Диалог в белой пустоте

Он:
Меня бодрит иллюзорность искусства,
Я желаю больше, чем твои двери!
Меня манит сладость безумства
Намного сильнее твоих истерик!

Я приму рубашку для смирения
И голый пол для сна.
Чувства не терпят искажения!
Их бурь тебя сметёт волна.

Она:
Я пела тебе, а ты всё в небе парил.
Твои крылья – я хотела их жертвы!
Мечтала о нас, а ты меня уличил
В роли злой маленькой стервы.

Он:
Уходя в серую комнату три на три,
Я введу покой внутривенно.
В ней мебели нет и низкие потолки –
В ней всё так совершенно!

На мне рубашка для смирения
И голый пол для сна,
Гордость в мутном отражении
И прочная, но мягкая стена…

Она:
Вовеки обещаю, ты не останешься один.
В твоё царство придут демоны мои,
Выжигая из тебя весь мелатонин,
Твоё «Я» разложат на слои.

Он:
Как хозяин своего укромного приюта,
Я не отдам ни державу, ни скипетр!
Зачем же мне служить кому-то?
Зачем сдавать тебе периметр?

На мне рубашка для смирения
И голый пол для сна,
Грехи до полного падения
Образ твой сотрут дотла…

Она:
Нет, ты ответишь за все мои раны!
Обременённый вечной страстью
И падкий на красивые обманы,
Не обретёшь ты счастья!

Он:
Да, ладонь моя черна от меток,
А внутри дурной звон тишины.
Но выбрал я лучшую из клеток!
Твои обиды ясно из неё видны.

На мне рубашка для смирения
И голый пол для сна,
У нас нет силы для прощения!
Как же ты не поняла?

Она:
Пройдёт время и пройдёт мой гнев.
Забыв то, что мешало нам на пути
И сердцем своим чуть повзрослев,
Где бы ты ни был, хочу рядом идти.

Он:
Исход зависит от знака переменной
И от взаимного процесса исцеления.
Какой бы ни была ты откровенной,
Я один не могу дать тебе спасение.

Она:
Однажды, придя к тебе ночью
И согрев пространство постели.
Срывая общих страхов клочья,
Я буду знать – ты мне верен.

Он:
«Обними» - прошепчешь ты,
А нечистые взорвутся смехом:
«Уходила искать новые холсты,
А нашла лишь своей боли эхо».