Планетология

кажется, что — отпустить —
так же просто, как выключить свет,
выйти вон, не оставив прощаний,
не глядя, как в дрожащем стекле
её мир продолжает вращаться.
а ты — словно выключатель,
не знающий, что отключил.
но ты же не знаешь —
что там, на её орбите,
в её маленькой буре,
в её зыбкой погоде,
где рассвет — это, может,
три дня
молчания,
а закат —
наоборот, разговор без границ.
а ещё —
время там ходит по кругу,
и боль — не финал, а пейзаж.
ты стоишь на своём материке,
своим воздухом дышишь,
и всё, что ты знаешь о ней —
это обрывки сигналов,
редкие вспышки в ночи,
в которых — тепло,
но непонятно.
в которых — зов,
но без перевода.
на её планете
тяжесть другая,
все слова там
тонут быстрее, чем сказаны,
а прикосновения
меркнут от взгляда —
если не вовремя.
там нельзя кричать —
эхо ломает дыхание.
и нельзя молчать —
тишина там звучит как прощай.
а чтобы быть рядом —
не хватит телескопа.
надо построить пространство —
не между,
а внутри.
чтобы не исчезать
вдоль чужих траекторий,
а дышать одним кислородом —
даже если он там
чуть щемит грудную клетку.
даже если придётся учиться
говорить на её атмосферных токах,
и ходить по её лунным мостам.
быть вместе —
значит согласиться,
что космос —
это нечто,
что требует обеих сторон.
не героизма,
а тонкой настройки.
не полёта,
а гравитации.
не победы,
а повседневной —
невидимой —
навигации.
ведь любовь —
это не спасение.
это просто,
если ты знаешь
её погоду.
и сложно —
если думаешь,
что она
твоя.
иногда, чтобы стать
общей орбитой —
нужно отдать половину неба.
нужно стать немного чужим себе,
но ближе — ей.
и тогда, может быть,
две планеты
перестанут
быть одиночными спутниками.
а станут — системой.
не идеальной.
но живой.