На земли Похъелы...

На земли Похъёлы легла студеная, всё  убивающая тьма.

Застыли в ней болота и леса. И путник, плывший по реке, не выдернул весла. И птицы, звери -  все застыли. От них остались только голоса и несколько  следов на снежной пыли.
 Морозом лютым воздух напоён, перемешала тьма леса и небосклон. Цепями льда стреножила эфир, а мир же испугался и застыл, не проча избавления от этих мертвенных оков, стирая грань меж небом и землёй, теряясь средь морозных снов.
  И древо мира  тоже засыпает, не в силах зимней тьме  отпора дать. И старый волк с седым медведем и змеёй все голову ломают, кого  бы для спасенья им позвать, но не придумают , уж всех героев перебрали. С зимой не потягаться им. Едва ли…

Последний солнца  луч скользнул по измороси белой, избушку Лоухи тихонько указав, подсказкой став для сторожей несмелой, где им спасенье можно отыскать.
С поклоном низким те пришли к хозяйке:
- Мы не смогли с  зимою совладать.  К тебе за помощью. Чего уж. Без утайки. Ведь нужно Похъёлу немедленно  спать .
- Да. - Лоухи коварно улыбнулась. – Нет власти над зимою у меня. Уж коль она вернулась, уйдёт, когда  придёт весна. Ну, а пока её законно время, не в силах я с морозом совладать. А ,значит, всё ваше лесное племя  от холодов студеных пострадать, померзнуть должно будет. Весна придёт  и всех разбудит.

Ушли просители, а Лоухи связала ожерелье с последних полевых цветов и спрятала его туда, где в мир приходит исцеленье. Туда, где скалы встали меж лесов, и заговор тихонько начитала, вложив в него не мало своих сил. Богам о жалости взывала, чтоб по весне очнулся свеж и мил застывший мир.
И боги слушали и что-то  отвечали. Я видела беседу ту во снах. Во тьме  морозной сгинут все печали, исчезнет ярко-белом снеге страх.