреждал о гордыне, о жажде новых побед.
«Не забывайте, дети мои, откуда вы пришли,
Иначе пески поглотят вас, как и прежде было».

Но люди, опьянённые властью и богатством,
Забыли наставления, забыли о братстве.
Войны разгорелись, кровь пролилась рекой,
И Дракон Песчаный отвернулся с тоской.

И вот, когда империя пала в прах и тлен,
Лишь ветер помнит шёпот древних перемен.
Лишь пески хранят секреты, что унесла река,
О гордой державе Тангут, о Западном Ся.

И если ты услышишь в пустыне тихий стон,
Знай, это Дракон Песчаный оплакивает свой сон.
Он ждёт, когда народ, достойный и мудрый,
Восстанет из пепла, и возродит былое чудо.
***
Государство Дали: Легенда о Небесном Саде

В долине, где время теряет свой бег,
Под сенью гор, что в облака глядят,
Лежало Дали – государство чудес,
Где сны сплетались с явью невпопад.

Не люди правили там, но духи цветов,
Их королева – Лилия Луны,
Владела садом, полным вечных снов,
Где пели птицы дивные лады.

Там реки текли молоком и вином,
И фрукты зрели, полные огня,
А воздух был пропитан волшебством,
И каждый вздох рождал мечту, маня.

Говорят, что Дали – осколок небес,
Упавший в мир, чтоб красоту дарить,
И каждый, кто хоть раз его узрел,
Уже не мог о нём забыть навека.

Но путь туда тернист и полон тайн,
Лишь чистым сердцем можно отыскать
В тумане гор заветный перевал,
И в Небесный Сад, как гость, ступать.

И если ты, путник, душой устал,
От серости будней, от боли и зла,
Ищи же Дали, что в легендах встал,
И обретёшь покой, что так долго ждал.

Ведь Дали – не просто земля и трава,
То – отражение души, что ищет свет,
И в каждом цветке, что там расцветает едва,
Живёт надежда, что развеет тьму бед.

Так слушай же ветер, что шепчет в горах,
И следуй за ним, не страшась ничего,
И может быть, в солнечных, ярких лучах,
Увидишь ты Дали – государство снов.
***
Легенда о Каракиданах: Песнь о Песках и Звёздах

В песках багровых, где солнце плавит камень,
Где ветер шепчет сказки древних дней,
Возвышалось царство, словно дивный пламень,
Земля Каракиданей, полная теней.

Не люди правили там, но духи песчаные,
Создания из пыли, света и тепла.
Их кожа – словно дюны, вечно зыбкие,
А в глазах – мерцанье звёздного стекла.

Их первый царь, Кидан, рождённый бурей яростной,
Собрал пески в единый, мощный кулак.
Он выковал из солнца меч свой, лучезарный,
И повелел пескам: «Здесь будет мой очаг!»

И расцвела пустыня, словно сад небесный,
Оазисы возникли, полные воды.
И птицы дивные запели песни честные,
И зашумели рощи, полные плоды.

Но зависть чёрная проникла в сердце ночи,
И духи тьмы восстали против света дня.
И началась война, жестокая и очень,
И кровь песка багрового коснулась, не щадя.

Кидан сражался храбро, меч его сверкал,
Но силы тьмы коварны, словно змеи в траве.
И пал он, поражённый, и песок зарыдал,
И царство Каракиданей погрузилось во мглу.

Но дух Кидана жив, он в каждом ветре воет,
Он в каждой дюне дремлет, ждёт своего часа.
И верят Каракиданей, что он восстанет вскоре,
И вновь зажжёт огонь в пустыне, словно в вазе.

И будут петь барханы песни о былом,
О царстве Каракиданей, славном и могучем.
И каждый путник, странствующий под солнцем палящим,
Услышит шёпот ветра: «Помни, путник, помни».

Ибо легенда эта – не просто сказка древняя,
Она – надежда, что живёт в сердцах песков.
И пока помнят люди о земле Каракиданей,
Не угаснет пламя, что горит вдали веков.
***
Вака-ни-Уаи: Песнь Фиджийской Русалки

Из глубин лазурных, где кораллы спят,
Где солнце сквозь волны танцует в наряд,
Я, Вака-ни-Уаи, из рода морского,
Пою свою песнь, что древнее самого.

Мой хвост, словно радуга, в водах играет,
Чешуя, как жемчуг, на солнце сверкает.
Волос моих пряди, как водоросли длинны,
В них тайны морей, и шёпот богини.

Я дочь Тагароа, владыки глубин,
Он дал мне власть над приливом и тиной.
Я страж рифов, хранитель сокровищ,
И голос стихии, что в сердце клокочет.

Когда рыбаки в море заблудятся во мгле,
Я песней своей укажу им к земле.
Когда буря свирепа, и волны вздымают,
Я шёпотом ветра их успокаиваю.

Но горе тому, кто осквернит мой дом,
Кто рифы разрушит, и бросит в них лом.
Я гнев океана на них обрушу,
И в бездне морской их души задушу.

Я вижу, как люди забыли природу,
Как жажда наживы им затмила свободу.
Они рвут мои сети, и травят мой дом,
И скоро останется лишь пепел кругом.

Но я не сдамся, пока бьётся сердце,
Пока в моих венах течёт океанское скерцо.
Я буду бороться за каждый коралл,
За каждую рыбку, что в сети попала.

Я, Вака-ни-Уаи, русалка Фиджи,
Пою свою песнь, что слышна вдали.
Послушайте люди, пока не поздно,
Иначе останется лишь эхо беззвёздное.

Ведь в каждой волне, в каждом шёпоте ветра,
Звучит моя песня, надежды примета.
Пока есть надежда, пока есть любовь,
Мы сможем спасти наш прекрасный кров.

Так слушайте песню, что льётся из моря,
И станьте защитниками, а не горем.
Ведь будущее наше в руках у людей,
И только вместе мы станем сильней.
***
Песнь о Чжурчжэни: Земле Суровых Скал

В краю, где небо хмуро нависает,
Где ветер воет, словно дикий зверь,
Лежит Чжурчжэни, царство, что взрастает
На костях скал, забытых с давних лет.

Здесь камни серы, словно лики предков,
Хранят молчанье древних, грозных битв.
Здесь реки мчатся, словно всадники,
Снося всё слабое, что им попадётся в пути.

Народ Чжурчжэни – крепче горной стали,
В их жилах течёт кровь суровых скал.
Они не знают страха и печали,
Лишь волю к жизни, что им предок дал.

Их воины – как тени в лунном свете,
Неуловимы, быстры и сильны.
Они хранят границы, словно дети
Берегут сон матери в ночной тиши.

Легенды шепчут о драконах спящих
В пещерах тёмных, под горой Седой.
О духах гор, что в облаках парящих,
Надзирают зорко за своей землёй.

Их шаманы, с мудростью веков,
Общаются с духами гор и рек.
Они предвидят бури и любовь,
И знают тайны, что хранит наш век.

Чжурчжэни – земля суровых скал,
Где жизнь – борьба, а смерть – лишь переход.
Здесь каждый камень – памятник, что встал
В честь тех, кто славу родине несёт.

И пусть ветра свистят, и скалы стонут,
Чжурчжэни будет жить, стоять веками.
Её народ, как прежде, не потонет
В пучине бед, что уготованы судьбами.

Ведь в сердце каждого, кто здесь рождён,
Горит огонь, что не погаснет никогда.
Огонь Чжурчжэни, огнём закалён,
Земли суровых скал, что будет жить всегда!
***
Держава Серебряного Дракона

В долине туманов, где горы вздымались к небесам,
Раскинулась Сун, держава Серебряного Дракона.
Не люди её воздвигли, не воины с копьями в руках,
А древние духи, что помнят рождение мира.

Император их, Лунный Взор, с глазами, полными звёзд,
Правил мудро и справедливо, храня покой и честь.
Его дворец, из лунного камня, сиял в ночи,
И каждый его указ был словно шёпот вечности.

В садах его цвели лотосы, что пели тихие песни,
А реки текли молоком, даруя жизнь и свет.
Народ Сун, потомки драконов, сильны и мудры,
Владели магией стихий, и тайны звёзд им были открыты.

Но тьма подкралась к границам, змеёй ползучей и злой,
Король теней, изгнанный в бездну, жаждал мести и крови.
Он поднял армию мёртвых, и демонов из глубин,
И двинулся на Сун, чтобы разрушить её мир.

Тогда Лунный Взор призвал дракона, Серебряного Змея,
Что спал в недрах гор, храня силу древних времён.
Дракон взмыл в небо, чешуя его сияла как луна,
И огнём своим опалил войско тьмы, обратив его в прах.

Битва была жестокой, земля дрожала от ударов,
Но дух народа Сун не сломился, он был крепок и силён.
Император Лунный Взор, с мечом из звёздного света,
Сразил короля теней, вернув мир и покой в свою землю.

И вновь в долине туманов, цвели лотосы и пели песни,
А Серебряный Дракон, вернулся в горы, охранять свой народ.
И помнят люди Сун, о подвиге предков своих,
И чтят память о Лунном Взоре, и о силе Серебряного Дракона.

Так живёт Сун, держава Серебряного Дракона,
В легендах и сказаниях, в сердцах её сынов.
И пока сияет луна, и горы хранят свои тайны,
Будет стоять Сун, непобедимая и вечная.
***
Песнь о Буре и Змее Иллуянке

В горах высоких, где ветер воет,
Где снег лежит, как саван белый,
Жил Иллуянка, змей могучий,
Владыка тьмы, кошмар всецелый.

Он Бурю-Бога, грозного Тешуба,
В сраженье яростном осилил,
И сердце вырвал, и очи выпил,
И силу божью в себе вместил.

Тешуб, поверженный и слабый,
Скрывался в горе, в печали горькой,
Искал он мести, жаждал битвы,
Чтоб змея злобного низвергнуть.

Он дочь смертную себе взял в жены,
И сына храброго родила она,
Чтоб тот, как воин, вырос сильным,
И Иллуянке отомстил сполна.

И вот, настал тот день великий,
Когда сын Бури, юный воин,
Вступил в союз со змеем чёрным,
И стал ему как друг достоин.

Иллуянка, глупый и надменный,
Отдал сыну Бури сердце, очи,
Что отнял прежде у Тешуба,
Не ведая, что смерть пророчит.

Тогда Тешуб, воспрянув духом,
Вновь обрёл зрение и силу,
И с сыном вместе, в яростной битве,
Змея Иллуянку поразили.

И гром небесный расколол горы,
И молнии сверкали ярко,
И кровь змеиная землю оросила,
И тьма бежала без оглядки.

Так Буря-Бог, Тешуб могучий,
Вернул себе утраченную славу,
И мир избавил от змея злобного,
И воцарилась справедливость, право.

И помните, люди, эту песню,
О силе духа, о мести сладкой,
О том, как тьма всегда отступит,
Перед светом правды, силой братской.
***
Песнь о Мурсили, Грозе Хатти

Внемлите, смертные, и слушайте песнь о Мурсили,
Царе Хатти, чья слава затмила солнце в выси!
Не богом рождённый, но духом силён и крепок,
Он правил землями, где ветер свистел, как лев свирепый.

Мурсили, сын Хаттусили, унаследовал трон,
Когда царство Хатти стонало под бременем бед и невзгод.
Враги окружали, как волки голодные стаю,
И ждали момента, когда империя в прах упадёт.

Но Мурсили был не из тех, кто склоняет главу,
В его сердце горел огонь, что не гаснет в грозу.
Он собрал войско, отважных воинов Хатти,
И повёл их на битву, чтоб врагов сокрушить и разбить.

Первым пал Халеб, город гордый и древний,
Его стены рухнули под натиском воинов гневных.
Мурсили, как вихрь, пронёсся по землям чужим,
Оставляя за собой лишь пепел и дым.

Затем Вавилон, город золота и славы,
Пал перед мощью царя, чьи деяния кровавы.
Он разграбил сокровищницы, храмы разрушил дотла,
И имя Мурсили стало проклятьем для всех, кто против зла.

Но боги, узрев гордыню царя, разгневались в гневе,
И послали на Хатти раздор и смуту, как тёмное бремя.
Заговорщики, подкупленные золотом врагов,
Вонзили кинжал в спину царя, прервав его путь богов.

И пала империя, что Мурсили воздвиг,
Распалась на части, как хрупкий и старый тростник.
Но имя его, хоть и запятнанное кровью и злом,
Навеки осталось легендой, что шепчут потомки.

Так помните, смертные, песнь о Мурсили, царе,
Чья слава и мощь обернулись лишь горькой заре.
И знайте, что даже величайшие цари и герои,
Не властны над волей богов, и над собственной судьбою.
***
Песнь о Муваталли, Царе Солнца

В землях Хатти, где горы вздымаются к небу,
Где реки Хаттусы змеятся, словно серебро,
Восстал Муваталли, царь, чьё имя – гром победы,
Чья слава затмила солнце, чьё сердце – сталь.

Рождённый от крови царей, вскормлённый мудростью древней,
Он зрел, как земли его терзают враги,
Как Каска, дикие племена, нападают из тени,
Как Арцава, гордый народ, грозит войной.

Но Муваталли не дрогнул, не склонил головы перед бурей,
Он собрал войско, словно тучу перед грозой,
И повёл его на юг, где Кадеш, город древний,
Стоял, словно страж, на границе земель.

Там, у реки Оронт, встретились две силы,
Хетты и египтяне, словно два титана в бою.
Рамзес, фараон, с колесницами золотыми,
И Муваталли, царь, чьё знамя – двуглавый орел.

Битва при Кадеше – песнь о ярости и стали,
О криках воинов, о звоне мечей, о смерти.
Муваталли, словно бог войны, впереди сражался,
Его колесница неслась, словно вихрь, сквозь строй.

И хотя Рамзес хвалился победой ложной,
И хотя кровь лилась рекой, обагряя землю,
Муваталли удержал Кадеш, город священный,
И показал Египту силу хеттского царя.

Он правил мудро, строил храмы богам,
Заботился о народе, словно пастырь о стаде.
Он заключил мир с Митанни, укрепил границы,
И оставил после себя царство, сильное и гордое.

Но даже цари смертны, и время неумолимо,
Муваталли ушёл в мир иной, оставив трон сыну.
Но память о нём живёт в песнях и легендах,
О царе, что был Солнцем для Хатти, щитом и мечом.

И доныне, когда ветер свистит в горах Хаттусы,
Слышится эхо битвы при Кадеше,
И шепчут имена героев, павших в той сече,
Имя Муваталли, царя, чья слава бессмертна.
***
Посох Аарона: Легенда о Цветущем Древе

В песках палящих, где стонет ветер злой,
И фараон сердца не смягчает боль,
Стоял Аарон, брат Моисея, твёрд,
И в руке держал посох, древний плод.

Не просто палка, грубая и сухая,
Но символ веры, что в душе пылает,
Надежда хрупкая, что в Боге лишь живёт,
Когда народ в неволе тяжкой гнёт.

И вот, перед троном, где гордыня правит бал,
Аарон посох бросил, и чудо воссияло!
Змея живая, гибкая и злая,
Взметалась в ярости, презрев закон царя.

Но посохи жрецов, искусные обманы,
Змеями тоже стали, полны коварства,
И казалось, тьма поглотит светлый луч,
И вера в Бога будет навсегда заглушена.

Но посох Аарона, силой Божьей свят,
Пожрал змеи лжи, развеяв мрак и смрад!
И фараон, хоть видел чудо перед собой,
Ожесточил лишь сердце, глух к мольбе святой.

И вновь, по воле Бога, посох расцветал,
Миндальным цветом, нежным и прекрасным,
В пустыне мёртвой, где лишь песок и зной,
Он жизнь являл, надежду и покой.

Он плод давал, как символ обещанья,
Что Бог не бросит, в час великого страданья,
Что выведет народ из рабства и оков,
И поведёт к земле, где льётся молоко и мёд.

И с тех времён, посох Аарона – знак,
Что вера может чудо сотворить во тьме,
Что даже в сердце, каменном и злом,
Может пробиться росток, взращенный Богом.

Так помните о посохе, о силе той,
Что в вере кроется, в надежде неземной,
И пусть он станет компасом в пути,
Ведущим к свету, к истине, к любви!
***
Арийская Сага: Песнь о Солнце и Крови

В начале времён, когда мир был юн и светел,
Из искры Солнца, что пронзила тьмы пелён,
Родились Арийцы, народ могучий, смелый,
Хранители огня, что в их сердцах горел.

От гор высоких, где ветер воет дико,
До рек широких, что к морю вдаль текут,
Раскинулись земли, их волей освященные,
Где предки славные свой праведный вели путь.

Их боги – грозные, но справедливые силы,
Индра – громовержец, что тучи рассекал.
Варуна – владыка вод, хранитель равновесия,
Агни – пламя жизни, что тьму всегда сжигал.

Воины Арийцы, как львы, бесстрашны в битве,
С мечами острыми, щитами из кости,
За землю родную, за честь и за свободу,
Готовы жизнь отдать, не ведая злости.

Их женщины – прекрасны, как утренние зори,
Хранительницы очага, мудрости и любви.
В их песнях – эхо древних, славных историй,
В их взглядах – сила, что горы может сдвинуть.

Но тьма не дремлет, она крадется тихо,
И шепчет ложь, и сеет семена раздора,
И брат идёт на брата, с ненавистью в глазах,
И рушится единство, что было так дорого.

И вот, в час мрачный, когда надежда гаснет,
Является герой, рождённый от Солнца,
Он соберёт осколки былой славы,
И вновь зажжёт огонь в сердцах Арийцев.

Он поведёт их к свету, сквозь бури и ненастья,
Напомнит о заветах предков мудрых,
И возродится вновь народ Арийский,
Сильный, свободный, и вечно юный духом.

Так пусть же эта песнь звучит в веки веков,
Напоминая о силе, что в нас живёт,
О чести, о храбрости, о верности богам,
И о том, что Солнце всегда взойдёт над нами!