Одиссея Аргуса. XIV Весенний сад на Третьей палубе

В зале для занятий собрался почти весь экипаж за исключением подразделения аргонавтов. Им незачем присутствовать на учебе по освоению скафандров. Группа космических разведчиков большей части состояла из создателей и испытателей этих новейших устройств. Они знали свое творение, как собственную кожу.
- Эти скафандры были созданы с применением новых сплавов с совершенно новыми для металлов свойствами. В местах расположения суставов материал скафандра прочнее чугуна и эластичнее резины легкого гидрокостюма. Несмотря на многослойное устройство, наличие системы автоматического поддержания постоянства среды и вооружение, вес скафандра в воде совершенно не чувствуется. Внутри созданы условия самого комфортного пребывания. Система кондиционирования и питания позволяет находиться в космосе несколько дней. Компьютеризированные системы адаптации автоматически меняют свойства слоев таким образом, что обеспечивают постоянство неизменность среды в скафандре.
— Уважаемый мичман, поете, как соловей. Но разве эта песня для нас?» - подал свой голос Оан. Я, как инженер, тоже восхищаюсь этим «костюмчиком», но будет ли у меня лично возможность проверить его достоинства на деле? Смогу ли я примерить это кимоно?
— Представленный скафандр насколько сложен по конструкции, настолько же прост в использовании. Более того, сегодняшняя презентация не просто познавательное занятие, это подготовка к работе в нем каждого члена экипажа. Прежние, известные модели скафандров для аварийного спасения заменены представленными. Крейсер укомплектован скафандрами по количеству людей находящихся на нём и даже имеется запас. Собравшиеся оживленно заговорили.
Кто-то задал вопрос : « Будут ли практические занятия?».
— А для чего же мы здесь собрались! Пользоваться скафандром сможет даже Кацуми.
Этот ответ вызвал радостное оживление. Особенно приятно было, то что спасенную девушку и здесь не оставили в стороне. Кацуми понравилась всем членам экипажа. В девушке удивительным образом сочетались традиционная японская вежливость и живость характера. При каждом удобном случае она благодарила членов экипажа за свое спасение. Японка с улыбкой закивала головой, встала и с одновременным поклоном сложила ладони перед грудью. После церемонного поклона, Кацуми, уже не сдерживаясь, заплакала, как плачут все девушки в мире. Одновременно и от жалости к погибшим товарищам, и от благодарности к людям спасшим её и принявшим в свой круг на равных. Оказавшийся рядом инженер подал Кацуми платок, это вызвало обратную реакцию. От соучастия она разрыдалась уже на плече Оана. Волей не волей ему пришлось приобнять её и успокаивать, гладя по головке и натыкаясь ладонью на её девчоничьи хвостики.
После этой трогательной сцены неофициальное покровительство над спасенной девушкой само по себе образовалось у инженера Оана. Этому способствовало и то, что Оана слыл любителем японской поэзии. Частенько при подходящем случае он декламировал свои шутейные стихи сложенные в стиле хокку. « Ты шкаф большой, но антресоль пустая» или « Блестящ твой ум. Жаль дураку достался» - мог сказать он собеседнику, если тот чего-то не понимал.
Он устраивал для неё экскурсии в разрешенные зоны корабля.

- Главный инженер Оан - прочла Кацуми на очередной табличке. Это ваша комната Оан-сан?

- Да, на правах вашего друга, прошу зайти. Обувь снимать не нужно. Оан улыбался.
Каюта инженера была наполнена множеством незнакомых ей вещей. Большая часть относилась к тестовой аппаратуре, необходимой инженеру такого сложного корабля, каким был Пионер. На отдельном столике лежали чертежи, микросхемы, паяльник.
- Моя забота - механизмы. Это мое хобби и одновременно работа. Не только вам приходится постоянно учиться – объяснил хозяин каюты. «Оан–сан , как понимать ваше хокку о снах в торте?» - проговорила Кацуми после того, как освоилась в новом пространстве. Железки увлекли её ненадолго.
–О! Это очень просто. Можно сказать и так : – Хотите быть счастливым – взгляните на бутылочку саке. Мичман отреагировал мгновенно. Кацуми рассмеялась.

– Позвольте я буду записывать ваши хокку? Когда я вернусь домой, обязательно опубликую их в журнале. Вы станете знаменитостью! Вы позволите Оан сан?
- Конечно - великодушно ответил хозяин. - Я дам вам чистую записную книжку, это удобнее, чем даже самая совершенная электроника.
Смущенная Кацуми попыталась отказаться от подарка, однако инженер был настойчив.
- Записывайте все, что вам непонятно. Человеческая память вещь ненадежная. Потом мы с вами будем разбирать ваши записи. Ваше пребывание на Аргусе это событие, которое вы будете вспоминать всю жизнь. Однако, по дружески советую вам не делать это демонстративно открыто, чтобы капитан не арестовал вас за шпионаж – на прощание пошутил инженер.

Выйдя от Оана, Кацуми решила направится на Третью палубу. Спустилась и… вышла в прекрасный весенний сад. Ветви сакуры создавали ощущение родного дома. Казалось она узнавала каждое деревце. Кацуми закрыла глаза и вдохнула влажный, весенний воздух.

– Что это? Я сплю? Или я снова в Великой Пустоте? А может я в сказке?

– Нет. Вы по прежнему на Аргусе,— раздался мягкий, дружески-тёплый голос…

Кацуми обернулась. Перед ней стояла Кора.

– Здесь хорошо, правда

– Здесь чудесно… Будто в сказке

– Однако же это быль. Наука и никакой сказки. Наши учёные сумели создать всё это. Аргус спроектирован для долгих, многолетних походов. И, чтобы уменьшить тоску от расставания с Землёй создан этот сад. Такие же сады есть и на других палубах. Впрочем каждая палуба Аргуса, это целый город с улицами. А галаустановки позволяют создать тот пейзаж который тебе нужен.

– Но… дом нельзя заменить ничем.

– Вы правы, - Кора мило улыбнулась – дом есть дом и периодически члены экипажа сходят на берег, повидать родных, близких…

– А, Вы?

– Я?,— улыбка Коры не исчезла с её лица но в ней промелькнула печаль. — Я житель звёздных океанских просторов. Можно сказать — звездожитель. "Кочевник вечный звёздного пути", — продекламировала она начало какого-то стихотворения. И после недолгого молчания с грустью добавила:

– Да и возвращаться мне некуда. И не к кому,– произнесла она ещё тише.

– Простите…

– Да ничего. Я уже привыкла. Я исследователь звёздных миров. Корабль у меня — лучший во всём Галактическом Флоте! Экипаж — дети мои. Да и не променяла бы я никогда, космическую разведку на пусть и счастливую, но бессмысленную жизнь на Земле. Моя жизнь это космос.

– Ой… Кто это,- восторженно воскликнула Кацуми.

– Пегас… Гордость наших учёных, космобиологов и генноинженеров.

Действительно невдалеке от них мирно пасся красавец Пегас, крылатый конь муз, живым воплощением представший перед ошеломлённой японкой.

Пегас подошёл поближе.

– Какой красавец! Можно его погладить?

– Можно… Если конечно он позволит.

Пегас подошёл ещё ближе и ткнулся в плечо девушки умной мордой

Кацуми нежно дотронулась до него и начала гладить.

– Кажется он почувствовал в, Вас друга.

– Знаете… А я ведь тоже в каком-то роде искатель,- задумчиво отозвалась Кацуми продолжая гладить Пегаса. – И я также не смогла бы оставаться на Земле. Я вспоминаю моих товарищей с Тейи. У нас был слаженный коллектив. Мы стояли на пороге важнейшего открытия… Нас манили далёкие миры. Моя работа стала мне домом. И вот теперь…

Она помолчала, потом со всей убеждённостью в своей правоте продолжила:

– Катастрофа на станции не случайность. Это диверсия. Кто-то уничтожил базу.

– Мы разберёмся в обстоятельствах…

– Когда я была в Великой Пустоте, я видела это. Чётко и отчётливо. Я видела человека, он крутился в шлюзовой камере. И как будто, что-то искал. Потом он достал какой-то прибор, последовала вспышка и… Дальше всё, как в тумане.

– Ваши показания очень важны. Если, что-то ещё вспомните обязательно поделитесь со мной.

– Хорошо…

– И вот ещё, что… Давай на ты,-улыбнувшись добавила Кора. – Все мы тут одна большая семья. И ты теперь часть этой семьи.