Эмили Дикинсон, интерпретация-67

Нет локонов и газового платья.
Я вовсе не танцую на носках.
Но всё-таки восторженность понять я
умею, точно также, как и страх,
 
и боль, и муку, и сумасхожденье
в упрямых мыслях, сыпящихся вдруг
на голову удачного решенья,
смыкающего выбеленный круг
 
софитами. Средь волн рукоплесканий
я птица с бриллиантом в коготках.
Порхаю, как предвестница свиданий,
пушинкой на эйдеровых балах.
 
Никто из невкусивших (я-то знаю),
пусть даже и прибегнет к сотне рук,
мне в этом не помощник. Здесь играю
лишь я сама, лишь мой сердечный звук.

(18.09.2025)

Emily Dickinson-67

I cannot dance upon my Toes—
No Man instructed me—
But oftentimes, among my mind,
A Glee possesseth me,

That had I Ballet knowledge—
Would put itself abroad
In Pirouette to blanch a Troupe—
Or lay a Prima, mad,

And though I had no Gown of Gauze—
No Ringlet, to my Hair,
Nor hopped to Audiences—like Birds,
One Claw upon the Air,

Nor tossed my shape in Eider Balls,
Nor rolled on wheels of snow
Till I was out of sight, in sound,
The House encore me so—

Nor any know I know the Art
I mention—easy—Here—
Nor any Placard boast me—
It's full as Opera—