Маша Просеко. Глава 23. Бремя эха

[Оглавление]
[http://stihi.ru/2025/09/20/7956]

[Читать предыдущее]
[Глава 22. Стратегическое отступление]
[http://stihi.ru/2025/09/21/3936]

Студия затихла после ухода Бориса. На мониторе светилась волновая диаграмма последнего трека — её ритм напоминал кардиограмму, всплески и паузы живого сердца. Я осталась одна с этим цифровым отпечатком нашей сессии, и в тишине ко мне пришло давно зреющее понимание.

Каждая записанная нота становилась камнем, брошенным в воду времени. Я представила, как круги от этих звуков разойдутся в неизвестность, коснутся берегов чужих сердец. Одни песни станут спасательным кругом для тонущих в одиночестве. Другие — острым лезвием, которое нечаянно ранит того, кто и без того был изранен.

Раньше я думала лишь о том, как бы выкричать свою боль. Теперь я осознавала: мой крик может стать эхом в чужой пустоте. Это накладывало тихую, но тяжелую ответственность.

Я провела пальцем по экрану, касаясь пиков вокала. Здесь, в этом raw-файле, жила не просто музыка — здесь жила частица моего существа, отданная на суд мира. Что, если кто-то примет мой стон за одобрение собственной слабости? Или увидит в моей уязвимости призыв к разрушению?

Мой голос всегда был точным инструментом, но теперь я понимала: точность — это попадание в резонанс. Способность отзеркалить чужую боль, придавая ей форму, с которой можно работать.

Я вспомнила свои старые тексты — жёсткие, рубящие правду-матку. Они были честными, но честность без милосердия превращалась в жестокость. Я научилась добавлять в песни пространство для дыхания — паузы, где слушатель мог сделать собственный вывод, где он мог услышать себя.

Искусство как встреча, как разговор вполголоса на ночной кухне. Когда ты делишься и показываешь: смотри, я тоже так могу, и мы можем быть с этим вместе.

Я поставила трек на повтор. Звучала строчка про «шрамы как дорожные карты». Сначала я пела её с вызовом. Теперь — с тихой уверенностью. Эти шрамы были моими, но я показывала их так, чтобы другие могли увидеть свои собственные.

Вот в чём заключалась ответственность. Задать вопросы, которые отзовутся в глубине души узнаванием. Чтобы человек после моей песни чувствовал себя менее одиноким в своей боли.

Я поймала себя на мысли: самое важное то, как творение изменит пространство, в которое войдёт. Сделает ли оно его человечнее? Хотя бы для одного человека.

Это и было тем самым бременем эха — тяжёлым, но почётным. Нести его стоило ради того единственного письма, которое когда-нибудь придёт с словами: «Ваша песня помогла мне пройти через сложное время. Спасибо».

[Читать далее]
[Глава 24. Почерк мира]
[http://stihi.ru/2025/09/21/3942]