Открытие глаз в невесомости

Космос говорит:
— Открывай глаза,
не щурься, не прячься, не строй из зрачков капсулу спасения.
Открывай.
Там — поле брани.
Там — человечность на паузе.
Там — равнодушие, как чёрная материя:
всё пронизывает, но не взаимодействует напрямую.
Ты вглядываешься — и ловишь кривизну пространства,
не Эйнштейнову, а человеческую:
когда добро искривляется, отражаясь в глазах эгоиста,
а сострадание скользит по поверхности,
не проникая в плотные слои быта.
Иногда ты видишь, как инфантильные дети
тянут и всегда будут тянуть, с неба жалость,
как метеорит — горячую, яркую, неразрешимую.
Но жалость — это слабое отражение света,
а ты жаждешь правды, не подачки.
И становится тошно,
словно тебя вывернуло на орбите внутренней этики.
Твоя внутренняя девочка — квазар негодования,
она взрывается светом:
— Почему ты позволяешь им обращаться так с тобой?
Почему молчишь, если гравитация свинства сжимает горло?
Почему не запустишь гнев, как протонный луч,
не ударишь, не докажешь, не разрушишь их ложь?
Пена возмущения — плотная, как туманность Ориона,
накатывает, вздымается,
и ты на миг почти что сверхновая:
готова испепелить всё вокруг одним ярким "я была права".
Но ты не взрываешься.
Ты просто идёшь дальше.
Не потому что святая, не потому что выше,
а потому что учишься
быть не зеркалом, а телескопом:
видеть дальше,
вне системы координат "виноват–не виноват".
Ты понимаешь:
месть — это падение в чёрную дыру,
а прощение — искривление времени,
в котором ты выживаешь.
И ты выбираешь не обвинить,
а быть той, кто не повторит.
Потому что ты не хочешь быть частью уравнения,
где обида равна обиде,
а боль — просто ответная реакция.
Ты сама  — квант свободы.
Ты есть — антенна, улавливающая сигналы справедливости
сквозь шум мироздания.
Ты — материя, которая уже знает:
света больше в том,
кто, даже видя тьму,
не становится ею.