Кащей

Уже и силы, вроде бы, не те,
но есть идеи, замыслы не мельче,
и чей-то дух вздыхает в темноте -
что бестиями стали унтерменчи,
а были белокурые, и где?
Да, мало сил, но хочется реванша,
довольно про капусту в бороде -
ума палата. Маша, да не ваша.
Властитель тьмы, профессор кислых щей,
окатывает жизнь холодным душем,
смеётся, словно сказочный Кащей,
приказывая смерть заблудшим душам,
вещает - кто не с нами, против нас,
подводит историческую базу
под новый век, стоящий, накренясь,
который отвечает - прошу бардзо,
приветствует - хеллоу, гутен таг,
как будто ловкий западный бариста.
Тоска. Сейчас бы водки на пятак,
а можно и с девицами по триста,
забыв на миг другие языки.
Зачем они? Германский, правда, нужен -
там Энгельс, Маркс... Идеи высоки.
Но как же надоел нехитрый ужин,
привычка по ночам смотреть в окно,
а в памяти всплывают Хемниц, Дрезден.
Там классно было. То-то и оно.
Тут времени в обрез, лимит урезан
до нескольких оставшихся минут,
а дальше снова спичи, тосты, встречи...
Он думает - они нас не нагнут,
своим блажным идеям не переча,
кроИт по-новой карты разных стран,
неузнанным гуляет по столице,
случается - заглянет в ресторан,
сидит в углу, рассматривая лица,
бырыг и клерков, опытных дельцов,
снующих невпопад официантов...
Он чертит взглядом круг, и круг свинцов,
и очень этот круг похож на дантов.
И силы снова есть - бормочет он,
пока ещё попрыгайте, парниши.
Пора и честь... Выходит, обречён,
читать весь вечер Гегеля и Ницше.