Шестидесятники

Мы били телевизор кулаком,
И плосками канал переключали.
Мы пили из колонки в наклон ртом,
Нас улицы в братву формировали.
На веласах гоняли всей шпаной,
С зелёнкой на изодранных коленках.
Не крысили за дружеской спиной,
На драку шли в мальчишеских шеренгах.

Мы жгли косты в лесу за просто так,
Скрываясь в шалашах, копав землянки.
Кто не курил для понту — тот слабак.
Но всё равно боялись своей мамки.
Мой папка был всегда за канитель,
Когда мне выбор падал: «или-или».
«Уж лучше ты сорвись, сынок, с петель,
Чтоб гады тебе дух не проломили».

Карбид мы крали, чтобы подорвать,
Закрыв глаза ладошками, наивно.
Потом на что-то взять и поменять,
Решив на сходке детской коллективно.
В саду мы крали яблоки шпаной,
И сторожа лупили в жопу солью.
А мы потом смеялись над собой,
Над этой удивительной гастролью.

Шпана к шпане, отличник не в цене,
На улице решали всё гурьбою.
От правды ты силён всегда вдвойне,
Не чувствовал, коль дряни за собою.
Взрослели рано мальчики тогда,
За синяки не бегал никто к мамке.
Пожалуешься — ждёт тебя беда,
Неуважение. «Сопляк штаны на лямке».

Таким, как мы, уже за шестьдесят,
А может быть чуть больше или меньше.
Года в нас память мыслями кружат,
На правнуков и внуков мы в надежде.
Пусть будут лучше нас, сильнее нас.
И дух в них заживёт, пускай свободный.
Суровый! Но с молитвой «Отче наш».
И благородством мощным наделённый.

; Томилов АА