Сердце серы Провал и Ванны

ПРОЛОГ — ВРАТА СЕРНОГО ДЫХАНИЯ

Год девяносто первый, конец империи,
а я — мальчик, двенадцать лет,
смотрю на Провал, на око земли,
и запах серы обжигает ноздри.

Кто-то разбил камни у ограды,
и в проломе открылась тропа,
ведущая прямо к воде,
к голубому глазу в сердце Машука.

Санаторий, сорок пять дней,
и каждый день я входил в это зеркало.
Тело дрожало от прохлады,
кожа покрывалась серебром пузырьков.

Запах стоял густой, тяжёлый,
как дыхание самой земли.
Он въедался в волосы,
он звучал в крови,
он не отпускал ни днём, ни ночью.

Я плыл внутри каменной чаши,
и небо, отражённое в глубине,
казалось другим —
слишком близким, слишком чужим.

Тогда рушилась страна,
люди теряли опоры,
но вода держала меня,
как если бы у самой земли
нашлось время для мальчика.

Всё это — врата,
через которые я вошёл в память,
и память до сих пор пахнет серой,
светится голубым светом
и зовёт меня назад.


---

I. ПРОВАЛ — ГОЛУБОЕ ОКО ЗЕМЛИ

В глубине горы раскрыто око,
голубое, горячее, дымящееся,
оно встречает каждого
дыханием серы.

Вода тепла, почти ласкова,
окутывает кожу,
как парное молоко,
но в её глубине
прячется холод,
не телесный — душевный.

Ты смотришь вниз
и видишь бездну,
которая дышит тишиной.
И эта тишина не греет,
она тревожит,
она холодна,
как взгляд вечности.

Так рождается парадокс:
тело тает в горячей ванне,
а дух замирает от холода.
И в этом противоречии
Провал остаётся самим собой —
не местом отдыха,
а вратами к тайне.

Голубое око смотрит,
и в его зрачке отражаются
страх,
жажда,
любопытство.

Оно знает всё,
но не скажет.
Оно хранит своё молчание
под серным паром,
и в этом молчании
Земля сама говорит.


---

II. ТЕЛО В ВОДЕ, ВРЕМЯ В РУИНАХ

Я входил в эту чашу,
и горячая вода обнимала меня.
Мышцы отпускали,
дыхание облегчалось,
но внутри всё равно
стоял холод.

Не физический —
а холод глубины,
который приходит из глаз бездны.
Ты плывёшь в тепле,
но чувствуешь,
что смотришь в пропасть.

Тогда рушился Союз.
Газеты кричали о распаде,
улицы были полны тревоги.
Но в Провале
этого не было.

Там было другое время.
Оно не знало границ государств.
Оно не торопилось.
Оно текло, как серный пар,
невидимо и спокойно.

Я плыл в горячей воде,
и вокруг рушились эпохи.
Но вода держала,
как будто Земля
сама взяла меня на руки.

И в её объятиях
горячее и холодное
сливались воедино.
Тело отпускало страх,
а душа входила в вечность.


---

III. БЕССТЫЖИЕ ВАННЫ — ОГОЛЁННОЕ ПЛАМЯ

На склоне Машука, среди трав и камней,
в земле зияют чаши,
наполненные серной водой.
Их называют бесстыжими —
потому что здесь всё открыто.

Нет стен,
нет крыши,
только небо над головой
и ветви, склонённые к плечам.

Люди входят в эти чаши,
как в утробу самой земли.
Кто-то молчит,
кто-то смеётся,
кто-то прячет глаза,
но вода всё равно берёт своё.

Она горячая,
жгучая,
в ней сразу чувствуется огонь.
Но в этом огне таится тот же холод,
что и в Провале.

Холод бездны,
холод вечности,
который не уходит даже под паром.

Тело отдыхает,
мышцы тают,
а душа замирает,
как перед откровением.

Здесь нет стыда,
потому что нет прикрытий.
Вода раздевает не только плоть,
но и сердце.

Бесстыжие ванны —
это место, где земля смотрит на тебя
не через бездну,
а прямо в глаза.
И этот взгляд —
ещё более неотвратим,
чем голубое око Провала.


---

IV. ДИАЛОГ СЕРЫ И СЕРДЦА

Провал — это тайна,
окно в бездну,
где горячая вода несёт холод вечности.

Бесстыжие ванны —
это оголённость,
пламя на поверхности,
где земля прикасается к человеку напрямую.

Два голоса,
две стихии,
два ритма одной серы.

В Провале тишина гулкая,
глубина давит,
и даже в тепле чувствуешь,
как в сердце поднимается ледяная дрожь.

В ваннах — смех,
разговоры,
шум ветра и воды,
и всё же в самой середине
тот же холод вечности,
который нельзя скрыть.

Это не противоположности.
Это — диалог.
Скрытое и явное,
подземное и открытое,
страх и доверие.

Сера говорит телу:
«Я дам тебе силу,
сниму тяжесть,
очищу кровь».

Сера говорит сердцу:
«Я не утешу.
Я открою перед тобой бездну,
и ты сам выберешь,
сможешь ли смотреть в неё».

И в этом диалоге
рождается странный мир,
где тело находит покой,
а душа — испытание.


---

ЭПИЛОГ — ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЗАПАХУ

Сегодня я иду по Машуку,
и воздух приносит знакомый запах —
густой, резкий, серный.
Он мгновенно открывает дверь в прошлое.

Я снова мальчик,
двенадцать лет,
санаторий, сорок пять дней,
и Провал, где вода обнимала меня,
как горячая тайна земли.

Я снова чувствую тот парадокс:
тело в тепле,
а душа в холоде.
И этот холод не страшит —
он зовёт.

Запах серы — это нить,
сшивающая времена.
В нём есть СССР, который рушился.
В нём есть мальчик,
который плыл в голубом глазе.
В нём есть сегодняшний я,
шагающий по тропе Машука.

И бесстыжие ванны,
и Провал,
и все воды Кавказа
соединяются в этом запахе.

Он проникает глубже дыхания,
он становится памятью крови,
он звучит внутри,
как хор без слов.

Я останавливаюсь и понимаю:
это не воспоминание.
Это вечность,
которая хранит меня в себе.

И пока есть запах серы,
пока голубое око дышит,
я связан с землёй
невидимой нитью,
которую нельзя разорвать.


---