интермеццо

Не надо жаловаться, друг мой,
замкнём печали под замок.
Делился классик долгой думой -
он лучше выдумать не мог
какой-то дядя честных правил...
На деле - чушь, но знают все,
что Каина поборет Авель
в нечернозёмной полосе,
но сам падёт, убитый братом.
Куда тут жаловаться нам
в мирке спокойном и опрятном,
плывущим тихо по волнам
осенних вод Октоуберфеста.
Ковчег? Откуда? Пьяный Ной
вещает людям, что сиеста
сентябрьская всему виной.
Что разошедшихся по парам
найти сегодня - днём с огнём,
и что потоп рождён пиаром,
а значит, незачем о нём.
Что волен или же не волен,
во сне, а может, наяву
поглядывыет мудрый Воланд
нa Киев, после - на Москву -
Булгаковское интермеццо.
Измажут или обелят
сентябрь в записках арамейца
вдвоём га Ноцри и Пилат.
Не надо, друг, не говори ты
что нет горения в крови,
что не хватает Маргариты,
рубаху на груди не рви,
не жалуйся, мой Казанова,
на неподвластвое уму,
когда промолвит кто-то снова -
не сторож брату моему.
Забудь сентябрь и божье эго,
на жизнь талончик отоварь...
И стой у остова ковчега,
как тварь, что ждёт другую тварь,
покуда осень так бездонна -
покуда город наг и сир...
И ночь. И где-то Абадонна
шепнул - куда стрелять, мессир?