Не затворник я и не монах...

Не затворник я и не монах,
У которого от веры страх,
С символом трилистника…
Ну и не женоненавистник,
С любовью очень странной.
О ком слова лишь бранные…
Нет и к женщинам апатии,
Но только лишь симпатия…
Их я всех люблю душевно -
За их красоту волшебную.
За нрав и характер добрый,
Не схожий вовсе с коброй.
За голос нежный и певучий,
И за взгляд очей их жгучих.
Привлекательность их тела.
За модные наряды смелые.
Стремленье к материнству.
В феминизме их единство…
И, что же у меня в остатке,
После дифирамбов сладких?
Скажу, что их я недостоин.
Да, что по-другому скроен.
И седой – не чернобровый,
И характером я не суровый,
И во мне лишь недостатки,
А если изложить, и кратко
- То не хватит и страницы…
Не знал я ни одной девицы.
В них сила к жизни, мощь.
Душа – не знающую ложь…
Я ж совсем, совсем другой.
Нет даже хватки деловой…
Разгильдяй, да и транжира.
Не видел Кубы и Алжира…
А вещи все лежат в мешке,
Везде хожу с ним на легке.
От женщин вечно в стороне,
Меня не видеть, чтоб во сне.
А мне из тени восхищаться,
Да им невидимым остаться…