Мы разговор с тобою заведем...

Доброй Вам ночи, Николай Павлович.

А давайте и правда разговор заведем. В Вашем стихотворении это утверждение, а не предложение – завести разговор, но считайте, что я восприняла его приглашением к разговору. Это во-первых. А во-вторых, если считать Вашу страницу садом, где цветут стихи (кстати, Вы и сами использовали совсем недавно такой образ в стихотворении «Привязанность к словам» для поэзии вообще), то разговор завести, то есть отклик написать прямо-таки необходимо. Потому что... тут хочется немного усилить громкость голоса или поставить крупным шрифтом слово «внимание» с тремя восклицательными знаками для всех читателей: потому что стихи, подобно цветам, нуждаются в солнечном внимании и щедром поливе. Я имею в виду читательские отзывы. И автору они не помешали бы, уверена в этом. Особенно теперь, при отсутствии возможности отвечать. Сюда приложу авторскую цитату: «Поэты гибнут, если их не хвалят.»

Я же, Николай Павлович, собралась беспардонно воспользоваться вынужденным молчанием автора и высказать о его стихах всё! Хотя, пожалуй, всё-таки не совсем всё. Сколько ни пишу Вам, каждый раз что-то остается невысказанным, но не по причине утаивания, а в силу неохватности, огромного разнообразия Вашего поэтического сада.

Пора бы сказать мне конкретно о том стихотворении, под которым пишу, в котором так ясно читается невыносимое, безмерное страдание, а просьба не говорить о нём лишь усиливает осязаемость его. И хочется убежать либо в мудрое безмолвие и чистоту природы, либо в воспоминания. Помимо этих двух способов, как мне видится, у автора имеется и третий, это его творчество, его любимый сад, дающий возможность дышать. И в моем письме это будет тем главным, о котором можно говорить. Автор может смущаться, краснеть, делать вид, что речь не о нём. Но в этот раз он не сможет спрятаться за стеной иронии и шуток в ответе, и я, как уже сказала в начале письма, этим воспользуюсь.

Ваше творчество, дорогой Николай Павлович, дает воздух также и Вашим читателям. Много воздуха, света и море жизнелюбия. Ваш сад не только прекрасный, но еще и очень правильный – я раньше говорила и опять скажу, что не искаженная ложными ценностями красота врачует душу. А Вы настолько щедры, что и сейчас выращиваете для нас один за другим цветы, удивительные стихи Ваши. Читая, слушая Вас, я часто восклицаю про себя: как может один человек быть настолько талантливым! Задумавшись, понимаю, что, когда в роду культивируются определенные качества, это дает свой результат. Как виноградная лоза при соответствующей заботе дает урожай на радость не одного виноградаря, а многих, кому посчастливится вкусить плода. Много раз, Николай Павлович, приходила я на Вашу страницу огорченной и смятенной личными какими-нибудь своими переживаниями, а уходила утешенной и обновленной, как бывает у меня после прогулки и пребывании некоторого времени в тишине и одиночестве, когда можешь привести душу и чувства в порядок. Это потому, что Ваши стихи умеют ненавязчиво разговаривать с душой. Они не учительствуют, не диктуют, а отражают красоту подобно спокойной, чистой озерной воде. И читательская душа сонастраивается с этой красотой. Здесь мне хочется отметить недавно осознанное мной авторское свойство кротости. Не в превратном мирском, обыденном понимании, а изначальном. Это отсутствие гнева, которое вовсе не подразумевает слабости и соглашательства с пороком, но означает способность хранить свой внутренний мир при любых обстоятельствах, что требует большого мужества, терпения и присутствия духа. Тут я не сдержу серьезного и немного возвышенного тона. Немного об авторском терпении выскажусь. Как известно всем постоянным и внимательным читателям, начало авторскому терпению положила покупка некоей бабушкой барабана для одного мальчика, о котором сказано лишь то, что звали его Борей. И автору, не будучи знакомым ни с бабушкой, ни с ее внуком, пришлось о них много и трудно писать в свое время. Обливаясь слезами, между прочим. Позже, когда автор вырос и возмужал, тренировки терпения продолжились другими способами. Один из них, ну очень интересный, это процесс «покорения строптивого женского сердца», если мне не изменяет память, с которым автор сравнивал поиск нужного слова для стихотворения. В последнем не уверена, так как, к своему ужасу, не смогла найти точную цитату. Но не приснилось же мне! Или приснилось...

Еще стихи похожи на детей в том смысле, что каждый из них ждет похвалы, словно говоря читателю: посмотри на меня, скажи обо мне, я ведь славный, правда? Они все у Вас очень славные выходят, особенные, все разные и это правда. Пожалуйста, пусть не обижаются на меня за то, что не всем новорожденным уделила внимание. Хочется о каждом сказать, вдобавок и о прежних написать. Как, к примеру, недавно прочитанный у Вас цикл «Noctis», под впечатлением которого до сих пор нахожусь.

Николай Павлович, хотела развернуть ответ, а вышло снова кратко. Надежда теперь на Ваше умение читать между строк. А главная надежда - дожить до лучших времен. Храни Вас Бог.

Ника Марич   28.09.2025 00:54   •   Заявить о нарушении