Касатик

Он был из оравы несчастных котов однолеток. Кто это такие? А те, что заводят для деток на дачный сезон. Покупают гламурные мисочки на Озон. А потом – на помойку ненужную ставшей игрушку. В данном случае тельце кошачье и кошкину душу. Детям скажут: «Сбежал! Заведем мы другого, не плачь! Лучше купим гонять во дворе тебе миленький мяч!»
Много ль надо отвлечь ребятенка от кошкоутраты? Нынче у мелких кожаных велики, самокаты, игры с монстрами в новых айфонах и куча всего. Главное не пугать – где-то котик твой ходит живой. Он животное – перезимует на птичках и мышках. Нынче настрого строго пугать не желают малышек.

Он был из оравы несчастных котов однолеток. Мучительной гибели преданный человеком. Красивого чёрно-белого чаячьего окраса. Он в первый же день был подран соседским Саврасым. После Мурка лупила, и Персик, и старенький Васька. Гоняли собаки, с аппетитом вороны глядели. Отощавшая брошенка жалкий болтался без дела. Он плохой был охотник, и подранный нос воспалился. Он всё чаще лежал на хрустящих от холода листьев. Он за пару недель восемь жизней потратил со смертью в бесконечном бою. Выл студёный безжалостный ветер, и девятая жизнь едва теплилась слабенькой точкой в обреченном, голодном и люто застывшем комочке.

Эта тётка с авоськой чеканила шаг по асфальту. Перла тыкву, размером с для всех неминуемый фатум, хризантемовый веник, рюкзак картопли и морковки, и на ногу с больным коленом ступала неловко. Дома ждали не шерстяные различных окрасов. И жила она скромно – только и трат, что на мясо разноцветной усатой ораве, в чьей шерсти и шмот и паласы.

Его спасло то, что родился он чёрно-белым. Контраст его бока с бурой листвою прелой помог ей увидеть беднягу «кота-на-лето». Она бросила на фиг тыкву, и яблок сетку, и схватила задохлика – к сердцу, под тёплую куртку. Пахли светом надежды смуглые тёплые руки.
Повезло – подвезли соседи почти что к дому. Кот едва на груди дышал, даже думала, помер. В квартире её осыпала радостным «мявом» плосато пятнистая кошковая орава.
«Ша, балбесы, видите, дело плохо! Кончается чёрно-белый, кажись, задохлик!»
Неделю она меняла находке грелки. Пюре из индейки вливала ему несмело. Хвала этим детским питаниям!
«Ешь, заморыш, окрепнешь и полноценно питаться сможешь!»
Предательством раз почти что убит и сломан, он поверил, хоть не понимал ни слова. Её руки, казалось, светились –  или так казалось? На столе, в трехлитровке, стоял ярко-рыжий физалис. И однажды она вернулась домой пораньше, а он на стол взобрался – тощенький и отважный. И она, подойдя, почесала и рассмеялась.

«Пора бы тебя, боец, назвать уже кстати.
Чёрно-белая немочь, ты будешь теперь Касатик!»

18 сентября 2025 года