легенда о королеве ужей

(Славянская легенда)
В одном селенье среди гор и рек,
Где ветерок гулял на воле,
Жила семья большая - десять человек
За тёмным лесом, золотистым полем.
Жила семья та жизнью непростой:
Работали они с утра до ночи.
Им это предназначено судьбой.
В семье - пять сыновей, три дочки.
Отец и мать любили их всегда
И баловали, как умели -
Подарки покупали иногда
По праздникам, и песни пели.
По вечерам ходили девушки к реке
В воде прохладной искупаться
И пенье птиц послушать вдалеке,
До темноты стараясь возвращаться.
Вот как - то раз, идя дорогою лесной,
К реке они спустились по обрыву,
Нарвав цветов, чтобы забрать с собой
Для матери букет красивый.
И побросав одежду на песок,
Они вошли в прохладу тихой речки.
А берег тот крутой - высок.
Купались и резвились девушки беспечно.
Но им уже домой идти пора.
И сёстры старшие вышли на берег,
Смеясь своим же шуткам, как всегда,
Зовя сестрёнку младшую скорее.
Вышла на берег девушка тогда,
Чтоб одеваться и домой вернуться
И вскрикнула - бледна и холодна -
Уж чёрный девушку заставил ужаснуться.
Он спрятался в рубашки рукавах
И не желал оттуда выбираться.
Вокруг была зелёная трава.
А девушка успела испугаться.
Пытались сёстры те прогнать ужа,
Но ничего не получалось.
И тихий голос им сказал тогда,
Такого раньше с ними не случалось:
"Уйду я сам, если одна из вас
Пообещает стать моей женою.
Самую младшую я полюбил сейчас,
Женившись, заберу потом с собою."
Но не хотела девушка сказать
Слов обещания, ужу, заветных.
Однако, он не собирался отставать
И, всё же, ждал и ждал ответа.
Пообещала младшая сестра
Того, чего от неё ждали.
А уж уполз, казалось, навсегда.
Домой заторопясь, девушки возвращались.
И рассказали всем тогда они
О том, что с ними приключилось,
Как уж заговорил о свадьбе у реки
И как сестру их полюбил он.
Долго ждала младшая дочка жениха,
Но он не торопился появляться.
И стала забывать она того ужа,
Как прежде, стала весело смеяться.
 
Однажды днём увидела она,
Что к дому их подъехала карета,
Вдруг, испугавшись, убежала со двора
И спряталась в темноте дома где - то.
Из чёрной той кареты дорогой
К родным её вышел парень незнакомый,
Красавец статный звал её с собой.
Но девушка не шла к нему из дома.
Тот парень говорил, что он пришёл
За тем, что девушка ужу пообещала.
Хозяин дома был на гостя зол,
А дочь его не выходила и молчала.
Решил отец посланца обмануть
И дочь не отдавать чужому,
Велел гусыню в фату завернуть
И проводить гостя из дома.
Лишь, усадили гуся на скамью,
Отъехала в лес тёмный та карета.
Увёл хозяин всю свою семью,
Стараясь поскорей забыть об этом.
Но только въехал экипаж в лесок,
Закуковала там кукушка.
И птичий тонкий голосок
Запел: "В карете - не пастушка.
Везут в жёны ужу гусыню,
А девушку припрятали в дому.
Ни с чем проехали посланцы мимо,
Везут гусыню не тому."
И повернула к дому та карета,
Чтоб обменять невесту на гуся,
Подъехала она к дому, при этом.
Старик - хозяин запрягал коня.
А парень вновь за девушкой вернулся,
Чтобы забрать её к ужу с собой.
Но, лишь, калитки он рукой коснулся,
Крестьянка убежала вновь домой.
И звал её посланец с ним поехать,
Но девушка не выходила со двора.
Отец её отдал барашка на потеху.
На голове "невесты" той - фата.
Карета во второй раз развернулась
И въехала в густой и тёмный лес.
Кукушка вновь тоскливо затянула
Песню свою. Слышна она окрест.
"Везут барашка, чтобы замуж выдать.
Невесту спрятали где - то в дому.
А девушку сейчас нигде не видно.
Везут барашка, не знаю, кому."
И в третий раз карета развернулась,
Чтобы невесту с собою забрать.
Посланец к дому старика вернулся,
Но тот не хотел дочь отдавать.
Он в третий раз над парнем посмеялся.
Корову рыжую он завернул в фату,
Решил, посланец в дураках остался,
А дочку не отдаст, он, никому.
Карета въехала в тот лес зелёный,
Остановилась птиц послушать вновь.
Кукушка куковала, что влюблённый
Обманут, в экипаже - не его любовь.
Вернулся тот посланец в дом за лесом,
Корову рыжую вернул назад
И разозлился, словно, бес - он,
Сверкали лютой злобою глаза.
Он угрожал расправою селенью,
Отдать требуя девушку сейчас,
Не то, он, повинуясь повеленью,
Погубит всё село, на этот раз.
Старик упрямился и хмурился сначала,
Но был напуган поведеньем наглеца
И, долго думая, молчал он,
Не уступая до конца.
Однако, дочка его вышла к незнакомцу,
Чтоб за обещанное слово отвечать.
И сёстры старшие, увидев всё в оконце,
Тут же пошли невесту одевать.
Они надели свадебное платье
И нарядили деву, как могли,
Венок надели, чтобы провожать её
В неведомую даль с родной земли.
Невесту усадили на скамейку,
Отец прощался с нею навсегда.
Вновь въехала карета в лес - аллейку
И скрылась из виду за горкой у пруда.
Как только в лес заехала карета,
Кукушка куковала, как всегда,
Но в этот раз пропела птица эта,
Что девушку сватают за ужа.
А братья лошадей всех оседлали
И бросились в погоню за сестрой.
Но сколько бы карету не искали,
Ни с чем все возвратилися домой.
Исчезла их сестра куда - то,
Словно, растаяла где - то вдали.
А между тем, она спустилася к оврагу
У берегов неведомой земли.
Все провожатые исчезли за спиною,
Словно, их не было совсем.
Садилось солнце, прячась за волною.
Грустно ждала крестьянка перемен.
Откуда парень тот красивый появился,
Она не знала, не заметила тогда.
Лишь, только, наблюдая, удивилась:
"А он - красив, да и богат, наверняка."
В руках его она заметила подарок,
Что он в день свадьбы для неё припас.
Колье красивое сверкало очень ярко.
И принц ужей ей подарил его сейчас.
Он с ней заговорил ласково очень,
Она молчала, слушая его.
А день клонился, приближаясь к ночи.
Они - вдвоём здесь, больше никого.
"Лишь, для тебя я сбросил свою кожу,
Тебе я своё имя назову.
И ты меня полюбишь, верю, тоже
Так же, как я тебя сейчас люблю.
Я - царь ужей и змей в подводном мире.
Мои владения - безмерно велики.
Живу я там, где предки мои жили.
И править здесь мы будем: я и ты.
Стань же моей женой, как обещала!
Стань королевой всех ужей и змей!
Узнай меня таким, как ты не знала!
И полюбить меня таким сумей!"
Крестьянка хмурилась сначала,
Потом, вдруг, улыбнулась, невзначай...
И долго думала она, молчала.
Исчезла на лице её печаль.
Она ответила ужу согласием
Стать королевой и его женой.
И, подобрав подол своего платья,
Она пошла за ним, прижав колье рукой.
Стала крестьянка королевой змей,
Живя средь роскоши морской.
Был часто слышен, её, смех
В дворце огромном под водой.
 
Прошло с тех пор немало лет.
Точнее, девять лет прошло.
Три сына, дочь, что краше нет,
Родились во дворце её.
И дева счастлива была
С любимым принцем и детьми,
Но вспоминала иногда
О мире, где жила с людьми.
И тосковала о родной земле
Она, бродя по берегу морскому,
А дом родной ей виделся во сне,
Такой далёкий и такой знакомый.
Вот как - то раз спросила дочь её:
"Скажи, где дом, в котором ты родилась.
О чём нам свои песни ты поёшь,
Если б могла, куда б ты возвратилась?"
И детям рассказала мать тогда
О крае, полном солнца и любви,
О доме, где жила с семьёй всегда,
Все дни и ночи проводя свои.
Просили дети часто свою мать
Рассказывать им о родной земле
И лес зелёный, дом свой показать,
Который ночью видели, они, во сне.
К любимому однажды подошла
Крестьянка, королева всех ужей,
С любовью она мужа обняла
И грустно посмотрела на детей.
"Что ты грустна, любимая моя,
Что нужно, чтоб тоску твою прогнать?
Что хочешь, сделаю для тебя я,
Позволь мне о желаниях твоих узнать."
Так говорил любимый муж её.
И с нежностью он на неё смотрел.
Он счастлив был, живя с нею вдвоём
И счастья ей такого же хотел.
Просила девушка, домой, чтоб, отпустил
Её с детьми на землю, он, большую,
Чтобы родных своих ей навестить,
Ведь, сердце бедное тоскует.
Встревожился влюблённый принц ужей -
Он не хотел с любимой расставаться
И не хотел давать согласия ей
На то, чтобы с родными повидаться.
Но девушка стояла на своём
И не просила ничего другого,
И грустная ходила день за днём
По вечерам у берега морского.
А принц тогда решился уступить,
Но к хитрости, прибегнул, и коварству.
Он попросил её три раза услужить,
Исполнив три желанья царских.
Он дал ей пару старых башмаков,
Чтобы она до дыр их износила.
Она ходила в них среди песков.
И по воде в тех башмаках ходила.
Но износить их так и не смогла,
Ведь, не простыми башмаки те были.
И девушка однажды поняла,
Что в волшебстве была их сила.
Она пошла к кудеснице морской,
Чтобы узнать, как дело ей исполнить.
Тайком от мужа, торопясь домой,
Соседке рассказала всё, что помнила.
Та выслушала девушкин рассказ
И подсказала, как ей дело сделать.
"Огонь решает всё, на этот раз,
В огонь брось башмаки свои, ты, смело.
Без этого не сносишь башмаков,
Ведь, колдовство - на них, я это вижу.
Исполнишь это, придёшь ко мне вновь,
Ты знай, я помогу тебе и не обижу."
Исполнила девица тот совет
И бросила те башмаки в камине.
Чуть не обжёг камина яркий свет,
А башмаки изношены любимой.
Пришла к мужу любимому она
С улыбкою счастливой на губах.
Взглянул он на неё едва - едва,
Грусть прячется в его серых глазах.
Решил он ей трудней, задать, задачу,
Чтобы исполнить это она не смогла.
И, не надеясь на свою удачу,
Осталась под водой с ним навсегда.
Кудель спрясти принц её попросил,
Всё же надеясь, что она не сможет
Исполнить это. Каждый день грустил
Он. Девушка взялась и это сделать тоже.
И пряла пряжу эту каждый час.
Но только прясть не получалось.
И поняла она, что и на этот раз
Нужен совет ей, а соседка выручала.
Она пошла к кудеснице опять,
Чтобы просить совета снова.
А та ответила: "Не нужно прясть,
Кудель эта, конечно, заколдована.
Ты брось её в огонь в угли камина.
И вспыхнет она ярко, не горя.
Потом спряди из неё нить длинную.
За результат, как прежде, ручаюсь я."
Исполнила крестьянка все наказы,
Забросила в огонь кудель свою
И ярким светом вспыхнул камин сразу.
Моток волшебной пряжи - на краю.
В камине том увидела крестьянка -
Жаба огромная в огне ярком сидит.
И снова вспышка. Принялась селянка
Кудель прясти. Лишь, нить та шелестит.
И скоро эта пряжа клубком стала.
А девушка клубок тот мужу отдала.
Он недоверчиво взглянул сначала
И наказал, чтобы пирог она пекла.
"Твоим родным нужен подарок,
Не можешь ты любимых обделить.
Ты испеки пирог на огне ярком,
Чтобы родных, потом, им угостить."
"Это - легко." - решила дева.
И принялась готовить тот пирог.
Но только, вот, куда посуда делась?
Муж вынес всё и спрятал за порог.
Осталось из посуды только сито,
Но в нём пирог не испечёшь никак.
Хоть, колдовством оно и не залито,
Печь тот пирог, уж, точно - не пустяк.
Что делать ей, она не понимает.
В огонь его не бросишь, чтоб испечь
Пирог простой, но точно она знает,
Куда пойти ей, чтобы время поберечь.
Идёт она уже знакомою дорогой.
Соседка дома ждёт её давно
У своего красивого порога,
Усевшись на какое - то бревно.
И в третий раз совет дева просила,
Всё рассказала и ответ ждала.
Соседка девушку в дом пригласила,
Затем закваску ей волшебную дала
И научила сито так замазать,
Чтобы потом пирог большой испечь.
А девушка исполнила наказы,
Стремясь время своё сберечь.
Пирог готовый мужу показала.
Он грустно улыбнулся ей в ответ.
Ему на сердце тяжелее стало,
Но слов, чтоб отказать - у него нет.
И он позволил ей пойти в селенье,
Чтобы родных и близких навестить.
Но, на прощанье, повелел ей
Не долго на земле большой гостить,
Лишь, девять дней, никак не более,
И провожатых, наказал, не брать с собой,
Не забывать наказ этот на воле
И возвращаться поскорей домой.
"А чтоб не заблудилась у порога
В морской дворец, меня, ты, позови.
Короче и светлей будет дорога.
Запомни, ты, сейчас слова мои.
Скажи мне - "Милый друг, коли живой,
Выйди ко мне до дома проводить меня,
Пусть белой пеной станет отзыв твой."
К тебе, любимая, сейчас же выйду я.
Но если мёртв я, пена будет красной,
Как солнце это на закате дня,
Ты знай, случился миг ужасный,
И не увидишь больше ты меня.
Моё, ты, имя никому не называй,
Не говори, как вызывать на берег
И слов моих, смотри, не забывай
Среди людей и странных суеверий."
Всё, обещала, девица, исполнить,
Любимому, в лес уходя с детьми,
И те слова его навек запомнить,
Прощаясь, обняла, клялась в любви.
Он посмотрел ей вслед с тревогой,
Что - то предчувствуя сейчас.
 
И долгою была её дорога,
Но радостью полна, на этот раз.
А вскоре море скрылось за горою.
И лес этот стал гуще и темней,
Как будто бы, самой судьбою
Он подгонял её идти в село быстрей.
Дорожка узкая вела её домой,
В село, где жили близкие, родные.
Неторопясь, она вела с собой
Своих детей сквозь заросли густые.
Приветливо их встретило село,
Сельчане пирогами угощали,
Им всем было, как будто, всё равно,
Откуда их крестьянка возвращалась.
Устроить праздник было решено
По случаю их возвращенья.
Столы, накрытые для всех, давно
Отведать, приглашали, угощенья.
А к ночи парни разожгли костры,
Чтоб девушки младые развлекались.
Так радовались возвращенью их сестры,
На празднике, случайном, разгулялись.
Но девушка их охладила пыл:
"Я не совсем у вас в селе останусь.
Вернусь с детьми в подводный мир,
Мне девять дней гостить осталось."
Решили тогда братья и отец
Узнать, как вызвать её мужа,
Чтоб разлучить с сестрою, наконец,
И стали спрашивать её за ужином:
"Скажи - ка нам, как вызовешь ужа,
Когда домой ты будешь возвращаться?"
Но девушка, вдруг, встала, задрожав,
Не захотела с братьями общаться.
И братья сговорилися узнать
У маленьких детей секреты змея,
Но те не захотели предавать
И говорить об этом не посмели.
Запугивали братья, как могли,
Всех сыновей своей сестры любимой.
Но мальчики, вдали родной земли,
Были упрямы и неколебимы.
Лишь, девочка испугана была,
Не выдержала это испытанье
И выдала, что знала и могла,
Сдержав едва - едва свои рыданья.
А братья всё узнали и пошли
На берег, им чужой, земли у моря.
С собою эти люди принесли
Смерть королю ужей, злобу и горе.
В село пришли, ни слова не сказав
Своей сестре о том, что сотворили,
И, девушку жестоко наказав,
Любимого ужа её сгубили.
Она же веселилась, как могла,
До срока, отведённого любимым,
А на десятый день детей свела
На берег океана нелюдимый.
Звала своего мужа и ждала,
Но он не выходил на пустой берег.
Она уж знала, что беда пришла,
Но, что он - жив, всё ещё верила.
Звала она его в последний раз,
И, вдруг, ответил он печально:
"Погиб средь волн навеки я сейчас,
Дочь предала меня нечаянно.
Не будем вместе мы уж никогда,
Прощай, моя любимая, навеки.
Ты будешь помнить обо мне всегда.
А коль забудешь, так напомнит ветер."
И голос милого исчез в волнах
Бедонного синего моря.
А девушка заплакала тогда,
Под тяжестью своего горя.
Она, вдруг, посмотрела на детей,
Отчаявшись совсем, заговорила:
"Нет больше этих ясных дней,
Ведь, дочь моя отца сгубила.
Не будет у вас ласки и отца,
А у меня не будет ласкового мужа.
И вечные страданья без конца
Нас ждут, мы никому уже - не нужные.
Мне незачем без мужа жить,
Я стану ивою над тихою рекою,
Оплакивать судьбу. Должно так быть.
Так предназначено судьбою.
Ты, старший сын, будешь дубком,
Силён, пред ветром непокорен,
Ты, средний, ясенем потом
Будешь расти вдали от моря.
Берёзкой, младший, здесь расти
И будь  всегда рядом со мною.
Ты мой покой побереги,
Так предназначено судьбою.
А ты, дочь младшая моя,
Осиною навеки станешь.
И знай, это - судьба твоя.
Бояться и дрожать не перестанешь.
Дрожать ты будешь день и ночь
От ветра лёгкого от страха.
Ты - непокорнейшая дочь,
Беду нам навлекла сама ты."
И вмиг исполнились слова,
Произнесённые внезапно,
Той девушкой, и навсегда.
Не возвратить всего обратно.
И плачет ива над рекой,
Зовя назад своего мужа.
Клонясь к воде, она тоскует над судьбой.
Но не вернётся больше уж.
Лишь, ветер песню ей поёт
О том случившемся ненастье,
О девушке с ужом вдвоём,
Познавшей мир, любовь и счастье.