открыла бабушкин сундук,
надела платье.
и скрыла ткань изящность рук,
шитьё — запястья...
а бабка старая в дверях
остолбенела,
и внучку в белых кружевах
узнать не смела.
и бабка, бабка ли? — стоит,
спина — как струнка,
как будто память ей велит
стать снова юной.
как будто девичья весна
в крови играет,
как будто за стеклом окна
жених вздыхает.
— ах, платье! — шепчет — забирай,
и слёзы жгучи...
а в дверь врывается тот май,
как свет сквозь тучи.
вот бабки юное лицо,
ладонь — синица,
на пальце тонкое кольцо
горит-искрится...
сундук открыла второпях,
и свет разлился...
невеста с сединой в дверях
вдруг оступилась, —
враз всё вернулось: отчий дом,
сад яблонь старых,
и вальс, и колокольный звон,
и голос мамы,
и первых поцелуев мёд
сквозь гул столетий...
ведь в этой девочке живет
её бессмертие.
Aksutta
17.09.2025
из памяти былое вдруг вернулось
и первый поцелуй и наша юность
из памяти былое вдруг вернулось
© Copyright: Вера Щербакова 2, 2025
Свидетельство о публикации №125092106828
Свидетельство о публикации №125092106828
Рецензии