Пигмалиона думы

И на песчаных брегах Кипра               
Он в одиночестве сидел
И вновь мечтанием радел,
Им жизнь былая позабыта.
Тихий прибой не навевал
Покойных дум своей волною,
А ветр песней не шептал
Своей прохладою ночною.
И солнца луч – его не греет,
А свет луны – не разумеет
Пигмалиона тяжких дум,
Он так задумчив отрешенно,
С его то даром, вдохновенно
Ему б ваять царям скульптур.

В раздумья тяжки погруженный
Смотрел незряче в никуда
И лишь прибрежная волна
Бывала спутником бессменным;
Она все мысли его знала,
Не нарушала тот покой,
Что на душе его; желала
Утешить мастера собой:
Облечь его прохладой неги,
Питать несбывчивость надежды
И выплеснуть на брег волною,
Как то – бывало иногда,
Киприда так же ведь смогла –
Родиться, вдохновив собою.

Не видя камень округленный,
В своей руке, забыв держал,
Тупым ножом узор чертал
Без своей страсти вдохновенной.
А камень – трепетом безмолвным
Застыл почтеньем к мастерству
И пальцы мастера с упорством
Тесали каменную судьбу:
Ненужное – пластами пало,
А истинно – твореньем сталось,
Чуть-чуть лишь взглядом поведёт,
Увидит свой простой шедевр
И размахнётся дерзновенно,
В пучины моря вновь швырнёт.

А статуэтка обречённо
Пучинам моря отдалась,
Но не забыла его страсть
И пребывала упоённой.
Волна укажет её путь,
Она предвестницей бывала,
Подвластно видеть ей всю суть,
Она потоком забирала
Шедевр, что для всех незримый
Станет подарком нереидам.
Волна несла к чертогам низким
К морским бессмертным божествам,
А стража пропускала дар, –
Достоин будет Амфитриты.

А возле скал застыв в почтенье,
Не могут отвести глаза
От барельефов, чудеса
Вершин небесных те явленья,
Что Музами звались, прилежно
Осмотрят смертных красоту,
Их стан и облик сей бессмертный
Похож для многих на мечту.
Пигмалион не замечал
Божественных кругом начал;
Не замечал он Муз блаженно
Уставившись за горизонт,
Не знал, что мудрый Аполлон
Узнал от Муз ему лишь верных.

А мастер встав и потянувшись
Направится в свой здешний дом,
Там пусто и в мечтаньях он
Пройдёт по залам равнодушным.
Тут всё молчит, придавшись хладу
И полусон застывших мечт
Покоит думы вечных планов
И не тревожит боле мест,
Где потом, страстью, мастерством
Творил своё здесь волшебство,
Пока не изваял творенье,
Которому цены и нет,
И вот настал судьбы момент,
Когда он ахнул в восхищенье.

То статуя девы прекрасной,
Туникой скрыта лишь едва,
Её изгибы, лика красота –
Стало мечтою сладострастной,
Не знавшего досель любви,
Пигмалион озябнув тут же,
Заговорил с ней ласково в ночи,
Свечей разжёг, взглянул получше.
Она ему не отвечала –
Игрой то было лишь в начале,
Но позже он обожествил
В своих причудливых куплетах,
Слезою страждущих поэтов,
Сей голый камень окропил.

Причудой дней, бессонной ночью
Он лишь мечтал о деве той
И сердцу не нашёл покой,
И уст сомкнул он неумолчных.
Работа дней его счастливых
Завершена тоской его
И чаще сталось: сиротливо
Он на брегу молчал с тех пор.
Прошло весеннее цветенье,
Ушло и летнее забвенье
Пигмалиона тяжких дум,
Пришло осеннее унынье
И зимний ветер вскоре стыло
Не потревожит лиры струн.

«Как же любить тебя Камена,
Как ощутить твой нежный взгляд?» –
Уста её опять молчат,
Она лишь атрибут бессменный
Его жилища и судьбы;
«Позволь мне путником почтенным
Пройти все горести пути
И стать любовью вожделенной,
Забыться в ласках твоих нег
И обрести души ночлег,
Любить б тебя всею душою,
Устами выдох твой внимать,
Твой стан держать своей рукою,
В твоей усладе отдыхать…»

В челнок забрался он с надеждой
И понесся к брегам любви
К святыне, где с давнею поры
Любовники стремились прежде.
И здесь взмолился к Афродите,
Прося найти себе покой:
«Будь благосклонна мне Киприда,
Не обуять мне пламя зной,
Ты видишь – я душою чахну,
Вся моя жизнь стала напрасной,
Прошу помочь моим мечтаньям, –
Увидеть девушку мою,
Дарить мне будет красоту,
Подобна статуи желанной!»

И с челнока на берег свой
Он выбирался окрыленный
И с мыслию воодушевленно
Ждал своей участи прибой.
Так был смешон несчастный гений
В своих порывах – счастья ждал,
Не ведал – обликом блаженной –
Никто из смертных не обладал.
Послание Киприды страстной
Прибавило судьбе несчастья.
И утренней морской волною
Пришёл ответ богини той,
Что нет на свете под луной
Девицы схожей красотою.

«Как же любить бездушный камень,
Как ей дарить мою любовь
И мастерство моё, забот,
И самоцветов многогранных?..» –
Смотрел с слезами, опечален,
На статую надежд былых,
И вновь потух зажжённый пламень,
Вотще! витал в мечтах своих.
А Аполлон и Амфитрита
На брег любви ступили скрытно;
Их Афродита принимала,
На них с улыбкою смотря,
И со вниманием словам,
И уговорам их внимала.

Пигмалион погрязший в думах
На берегу своём сидел
И вдаль незряче вновь глядел,
И не услышал её звуков:
Дыханья, трепета шелков,
Что обвивали её тело,
И лёгкой поступи шагов,
И стан что вытесан умело.
Та подходила не спеша
И дрожь сердечную храня.
Ветер шумел, море кипело,
Он обернулся на неё.
– Неужто ты – счастье моё?..
– Твоё творенье – Галатея!

15.08.2025