Кидая камешки меж чашами весов

Кидая камешки меж чашами весов,
тревожа в суете напрасные сомнения,
ты сам становишься в нигде, лишь сов
ночами уханье, как эхо, отразит ума смятение.

Весы колеблются, пытаясь уловить
все перемены груза мыслей и хотений.
Но как, скажи мне, могут равновесие постичь
те, блюдца чьи не знают предпочтений.

А ты, устав от груза то ли перемен,
то ль от отсутствия их – сам не понимаешь,
даны ли камешки как фарт судьбы взамен
тем новым временам, которых, не постигнув, не познаешь.

Нет ада где–то, здесь он, на земле,
нет мук иных, чем выбор поневоле,
но шанс понять, зачем себя лишаешь воли
всегда оставлен облаками в синеве.

Не можешь выбрать? Полноте, не лги,
великое перекрывая малым
ты сам становишься ничем, частицей мги,
что обнуляет и закат, огонь воруя в алом.

И ты, спеша добрать, наполнить, уцепить,
и жаждой мучимый, и с нею не напиться,
и не умеешь – не желаешь! – ни постичь,
ни жить, как бы хотел, ни быть свободным, ни влюбиться.

Слова пусты, ты так умеешь им крутить –
тем словом, что на выдохе бесценно,
поймёшь, когда из пряжи грубой нить
сумеешь выделить в струну мгновенно.

Ты худший из лжецов – ты лжёшь себе,
и ладно б из корысти, нет, из страха,
не понимая: вырос ты давно, и та рубаха
истлела уж, а ложь тебе не по судьбе.

Твои обиды – мелкий тонкий щит,
ты прикрываешься, ты думать не желаешь,
что кот мяукает, учи, да не залает,
и мышь всегда не лает, но пищит.

Прими с любовью, обнимаю, добрых снов,
и пожелания стать самим собою; достоин
выбор лучшего, ты стоик, рыцарь, воин,
так не живи ж среди мышей или кротов.

А если вдруг обида захлестнёт,
спроси е;, откуда она родом,
как царь великий пред своим народом
всегда нагой, и ты скинь к истины ногам свой гнёт.


С любовью и уважением,
Любовь Абдуллина
19–20 июля 2025 г.