Вербовка-1

Таверна, в которой Деметрий встретил Дора, называлась «У старого солдата», «Ad Veterem Militem». В отличие от большинства лавок и питейных заведений, она не закрывалась и после захода солнца. Таверна действительно принадлежала «старому солдату» - бывшему ауксиларию, который отслужив и честно получив римское гражданство, осел в Иерусалиме.

Место было хорошее, сам прокуратор Иудеи доверял хозяину, его римскому гражданству. Потому, таверна «У старого солдата» стала главным местом, где собирались легионеры, что обеспечивало хозяину устойчивый доход. Ночами же сюда забегали отдохнуть ночные патрули.

Дор и Деметрий возвращались молча. Быстрых южных сумерек им как раз хватило, чтобы добраться от Навозных ворот до знакомой таверны. Приближение ночи не приносило прохлады, только обостряя тяжелый запах жизни, скрытой за сенами Иерусалима. Деметрий шел сосредоточено, задыхаясь от уплотненного каменными стенами узких улиц до состояния едва ли не жижи воздуха и всё глубже уходил в мрачное состояние духа от недавно увиденного. Ему казалось казненная была даже чем-то похожа на Тимею и это уводило его в депрессию еще глубже. А Дор не хотел быть излишне навязчивым. 

Когда подошли к таверне, почти совсем стемнело. На оштукатуренных стенах со скабрезными фресками, изображающими пьяных сатиров с вакханками и карикатурами на Приапа, коптили масляные люцерны. Маленькие глиняные светильники стояли на столах из грубых, но отлично выструганных и промасленных досок.

Деметрий и Дор сели подальше от очага, и мальчик принес им амфору недорогого вина, воду, пару лепешек хлеба, прямо из печи, оливковое масло и инжир.

Сидели молча. Если бы Деметрий не был бы так погружен в размышления о варваркой казни, он бы, конечно, заметил сочувственно-ироничное выражения лица Дора, который наблюдал за Деметрием с явным интересом и даже удовольствием.

Дор, наконец, прервал долгое молчание.

Внимательно взглянув на Деметрия, Дор, безо всякой связи с предыдущим заметил: «Да. Прав Титус Паулус –  Ты именно такой, как я и …»

Деметрий не сразу осознал сказанное. А когда осознал, едва не вскрикнул: « Ты знаком с Титусом?!»

- И не только с ним, Деметрий. Твой тесть, Клеомен, тоже о тебе хорошо отзывается.  Открою тебе правду, я ждал тебя здесь, в таверне. Когда ты сказал Паулусу, что собираешься в Иерусалим, он послал гонца с письмами от него и твоего тестя с рекомендациями, о я не буду говорить.

Если бы ты вернулся в Тир, не найдя таверны и не выполнив просьбу Паулюса, все бы так и оставалось. Но ты таверну нашел т я оценил, как ты вывел Балабуса на разговор о смене первосвященника….- Дор рассмеялся, -  Плохим префектом когорты был бы Паулус  если бы не знал о предстоящей смене первосвященника. А он хороший и опытный префект… Ах, Дем...

- Ты хочешь сказать, что все это было специально подстроено?

- Как тебе сказать… В некотором смысле, да. Подстроено.

- И казнь несчастной женщины тоже!?

- Нет. Это - нет. Конечно, нет. Это случайность, случай.  Но таким случаем нельзя было не воспользоваться, раз уж так сошлись звезды, чтобы посмотреть на твою реакцию.

- А если бы казни не было? И главное, не понимаю, зачем?

- Если говорить о казни, если бы казни не было, мы бы придумали что-нибудь еще.  А вот зачем… Это и есть главное. Я и пригласил тебя сейчас, после казни, чтобы обсудить зачем.  Ты можешь отказаться от беседы прямо сейчас. Но в этом случае ты должен будешь забыть о моем существовании, я забуду о тебе, но даже сам факт нашей встречи в этом случае должен остаться в тайне. Поверь мне, мир, империя, устроены так, что если ты вдруг нарушишь даже эту тайну и расскажешь об этом даже твоей Темее, об этом непременно станет известно и ответ Рима может оказаться крайне болезненным и для тебя, и для твоих поручителей, и даже для твоей семьи. Что скажешь?

- …, - Деметрий с изумлением смотрел на Дора и видел в его глазах смесь любопытства, азарта и даже некоторого веселья.

-  Ладно,- сказал Дор, -  я делаю следующий шаг, которые на тебя не накладывает никаких обязательств, кроме обязательства хранить тайну о самом факте нашего знакомства и разговора. Слушай меня внимательно: властью, данной мне Императором, я уполномочен сделать тебе от имени Рима некое предложение. Повторяю: ты можешь отказаться прямо сейчас. Если же ты согласишься… Если ты согласишься, вся мощь Империи окажется и твоей мощью.  Но и выйти из договора тебе не будет возможно никогда. Империя убьет и тебя, и всех, кто с тобой соприкасался. Даже меня…

Деметрий сидел молча. Казнь... Новость о том, что его встреча с Дором была результатом заговора, в котором применяли участие его тесть и Паулус...  Эта темная таверна, в которой Деметрий очутился чьей-то чужой, как выясняется волей, колеблющийся свет лампад. Всем сердцем Деметрий почувствовал, что его мир, светлый и простой, как утреннее солнце над морем, меняет свои очертания, как тени на темной стене трактира и даже если он откажется выслушать Дора, то что произошло, этот день останется фактом его жизни, гвоздем, который невозможно будет вырвать и он сам, Деметрий из Родоса, навсегда останется прибит им, как лампада, к стене этой таверны, к протертому множеством локтей столу. 

- Хорошо. Говори, - Деметрий поежился. – Хранить тайну нашей встречи я, разумеется, обещаю. Этого не так уж и много. Все равно мне не удастся забыть этот день. Говори. Уже твердо повторил он.