Над морем

Ожерелье огней, фонарей, янтарей.
На курорте прибрежном возня...
И летучая рыба от синих морей
В своем брюхе уносит меня.

Алконост не поет, объявляет полет,
подогреть бы сырые слова.
Повторяйте за мной, захлебнитесь слюной,
мозговитую рифму: Москва.

Журавля налегке сторожит паспарту,
Раскольцован журавль на полдня.
Над серебряным веком набрать высоту?
Столько манны не лезет в меня.

Дьютифри дьютифря, серебро извожу,
Плюс и минус родят полюса.
И на малую дельту часы подвожу,
часовые стянув пояса.

Из кафешки на пляже мурлычу мотив.
Замусолен, курилка, но жив.
На каком языке, что синица в руке,
огонек сигареты дрожит?

Вот небесная пена навстречу плывет,
тянут звезды соломки сквозь тьму.
Стюардесса несет целлофан-бутерброд,
Улыбаясь не зная чему.

Пузырьки на экранах - пора новостей,
И краснеет цифирь на табло.
И торчат провода от ушей до ушей,
серафимы на селфи, алло.

Берега, берега, берегите себя!
Не сезон. Мерихлюндия лун.
Неуюты морей, полоса батарей
И нахохленный спит гамаюн.

Вот бы лесенкой нот разбежаться в народ,
если вынесет гиперборей.
Грусть-цыганка в ночи ожерельем бренчит
фонарей, янтарей и огней.




Варианты:
Столько выпито кофе, что чаю прошу
Марципана шуршит колбаса
Шестернями рулит пятерня
То что носится в воздухе, скажешь вот-вот?
Но такая на вкус размазня
Как серебряный век покидаю курорт
Столько манны не лезет в меня..

И вослед за мириады огней
Мегаполиса сердце во тьме
Без мелодии ритм, ни о чем не болит
Алгоритмы одни на уме

У кафешек вдоль пляжа все тот же мотив,
И мусолю его про себя.
Необузданный свист, перейти бы на твист,
Огребая и впрок огребя.


Последний куплет вторая строчка:
 И шагать до скончания дней