Слово о денщиках царевых

Фамилии эти известны нам с вами,
В потешных, служили Петру денщиками.
Те, кого вытащил Петр из низов,
Те, с кем у турок отбили Азов.

С Петром выходили в военный поход,
Вместе с властителем строили флот.
Лишь крепкой не станет царской руки,
Они поведут себя как пауки.

Первым средь них был царя фаворит,
Пусть не родовит был, и не домовит.
Звался Алексашкой, пирожник беднейший,
Стал герцог ижорский и князь стал светлейший.
Из денщика превратился в вельможу.
Богаче он стал из Венеции дожа.

С ним вместе, в Потешных, служил бомбардир,
Красного цвета носил он мундир.
Звался Александр, из Кикиных рода,
Гордился, отец у него – воевода.

За ум и сметливость замечен Петром,
На царскую службу был взят денщиком.
На службе у многих раскрадись таланты,
Ведь денщики были как адъютанты.

Оба царю денщиками служили,
Очень друг друга они невзлюбили.
Ведь, Меншиков вышел, почти из народа,
У Кикина, все же отец воевода.

Два Александра, Меншиков, Кикин,
Были в Европе с Посольством Великим.
Вместе с Петром, на одной из верфей,
Учились строительству кораблей.

Кикину очень царь Петр доверял,
Адмиралтейцем его называл.
Почет государя трудом заслужил,
На свадьбе, на царской, шафером был.

Пусть многие с царской казны воровали,
Многие взятки великие брали.
Меншиков главный средь них казнокрад,
Со всякого дельца имел свой откат.

Все князю с подарками, взятками шли,
Светлейшему подношения несли.
Меншиков те подношения брал,
Но далеко не всегда помогал.

Большие случились в казне недостачи.
Данилыч юлит:
- Ну, Мин херц, как иначе!

Слуг верных, однажды царь Петр собрал,
Указ прокурору писать приказал:
Коль украдет чего вор иль воровка,
Больше чем стоит для казни веревка,
И в воровстве будет том уличен,
На этой верёвке и будет казнён.

На это ответил царю прокурор:
Суровый не даст ничего приговор.
Ведь если дословно указ исполнять,
Кем же монарху тогда управлять?

А средства из царской казны утекают,
Лишь казначеи убытки считают.
Лукаво вздыхают вельможи-дельцы,
Но строят дома, украшают дворцы.

Размахом мздоимства царь Петр озадачен,
Князь Долгорукий, Василий, назначен
Сенатской комиссией руководить,
И казнокрадов изобличить.

Меншиков, Федор Апраксин и Кикин
Уличены им в растратах великих.
Они по дешевке зерно закупали,
В три дорога царской казне продавали.

А чтобы доходы надежнее скрыть,
Кумпанство, мздоимцы решили открыть.
Но князь Долгоруков аферу раскрыл,
Преступную троицу разоблачил.

Меж ними большое различие было,
Плуту Алексашке все с рук сходило.
Адмиралтеец не отстает,
Со всякого дела долю берет.

Мелких воришек-коррупционеров,
Плетьми, батогами секли для примера,
Кого-то пытали, кого-то сослали,
Если начальство свое покрывали.

Меншиков хитрым ужом ускользал,
Доверие царское, всеж, потерял.
Апраксин, Апраксин был царский свояк,
Трогать его невозможно никак.

Кикину лишь приговор огласили,
Ноги сановника враз подкосились.
Он знал, за растраты великие ждет,
Дубовая плаха и эшафот.

Удар как по нотам, шельмец разыграл,
Не мог говорить, лишь хрипел и мычал.
Письмо государю решил написать,
Жизни просил он себя не лишать,

В грамоты строчках звучит покаяние,
Просит монарха смягчить наказание,
Пеню большую готов уплатить,
В Москву, в добровольную ссылку отбыть.

Царя потеряв расположение,
С царевичем, Кикин, начал сближение.
Помог Алексею царевичу скрыться
И обеспечил побег за границу.

Слухи по Питеру стали ходить,
Что Кикин, Петра, попытался убить
В спальню проник он к царю, когда спал.
Из пистолета в монарха стрелял.
Кикина палкой царь Петр отлупил,
Прогнал, но впоследствии все же простил.

За казнокрадство Петром был он прощен,
Но позже, измене он был уличен.
Заслуги былые не помогли,
И голову палачи отсекли.