Гармошка и Баян

В уголке, в чехле потёртом,
Где от праздников пыльца,
Жила крошечка гармошка
Жизнью бойкою жила.
Только тронешь — заиграет,
Разливаясь серебром,
И печали прогоняет
И украсит каждый дом.

Но однажды на застолье,
В центре шумного стола,
Появился ОН — огромный,
Словно белая скала.
И когда развёл меха он,
Словно крылья за спиной,
Поняла гармошка сердцем —
Потеряла свой покой.

Все её просили: «Ну же!
Что ж ты, милая, молчишь?
Поддержи его, повыше!
Что ты в сторону глядишь?»
А она не может, братцы,
Пальцы сводит, нету сил.
Каждый звук её казался
Жалким писком из могил.

Как тягаться с этой мощью?
С этой бездной в сотни нот?
Ей, простушке, стало тошно,
Словно в горле встал комок.
Вся её былая удаль,
Весь задор её пропал.
Он её не замечая,
Для других людей играл.

Ах, баян, баян, баянище,
Твой глубокий, дивный стон!
Играл сильно, вызывающе,
Закружил всех дивным сном.
Он играл про степь и волю,
Про любовь и про беду.
А гармошка замолчала,
Во втором своём ряду.

Так лежит она в футляре,
Тихо пискнет и замрёт,
От любви, что убивает,
Никто в мире не спасёт...