На красный свет, я перейду дорогу..

Смотрю на молодёжь, слезливые глаза.
Как, тяжело им слабеньким живётся.
Мандраж и паника, пот липкий до утра.
И всюду страх, уснуть не удаётся.

На лай собак их бедных в дрожь бросает.
А на мурчанье кошек, просто мрут.
Но ничего, к  моим годам окрепнут.
Конечно, если только доживут.

     На красный свет, я перейду дорогу.
     И за буйки, отважно заплыву.
     Залезу спать, в медвежью берлогу.
     И по канату, на руках пройду.

     А если нет, невелика потеря.
     Мне уже восемьдесят, можно всё уже.
     Сыграю в жмурки, с бабками на крыше.
     Многоэтажки, на двадцатом этаже.

Ах, дети хилые, ведь я же их кормила.
И закаляла, в проруби, в пруду.
Малую, правда чуть не утопила.
Когда, нога моя поехала по льду.

Для них, жужжание комара и мухи.
Мигрень и сыпь, экзема на боку.
А я, штанишки подвязав гадюкой.
Счас за грибками, по лесу пойду.
    
     На красный свет, я перейду дорогу.
     И за буйки, отважно заплыву.
     Залезу спать, в медвежью берлогу.
     И по канату, на руках пройду.

     А если нет, невелика потеря.
     Мне уже восемьдесят, можно всё уже.
     Сыграю в жмурки, с бабками на крыше.
     Многоэтажки, на двадцатом этаже.

Из паучков я кофточку пошила.
И, крыс хвосты связав, устроила ковёр.
Подружки говорят мне, очень мило.
А внучка, онемела до сих пор.

А милый зять мой, как на ведьму смотрит.
Скажи попробуй, что я не права.
Про инквизицию частенько вспоминая.
В соседней комнате, складирует дрова.


     На красный свет, я перейду дорогу.
     И за буйки, отважно заплыву.
     Залезу спать, в медвежью берлогу.
     И по канату, на руках пройду.

     А если нет, невелика потеря.
     Мне уже восемьдесят, можно всё уже.
     Сыграю в жмурки, с бабками на крыше.
     Многоэтажки, на двадцатом этаже