Трешка. Часть 1 из двух

     Солдат Б. Генкин получил от мамы три рубля, - с письмом, в конверте. Он держал это в тайне, так как в  батарее некоторые "деды" и примкнувшие к ним негодяи воровали и отбирали деньги у "салаг", и у иных, - вне их шайки. Нет, в этом расположении, затерянном среди дальневосточных сопок, в старой казарме, в которой, по легенде, служил молодой Буденный еще при царе, не было жестоких избиений, а об изнасиловании мужчин тогда и представить не могли. Просто, кучка негодяев забирала себе и своим куски мяса, лежащие обычно по 10 штук поверх каши в бачках на 10 человек, воровала ценное, унижала, а некоторым, как Генкину, устраивала травлю в назидание другим. Особым "развлечением" была "присяга". Солдата, обычно начинающего, укладывали на живот и били ложками по голой попе, пока не покажется кровь.
    - "Товарищ старшина, рядовой Генкин по вашему приказанию прибыл", - промямлил, пытаясь стоять по стойке смирно, тщедушный солдатик.
- " Вольно. Покажи три рубля".  "Вот гад", - подумал Генкин. "И этот с ними. И как узнал?".
Три рубля - мелкая сумма, даже в те хрущевские времена, когда кирпичик хлеба стоил менее 20 копеек. Борис хотел потратить троячку на конфеты, тоже недорогие (заметим, -  в те времена, - из настоящего шоколада, без сои и вредных примесей). Несчастная, измятая троячка, вынутая из кармана гимнастерки, выглядела жалко, как и сам Генкин.
     В отличие от поникшего маминого мальчика, попавшего в волчью стаю, старшина улыбался. " Боря", - сказал Павленко,- "я не приказываю, а прошу тебя сказать кому -  нибудь о полученной денежке, а после вечерней поверки подержать ее на виду и спрятать в карман снятой гимнастерки, чтобы видели".
- " Так украдут".
- "Если украдут, я обещаю вернуть тебе три рубля и беру под защиту от негодяев, к которым минуту назад ты причислил и меня. Тем более, мы земляки ".
      Двадцатилетнего сержанта Павленко назначили на должность старшины несколько дней назад. Старшинами обычно были сверхсрочники - контрактники, но штатный старшина в отпуске разбился на мотоцикле, и у командиров не было иного выхода, пока не найдется новый контрактник. У Павленко начинался только второй год службы, из трех положенных лет, и, по "понятиям", он мог бы считаться салагой. Но, окончивший до армии машиностроительный техникум с красным дипломом, один курс вечернего факультета металлургического института  и успевший поработать слесарем -  сборщиком и конструктором, он попал в поле зрения командиров, окончил ускоренно сержантскую школу в городе Глухов Сумской области и оказался       скоро испеченным сержантом, командиром отделения тяги (из 6 - ти  Краз,ов с изделиями), -  и на Дальнем востоке.
     Осознавая, что фактической властью в подразделении обладает, по - существу, преступная группа, он решил, по молодости, праведности, наивности  и задору, навести порядок. Получив новую должность, старшина перенес кровать из общей казармы в каптерку и поменял, как и полагалось по статусу, автомат Калашникова на пистолет Макарова. Именно в каптерку он вызвал главаря дедовщины. Нет, ситуация имела не этнический характер. В группировку входили самые разные "-дембели", но главарь был с Кавказа и личностью. Статный и, безусловно, с лидерскими качествами.
     Демонстрируя детство, пистолет старшины виднелся в выдвинутом боковом ящике стола.
- " Рядовой Д., присядьте. У нас будет много общих вопросов, но, для начала, я надеюсь, - вы прекратите обирать молодых солдат в столовой. Красть у них мясо. Не говорите, что вы ни при чем. Я считаю, что этим вы и ваши товарищи ослабляете физическое состояние солдат и снижаете, таким образом, нашу боеготовность. Допускаю, что раньше вы не понимали эту физиологическую особенность. Вам осталось служить около года. Зачем вам эта проблема с едой и те другие проблемы, о чем я вас спрошу при следующих встречах?  Кстати, вы не знаете, кто ворует вольтметры с мобильных электростанций?".

-  "Да пошел ты! Салага".
Конец первой части.