Поэма о Закате. Последний день Союза

Декабрьский вечер. Снег летел устало
На Красной площади. И тишина.
Империя, что мир в тиски сжимала,
Была почти уже не создана,
А создана историей былою.
Всё рушилось. Не в грохоте боёв,
А в шёпоте, за кухонной плитою,
В пустых рядах унылых гастрономов.
Народ молчал. Народ устал от веры,
От лозунгов, от маршей, от вождей.
И в коридорах власти лицемеры
Уже делили шкуру, что твоей
Считалась, о страна моя большая!

«Так что же, Миша? Всё? Конец игре?» —
Спросил себя, быть может, в декабре
Тот человек с отметиной на лбу,
Что сам пустил историю в трубу
Перемен, гласности и перестройки.
Он думал — лишь почистить, вымыть стойки
Того большого дома. Но стена,
Подточенная временем, она
Вдруг рухнула. «Я сделал всё, что мог.
Я дал им волю». Горький эпилог
Звучал в его словах. «Но этот хмель
Свободы оказался тяжелей,
Чем бремя цепей. Я не удержал.
Простите». И смотрел в телеканал
Весь мир, как он слагает полномочья.
И ставил в долгой повести он точку.

А в Беловежской пуще, средь снегов,
Три мужа, без особых лишних слов,
Вердикт иной державе подписали.
«Союза нет!» — они себе сказали
И миру. — «Хватит крови и вранья.
Теперь у каждого страна — своя».
И росчерк пера, лёгкий, как снежинка,
Разрезал карту. И пошла тропинка
У каждой из сестёр-республик врозь.
Что было общим — стало вдруг насквозь
Чужим, заграничным, таможенным.
И миллионы, сном растревоженным
Очнувшись, паспорт свой достали утром
И поняли, что он — макулатура.
Что нет страны, где родились они.

И вот финал. Кремлёвская стена.
Последний раз над ней горит она —
Звезда Советов. И под бой курантов,
Без почестей, без гимнов, без гарантов,
Спускают флаг. Неспешно, вниз, долой.
Тот красный стяг, с серпом и молотком,
Что полпланеты нёс перед собой,
Что был и в космосе, и под землёй,
Что был и знаменем, и страшным сном.
Он лёг на камни. И в ночной тиши
На флагшток поднялся, не спеши,
Российский триколор. И новый век
Смотрел, как старый завершает бег.

Так, без салютов, тихо, в одночасье,
Ушла эпоха. Горе или счастье
Она несла — рассудит только Бог.
Но на руинах старых тех дорог
Остались люди, что в один момент
Вдруг потеряли главный документ —
Свою страну. И долго в их сердцах
Жил этот флаг, поверженный во прах.