Отъезд из АЗС. 18. Фрагмент из повести Отец

Отъезд из АЗС.

Согласие на переезд было дано - теперь надо было позаботиться о нехитрых и немногих сборах, а также о транспортном средстве. Леви отвёз их повреждённый автомобиль в близлежащий деревенский гараж, для оценки расходов и времени на устранение повреждений. Приговор был неутешительный, а предложенное решение невозможным: цена была велика, да и срок на работы неподходящий, учитывая их скорый отъезд. Промаявшись бесплодными переговорами с автомонтёром, он вышел во двор, где стояли на продажу подержанные автомобили.
Их было много и, казалось, они были никому не нужны - жались к друг другу матовыми боками, покрытые слоем пыли и птичьего помёта, и терпеливо ожидали прихода нового хозяина, который забрал бы их отсюда, умыл, облагородил и, выехав на скоростную дорогу, дал полный газ, чтобы можно было помчаться залихватски и со свистом. У Леви, глядя на эту выставку, возникла определённая мысль, и он вернулся в здание гаража, чтобы найти хозяина предприятия и задать ему зародившийся в голове вопрос.
- Вы хозяин гаража? - Спросил он стоявшего в небольшой канторке мужчину, одетого в тёмно-синего цвета, выгоревший от

многочисленных стирок, комбинезон, вытиравшего крупные мозолистые руки от пятен машинного масла куском толстой пакли.
- Да. Что вы хотите? Если обсудить ещё раз ремонт вашей Вольво, то мой монтёр вам уже всё сказал - предложенные им условия и цена, это лучшее, что я могу для вас сделать. Поверьте, это очень хорошее предложение.
- Я понял это,- миролюбиво кивнул Леви, - я по другому вопросу.
- Слушаю вас.
- У вас на парковке стоит много машин, подготовленных к продаже. Может, будет возможно, что я обменяю на какую- нибудь из них свою Вольво и доплачу разницу.
- Да, конечно! Это можно! - С энтузиазмом отреагировал “босс”, - идите выбирайте. Как найдёте, возвращайтесь ко мне в конторку, обязательно договоримся, - ободрительно улыбнулся он напоследок.
Леви ходил между рядами стоящих железных бочек на колёсах с рулём и сиденьями, выжидая, когда ёкнет сердце и приглянувшаяся машинка шепнёт ему: “я - твоя. Бери - не прогадаешь. Буду служить верой и правдой.”
Помимо того, что машинка должна была понравиться, должна была согласовываться и цифра - цена, указанная на лобовом стекле, с его бюджетом.
“Вот, зелёный “опелёк”, вроде не ржавый, салон достаточно просторный, цвет очень милый, под травку голландских полей, багажничек для имеющейся поклажи. Две двери, правда, да ничего - нас ведь тоже пока только двое.”
- Господин босс!
 Широколицый румяный крепыш с выжидающей готовностью приветливо смотрел на него.
- Вот присмотрел у вас машинку там во дворе.
- Какую?
Леви описал. Они вышли вдвоём во двор, вдвоём произвели осмотр. Хозяин предложил доплатить вполне доступную сумму, чтобы сделка состоялась. Леви назвал свой вариант. Любивший, как большинство голландцев, быстро переходить от слов к делу, энергичный предприниматель сказал:
- Не мне, не - вам - пополам: будем “спортивными”,- поделим разницу. Аккорд?



- Аккорд! - Ответил Леви и они “хлопнули по рукам”, заключив сделку крепким рукопожатием. Пачка цветных банкнот, привезённая с собой из дома, вновь претерпела хирургическое вторжение, слой от неё отделился и переместился в карман хозяйского комбинезона.
Взамен новоиспечённый хозяин авто получил небольшой ключик с чёрным пластиковым утолщением для удобства руки, надетый на металическое кольцо, на котором также висел кожаный истёртый брелочек с уже невидимыми буквами, сообщавшими об изначальном происхождении “зелёной лошадки”.
Вольвочка с документами навсегда рассталась с Леви, доставив ему столько приятных моментов и воспоминаний со времени их встречи; теперь он, из ворот гаража, выехал уже на новом коньке, снабжённый относящемся к нему документами и купчей.
 Что-то тоскливое и непостижимо грустное было в этом расставании с АЗС. Они ехали в “новой” машине на юг, дорога почти бесшумным серым широким полотном стелилась позади них, уменьшая в зеркале заднего обзора, домики, деревеньки и городки, АЗС Няефеен, Блиттерсвяйк, Центральный вокзал Амстердама, железную дорогу в порт Любека, Таллинский порт. Страницы прожитых дней невозвратимо мелькали позади, еле шурша шинами, делая воспоминания отвлечёнными и далёкими, как будто событий, с которыми они были связаны, никогда и не было или они только приснились.