Дети

Дети делают родителям поделки из пластилина
в детском саду,
будто бы это такой ритуал,
и кладут им их в сумки — и неважно, что у родителей там лежат паспорта и ключи,
потому что важнее — кто эти поделки создал.

И кто поздним вечером, видя, как сидишь и рисуешь, говорит: «Научи».
И согласитесь, ведь жирные пятна на руках от пластилина
поприятнее, чем любой сериал.
И когда дети вот так приходят,
то сам неожиданно вспоминаешь, о чём мечтал.

И дети ведь тебя всё равно любят,
даже если ты их когда-то предал,
даже если весь день про них забывал.
И что ж добавить, если ты им вообще не звонил.

Каково это — детей просто оставить?
Ты бы сам-то себя простил?
Набрал бы номер любимого человека,
если знал бы, что ответом было бы:
«Не было желания — вот я и не звонил».

Иногда мне хочется сбежать на северный плюс
и увидеть чёртову груду льдин.
А меня опять сажают за фортепиано
и снова говорят: «Сидим и играем, Чайковский, опус один».

И я, как из института благородных девиц,
сажусь за огромный рояль.
На меня все глазеют — и скажите мне теперь, пожалуйста, где же мораль?

Я сглатываю комок горечи и боли, что ты причинял,
а глаза всё так же предательски выдают подростковую ту печаль,
что не отпускает меня даже сквозь годы.
А я всё жду также у моря хорошей погоды.

И если не врать, то тебя я тоже всё так же жду.
Поэтому приходи — я всё ещё за роялем сижу
и к сердцу прижимаю большую,
упавшую мне с небес звезду,
Думаю, что ты как никто понимаешь, что я имею в виду.
И ее я поймала, думая о тебе.

За что я очень благодарна судьбе.
Потому что ты, пусть и не полностью, но всё же сбылся,
и частично даже развеял тоску.
И оказалось ты мне даже не приснился.
Так что приходи —
я тебя всё ещё очень жду.