Мои годы

                ...как птицы летят, и мне не вернуться, как было...

Года проходят незаметно!
Богатый, иже с ним и бедный
Ветшают, как замшелый пень...
Так пролетают ночь и день.
Жизнь на Земле-одни страдания!
Отпущен каждому свой срок.
Я жизненный прошёл урок,
И продолжаю курс познания.

Не все исполнены желания.
Терплю изъяны жизни сей.
Ещё не дремлет лиходей.
Бессмысленны теперь свидания.
И утомили ожидания:
Не изменить судьбы своей,
Давлеет подколодный змей.
Разлуки, встречи, расстояния.

Немало склочных на пути.
Мне много надобно пройти!
Экзаменам не счесть числа,
Не раз ослицу и осла
Ещё увидеть мне придётся.
Ишак на всякого найдётся,
И диких психов, дураков,
И полоумных, и быков.

Такая видится палитра,
В движении за далью-даль.
Не нужен орден и медаль.
И не коньяк, и не поллитра.
В далёком прошлом устремления.
Мне ветер свежий, море дай!
Таким я представляю рай.
Мне чужды века поколения.

Крым, горы, лес и побережье,
И Грина домик, Старый Крым.
У Друниной, костры и дым
На фестивале неизбежном...
Не поднимали паруса, как прежде,
В нулевые годы. Майдан, опасная пора.
На Агармыш закрыты двери:
Мол, аномальная жара, но мы лелеяли надежду.

На территории музея-традиционная уха.
Подняты Алы паруса, стихи прочитаны, вино,
Как без него, на фестивале.
Сменилась власть, запрещено.
Не допустили петуха,
И не пошли к Пантелеймону,
И чая нет, и нет лимона.
Накрылась следом и уха!
 
Родник иссяк по-над горою,
У Грина только пирожки.
Медведю, помню, корешки.
Канал пустой, зарос травою.
Читал у Друниной "Как есть"
На этом фестивале Ерина,
Тому, кто обожал марину,
Сто сорок пять-какая честь!

Степаныч на меня смотрел,
В глазах его усталость, грусть.
Таков моряк, бывает, пусть.
Я не впервые лицезрел.
О нём и память, и Ассоль
Храню, встречал на Пресне.   
Зимой я слушал, пела песни.
Чокрак блестит, сплошная соль.

Покрыт он словно серебром.
В Крыму засушливое лето.
Передаю Москве приветы,
Вернувшись бодрым пред дождём.
На утро солнце просияло,
За мной последовало с Юга,
В том ветра южного заслуга.
Скорей спешу в прохладу зала.

Под лип столетних, там где тень.
В Екатерининский вошёл,
Во флигель, на Лито я шёл.
В столице жаркий встретил день.
Горел желанием увидеть,
Тех с кем делил вино и хлеб.
И вот, как в гроб, вернее в склеп,
Попал я в город, смерть завидев.

В год високосный, в прошлый год
Был отлучён от дел Парнаса,
От Пушкина, от музы разом.
Забросил сад, настоль был плох.
Год испытаний и мучений
Преодолел, порог лихой:
Тревоги смерти за спиной.
И дни и ночи одолений.

Был не впервые на краю.
Немало потерял друзей.
Живу, благодарю врачей,
И снова песнь свою пою.
На Крымский мост, он стал преградой.
Научен опытом дорог,
Не раз одолевал порог,
Прикрытый к подступам оградой.

От беспилотников, ракет,
От нескончаемых бомбёжек,
Так много истоптал дорожек,
Война, Донбасс, и крови след.
Прошло затишье, и опять
В ночи слышны под утро взрывы.
От мин, снарядов смерть игрива,
И мир разрушен, снова вспять...

Пора бы перестать брехать
На уровнях высокой власти.
Кипят по миру вражьи страсти
Война политиканам-мать!
Как триллионы наживать?
Мошну бескровно не наполнишь,
И дармоедов не прокормишь,
Как супостатов устранять?

Никто не хочет умирать.
Природа губит неугодных,
Полмира нищих и голодных,
Но продолжают всё ж рожать.
Забиты клиники больными,
Больницы-прииск золотой.
Мрут, не вернуться им домой,
Не все становятся седыми.

Пенсионер, но всё тружусь.
Давно живу, отвоевался,
И без зубов почти остался.
Но я нисколько не тужу...