14. Каин и Авель

“Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец.’
           (Быт.4:1-2)

Я помню тот день, когда они родились. Два маленьких, беспомощных существа, свернувшиеся в объятиях Евы. Адам, мой первый человек, смотрел на них с трепетом, в его глазах отражалась вся моя радость. Каин, старший, был крепким, с сильными руками и пытливым взглядом. Авель, младший, был нежнее, с мягкими чертами лица и тихим голосом. Я дал им жизнь, вдохнул в них искру моего бытия, и они были прекрасны.
Они росли, и я наблюдал за ними, как любящий отец наблюдает за своими детьми. Адам учил их обрабатывать землю, а Ева – заботиться о доме. Каин, как и подобает старшему, взял на себя бремя земледелия. Он трудился с усердием, его руки покрывались мозолями, а лоб – потом. Он приносил мне плоды своего труда, и я принимал их с благодарностью. Авель же, с его добрым сердцем, выбрал путь пастуха. Он заботился о стадах, его руки были нежны к животным, а его песни разносились по холмам. Он тоже приносил мне жертвы – лучших своих ягнят, и я видел в них чистоту его души.
И вот настал день, когда я должен был выбрать. Не потому, что один был лучше другого, нет. Я видел их сердца, их стремления. Я видел, как Каин, с его прагматичным умом, приносил мне то, что было результатом его труда, его усилий. Авель же приносил мне то, что было символом его заботы, его любви к жизни. Я принял жертву Авеля. Не потому, что она была лучше, а потому, что в ней было больше искренности, больше той чистой любви, которую я так ценил.
Я видел, как лицо Каина исказилось. Гнев, зависть, обида – все эти темные тени пронеслись по его лицу. Я попытался говорить с ним, но он не слушал. Его сердце было закрыто для моего голоса. Он видел в Авеле соперника, а не брата. Он видел в моей милости к Авелю несправедливость, а не выбор, основанный на чистоте сердца.
И тогда это произошло. В поле, под палящим солнцем, когда Авель мирно пас своих овец, Каин подошел к нему. Я видел все. Я видел, как Каин поднял камень. Я видел, как он ударил. Я видел, как кровь Авеля пролилась на землю. Я слышал его последний вздох, его немой крик, который так и не достиг моих ушей. Я видел, как Каин стоял над телом своего брата, его руки были окровавлены, а глаза – пусты.
Мое сердце разрывалось. Мое творение, мое первое дитя, убило своего брата. Это было не просто убийство, это было предательство самой сути жизни, которую я в них вдохнул. Я не мог оставить это без ответа.
"Каин!" – мой голос прозвучал, наполненный скорбью и гневом. – "Где твой брат Авель?"
Он ответил с дерзостью, с попыткой скрыть свою вину: "Я не знаю. Разве я сторож брату моему?"
Но я знал. Я видел. Я чувствовал.
"Кровь брата твоего вопиет ко Мне от земли!" – сказал я. – "И ныне ты проклят от земли, которая отверзла уста свои, чтобы принять кровь брата твоего из руки твоей. Когда будешь обрабатывать землю, она не даст более силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле."
Я не хотел его проклинать. Я хотел, чтобы он покаялся, чтобы он осознал ужас своего поступка. Но он был глух к моим мольбам. Он видел только наказание, а не возможность искупления.
"Наказание мое больше, нежели снести можно," – пробормотал он, его голос дрожал от страха. – "Вот, Ты изгоняешь меня ныне с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня."
Я видел его страх, его отчаяние. Я не хотел, чтобы его убили. Я не хотел, чтобы его жизнь закончилась так трагично.
"За то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро," – сказал я, и положил на Каина знак, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его.
Я дал ему защиту, не потому, что он заслуживал ее, а потому, что я не хотел, чтобы зло порождало еще больше зла. Я хотел, чтобы у него была возможность жить, нести бремя своего греха, но жить.
Каин ушел от моего лица, и поселился в земле Нод, на восток от Едема. Он ушел в изгнание, неся на себе печать убийцы, печать моего разочарования.
Я смотрел, как он уходит, и мое сердце болело. Я создал их по своему образу и подобию, я дал им свободу воли, и они использовали ее, чтобы совершить зло. Но я не отвернулся от них. Я продолжал любить их, даже в их падении. Потому что они были моими детьми, моими первенцами, и я никогда не перестану надеяться на их искупление. Даже если это займет вечность. Даже если это будет стоить мне всего. Потому что любовь, истинная любовь, никогда не умирает. Она просто ждет. Ждет, когда заблудшая душа вернется домой.
Я видел, как Каин удалялся, его фигура становилась все меньше на фоне бескрайних просторов. В его шагах была тяжесть вины, в его взгляде – страх перед неизвестностью. Я знал, что его путь будет долгим и трудным. Земля, которую он так любил обрабатывать, теперь будет сопротивляться ему, как будто сама природа оплакивает пролитую кровь. Он будет скитаться, искать место, где его грех не будет преследовать его, но он не найдет его. Потому что грех – это не место, это состояние души.
Я наблюдал за Адамом и Евой. Их горе было безмерным. Потеря сына, да еще и от руки другого сына – это рана, которая никогда не затянется полностью. Они оплакивали Авеля, его невинность, его доброту. Они оплакивали Каина, его падение, его потерю. Я утешал их, как мог, но слова мои казались слабыми перед лицом такой скорби. Я дал им других детей, чтобы жизнь продолжалась, чтобы надежда не угасла совсем. Но тень Каина и Авеля навсегда осталась в их сердцах.
Каин же, как я и предвидел, не нашел покоя. Он строил города, чтобы спрятаться от мира, чтобы создать свою собственную реальность, где его грех не имел бы значения. Он порождал детей, но в их глазах я видел отголоски его собственного смятения. Они были сильны, изобретательны, но в их сердцах не было той чистоты, которая была у Авеля. Они были потомками убийцы, и это клеймо, хоть и невидимое, лежало на них.
Я видел, как человечество развивалось. Они учились, творили, строили. Но вместе с прогрессом росло и зло. Зависть, жадность, гнев – те самые чувства, которые толкнули Каина на убийство, стали спутниками человечества. Я видел войны, предательства, жестокость. И каждый раз, когда я видел это, я вспоминал Каина. Вспоминал, как легко можно потерять свет, как быстро тьма может поглотить душу.
Но я также видел и добро. Видел любовь, сострадание, самопожертвование. Видел тех, кто, подобно Авелю, стремился к свету, кто нес в себе искру моей любви. Я видел, как люди помогали друг другу, как они прощали, как они стремились к лучшему. И в этих моментах я видел надежду. Надежду на то, что человечество сможет преодолеть свою темную сторону, что оно сможет научиться на своих ошибках.
Каин прожил долгую жизнь. Он видел, как его потомки множатся, как они строят цивилизацию. Но он так и не нашел покоя. Его знак, моя защита, оберегал его от физической смерти, но не от внутренней муки. Он умер, так и не раскаявшись по-настоящему, так и не найдя прощения. Его история стала предостережением, напоминанием о том, что свобода воли – это великий дар, но и великая ответственность.
Я смотрю на вас, люди, и вижу в вас и Каина, и Авеля. В каждом из вас есть потенциал как для величайшего зла, так и для величайшего добра. Вы можете выбрать путь ненависти и разрушения, а можете выбрать путь любви и созидания. Я дал вам выбор, и я буду ждать. Буду ждать, когда вы сделаете правильный выбор. Буду ждать, когда вы научитесь любить друг друга так, как я люблю вас. Потому что в этом и есть смысл всего. В этом и есть моя надежда.