***

Майор.

Майор. Часть 1.
Пилот
Пилот и техник, оружие и программа, приказ и точное попадание.

Много лет летал майор авиации Виктор Шалимо. Он был лётчиком от бога, чемпионом гарнизонных соревнований по бегу и лыжным гонкам. Он был абсолютно лоялен своему командованию, никогда не перечил и не допускал даже мысли, что его начальство, и тем более правительство, в чём-то не правы.

Не допускал и не собирался. Он просто служил: летал, выполнял, докладывал. Всё было трудно, но правильно и точно. У него росли дети — три сына и «лапочка-дочка», как в старом мультике. У майора были награды, грамоты, квартира, машина, почёт и уважение коллег. Чего ещё желать взрослому мужчине?

Но тут началась специальная военная операция, и майор стал выполнять уже не учебные, а боевые задачи. С его самолёта запускались ракеты и планирующие бомбы, которые всегда попадали «куда надо».

А по вечерам, сидя на кухне с друзьями, он слушал их недоуменные вопросы: почему в его полётных заданиях нет тех целей, которые, казалось бы, очевидны? Где дворцы и правительственные здания? Где мосты и ключевые переправы? Ответов не было, и эти разговоры оставляли неприятный осадок.

Майор никогда не вникал в технические детали наведения своего оружия. Этим занимались «яйцеголовые», как их называли лётчики. Но теперь он решил разобраться. Изучив вопрос, он понял, что система наведения сложна: РЛС, сейсмоакустические датчики... Но главное — это координаты цели, которые вводятся в саму боеголовку ещё на земле. И делают это разработчики.

Он много раз смотрел на боеголовки, на их панели и порты, скрытые под винтиками и заглушками. И у него родилась дерзкая мысль — поэкспериментировать.

Однажды он продумал этот план во сне и проснулся в холодном поту. Трибунал! Увольнение, разжалование, лишение всех наград и, возможно, расстрел. Хотя смертная казнь и отменена, но товарищи по оружию такого не простят...

Майор. Часть 2.
Информационный прорыв
Майор никогда не читал социальные сети. Он был уверен, что он и его командование абсолютно правы, а всё, что они делают — единственно верный путь. Никаких сомнений. Он просто знал, что так нужно.

Но однажды ночью, нарушив собственное правило, он открыл какой-то патриотический телеграм-канал. И провалился в него на несколько часов. То, что он там увидел, заставило его кровь стыть в жилах. Он увидел войну глазами тех, кто был на земле. Он видел, как обычные люди рискуют собой, чтобы сообщить координаты реальных военных целей, снимают результаты ударов на видео и выкладывают в сеть с отчаянной надеждой, что их увидят и услышат.

И он начал понимать. Не всё, что они бомбят, действительно нужно бомбить. А то, что нужно уничтожить в первую очередь, никто, кажется, и не собирается трогать. Словно эти цели приберегают для каких-то тёмных переговоров, для будущих «договорняков».

— Видимо, есть какие-то схемы... — поделился он своими мыслями со знакомым инженером на следующий день, когда они остались одни в курилке.

Инженер устало усмехнулся, выпустив струю дыма.

— А как же без схем, майор? Как же без них.

Майор. Часть 3.
 Игра в дурака.
После тяжёлого вылета, где ему пришлось уводить машину от летящих в него ракет, майор долго сидел на земле, оперевая спиной о горячее колесо шасси. Он изворачивался как уж на сковородке, потом нёсся как заяц от лисицы, петлял и отрывался от преследователей. Расстреляв все противоракетные ловушки, он чудом дотянул до полосы с почти пустыми баками, выжатыми форсажем. Пот, казалось, ручьями стекал прямо в меховые унты.

«Небо - алмаз!» — пронеслось в голове строчкой из старой песни. Он впервые за долгое время смотрел в это небо снизу вверх, а не как обычно — вровень с ним. Вдохнув полной грудью, он пошёл докладывать, что полётное задание выполнено.

Вечером у него был выходной. Ни вахт, ни тревог до самого утра. Майор зашёл к соседу-инженеру — расписать «пульку» в преферанс.

— Мизер, — уверенно объявил один из игроков.
— На червях возьмёшь пару, — хмыкнул его оппонент. — Не уйдёшь.
— Посмотрим, посмотрим…

Карты ложились на стол. Майор играл молча, пытаясь сбросить напряжение дня. Вдруг инженер, с которым они играли в паре, с силой бросил карту на стол.

— Козлы… Все козлы.
— Это ты о ком? — осторожно спросил майор.
— Да так… Обо всём. Я вот думаю, за что мы вообще воюем? За что мой друг погиб? — голос инженера дрогнул.
— Кто погиб? — майор поднял глаза от карт.
— Друг мой… Сбили его, когда он какую-то ТЭЦ бомбил. ТЭЦ! Почему не цели поважнее? Вот скажи, майор, ты сегодня что бомбил?
— Не знаю. Координаты получил — отработал.
— И тебе совсем не интересно?
— Почему же… интересно, — глухо ответил майор.
— Тогда скажи мне, почему их столица не лежит в руинах? Почему их города в порядке, а их мужики ездят по курортам, пока наши в окопах сидят? Почему бы не разнести их города в щепки, чтобы они с фронта домой побежали — руины разгребать?

Вопросы повисли в прокуренном воздухе.

— Твой ход, — прервал тишину третий игрок. — Хватит болтать, давайте считать. У тебя «гора», между прочим.

Инженер махнул рукой и раздал карты. Но майор уже не следил за игрой. Он смотрел в глаза инженера — полные не злости, а глубокой, выматывающей печали. Он понял, что тот сегодня не играл, а просто присутствовал. И проигрывал он не в картах, а в чём-то гораздо большем. И в этом они были похожи. Они все проигрывали в какой-то чужой игре.

Майор. Часть 4.
Координаты
Инженер подвёл майора к бомбе, лежащей на транспортной тележке в углу ангара. Вокруг никого не было.

— Смотри, — тихо сказал он, открывая небольшую техническую панель на её корпусе. — Вот это — координаты цели в формате GPS. А вот это — наши, ГЛОНАСС. Вот этот процессор их коррелирует, чтобы не было расхождений.

Он указал на небольшой порт, прикрытый резиновой заглушкой.

— Внимательно смотри. Вот «Машка», — он кивнул на бомбу, — управляемая, самонаводящаяся. Сюда, через этот порт, используя вот этот ключ, — он показал майору устройство, похожее на флешку с нестандартным разъёмом, — можно внести изменения. Главное — запомнить их только в самом устройстве. Не подтверждая в штабе. Если отправить запрос на подтверждение изменённых координат, «Машку» дистанционно заблокируют. А то и хуже — поступит команда на самоуничтожение прямо на подвесе. Это понятно?

Майор молча кивнул,  понимая, что будет если самоуничтожение пройдет штатно.
Он внимательно следил за каждым словом и  движением инженера.

— Потом просто закрываешь крышечку, и всё. Летишь спокойно. Дальше всё как обычно: прилетел в квадрат, получил команду на сброс, нажал кнопку и уходишь на базу. «Машка» сама долетит куда надо.

Инженер закончил объяснение и по-свойски погладил ладонью  матовое оливково-зелёное «тело» «Машки».

— дальше ты и без меня всё отлично знаешь, — добавил он, и в его голосе впервые за весь разговор проскользнула едва заметная довольная усмешка.

Они пожали крепкие мужские руки. Майор еще подумал, как это у офисного работника такие крепкие, сухие, приятные руки...


Майор. Часть 5.
Легкое решение.
Он не спал всю ночь. Боялся и тут же решал, что бояться нельзя. Он ведь не делает ничего плохого, просто... не совсем точно выполнит приказ.
Решение далось не трудно, но легко и сразу, пора, но...
Готов ли он рискнуть всем, что у него есть? А что у него есть? Машина, уважение, работа, самолёт, небо?

Семью и детей он перевезёт к маме. Работой можно и пожертвовать. А вот самолёт и небо... Этим жертвовать было невыносимо трудно, но он решился.

Накануне он до автоматизма отработал все движения: быстро открыть крышку, подключить ключ, ввести новые координаты. Сами координаты он нашёл в закрытых группах, где слово «патриот» писали не чужими, латинскими буквами, как на некоторых машинах, а своими — русскими, жёсткими, прямыми и точными буквами.

Всё было сделано. Назад пути нет. Как и в самолете — задней скорости не существует.

Старт! Поехали! Отрыв! Полёт!
Небо — Алмаз!