Маша Просеко. Глава 16. Путь к себе

[Оглавление]
[http://stihi.ru/2025/09/20/7956]

[Читать предыдущее]
[Глава 15. Цена доверия]
[http://stihi.ru/2025/09/20/8058]

В шестнадцать лет я мечтала стать архитектором. Мне хотелось создавать пространства, способные менять внутреннее состояние людей. Я представляла библиотеки с приглушённым светом и идеальной акустикой, где шёпот разносится под сводами подобно птице. Воображала мосты, заставляющие людей замедлить шаг и посмотреть на воду, а не просто соединяющие берега. Я чертила эскизы в блокноте с бархатной обложкой, выводила линии будущих фасадов и верила, что мир ждёт именно моих форм.

Жизнь распорядилась иначе. На втором курсе архитектурного внезапно умерла мама от разрыва аневризмы, не оставив никаких инструкций, кроме квартиры, ипотеки по ней и моего младшего брата-подростка на руках. Мои чертежи внезапно показались мне детскими каракулями. Бетон, стекло, полёты фантазии — всё это рассыпалось в прах перед сухой, чёткой математикой выживания: сколько нужно в месяц на еду, на коммуналку, на кредит, на учебники брату.

Архитектуру я бросила. Перевелась на заочное отделение экономики. Это представлялось самым практичным и быстрым решением из всех возможных. Цифры выглядели предсказуемыми — два плюс два всегда равнялось четырем. Они существовали в отрыве от боли, неожиданностей, разбитого сердца. Я погрузилась в цифры, как в холодную воду. Они сохраняли нейтральность — не причиняя ран, но и не предлагая исцеления.

Я стала бухгалтером — хорошим, даже очень хорошим. Мир начал раскладываться на дебет и кредит вместо линий и форм. И это тоже представляло собой своего рода порядок. Жестокий, но честный.

Я ненавидела каждое утро, когда надевала строгий пиджак и ехала в офис со стеклянными стенами. Но делала это безупречно. Я закрыла ипотеку за пять лет. Вытянула брата, поставила его на ноги. Он поступил в медицинский, глядя на меня с тихой благодарностью. Он до сих пор немного боится меня. Моей безупречности, моей неуязвимости.

А потом, когда долги были выплачены, когда брат стал самостоятельным, я обнаружила себя в пустоте. Мне было двадцать четыре года. Я была свободна. И абсолютно потеряна. Вся моя взрослая жизнь была потрачена на решение чужих задач. Сначала — семьи, потом — клиентов. У меня не осталось ни мечты, ни даже намёка на желание.

Я уволилась. Просто перестала выходить на работу. Первые месяцы я только спала и смотрела в потолок. Потом начала гулять, просто ходить по городу без цели. И однажды, в парке, я услышала музыку. Кто-то играл на расстроенном пианино, оставленном под открытым небом для всех желающих. Музыка была простой, грустной, с фальшивыми нотами. И в этой фальши было столько живой, неуклюжей боли, что я остановилась и заплакала. Впервые за десять лет.

В тот вечер я купила самый дешёвый синтезатор. Мне был нужен способ извлекать звуки, чтобы выразить то, для чего не находилось слов. Сначала это были просто гудящие ноты, как стон, потом я начала соединять их. Искать сочетания, которые передавали бы то, что было внутри. Тот холод, ту пустоту, ту ярость от потерянных лет.

Так начался мой обратный путь. Гораздо глубже архитектуры — к проектированию звуковых ландшафтов. В первую очередь для себя, а не только для людей. Чтобы наконец-то услышать то, что жило во мне всё это время, вместо того, что от меня ждали. И это оказалось куда страшнее, сложнее и прекраснее, чем любая карьера. Просто теперь я строю не из бетона и стекла, а из тишины и звука. И каждый аккорд — это мост к себе той, что осталась в шестнадцать с бархатным блокнотом в руках.

[Читать далее]
[Глава 17. Архитектура тишины]
[http://stihi.ru/2025/09/20/8068]