Облегчить душу

Однажды жила на свете несчастная душа. Она загружалась больше положенного, страдала и отдавала себя на растерзание различным страхам и угрызениям совести. Ничего не зная о хороших песнях и танцах, дарующих облегчение, не подозревая о пользе спортивных упражнений, она страдала разного рода ерундой, а разнообразные душевные волнения приводили её к новым душевным потрясениям. Будучи не в силах самостоятельно справиться с такой нагрузкой, её здоровье пошатнулось. Стоит сразу отметить, что душа -это конструкция сложная, многоуровневая, даже незначительный дисбаланс может привести к катастрофическим последствиям. Каким именно образом и где это произошло, никто точно не знает. Случится это могло в любой момент, а поводом могла послужить любая незначительная мелочь. Чем удалось стабилизировать и облегчить душу тоже остаётся загадкой. Известно одно, - история оказалась настолько поучительной, что вытекающие последствия легли в основу религиозных течений...
 
 По началу душа была беззаботна, так же как и многие молодые души, она бегала с детьми по детским площадкам, послушно сидела за школьной скамьёй и даже некоторое время работала на благо общества. Но в какой-то момент загрузилась. Сначала она загрузилась добровольно, затем по поводу и без повода начала грузиться как по расписанию, плюс ко всему её постоянно подгружали другие загруженные души. "Жизнь - тяжёлая штука",- говорили они, и несли этот груз, чтобы передать своим друзьям, родственникам, коллегам и  последующим поколениям. "Жизнь прожить, не поле перейти", "За жизнь нужно бороться", - часто говорили гружённые души. "За жизнь, свободу и независимость порой приходится убивать", - как-то раз, не подумав, сказала одна очень перегруженная душа. В тот же день её отстранили от всех возложенных обязательств и дали возможность перезагрузиться в санитарно-палаточном городке под наблюдением специалистов.
 В санитарно-палаточный городок попадали редкие души. Ими были ветераны духовных битв, ветераны труда,( которые проводили бессонные ночи на рабочем месте ради светлого будущего, так и не дождавшись которого, они впадали в исступление и погружались в глубокие формы пессимизма), здесь же были представители непризнанных профессий, которые профессионально страдали душевными переживаниями ради успеха и славы: сентиментальные поэты и поэтессы, суматошные и надрывистые актёры, голосистые певцы, непризнанные артисты, попрошайки, прихлебаи всех мастей и прочий сброд.  Среди профессиональных страдальцев так же были и потомственные целители, художники, непризнанные гении и самозванцы, не достойные вашего внимания. Условия для реабилитации здесь были скудные, с трудом закрывались базовые потребности, не говоря уже о душевных и духовных нуждах. Душе было негде разгуляться. Да что там разгуляться!, даже распахнуться толком не удавалось, не говоря уже о полётах и прочей духовной деятельности.
Конечно же, комфортных условий никто никому не обещал. В помещениях было чисто и светло. А что ещё нужно для душевного равновесия?
 
 Санитары санитарно-палаточного городка ходили по коридорам с "санитарной тарой", в которой их пациенты упражнялись и испражнялись, как умели. Они же (санитары) помогали с приёмом лекарств и следили за соблюдением общего режима. Людьми они были крепкими, так сказать, видавшими виды и могли без стыда смотреть на всевозможные бесстыдства. Несмотря на внешний фасад непроницаемости, все они были "живыми людьми" и иногда могли себе позволить какую-нибудь слабость, в виде сочувствия к ближнему, что выражалось в тёплом взгляде и нежном слове:" Хорошие мои, давайте не будем!...","Дорогие друзья, в помещениях остановлены камеры наблюдения!", "Уважаемые пациенты, не забывайте, где вы находитесь!" и прочее. Часто для подлинного душевного присутствия приходилось прибегать к народной медицине и принимать смеси из спиртосодержащей продукции. "А кто в наше время не пьёт? Время тяжёлое.  Даже начальник нет-нет да и даст себе вольную в несколько недель беспробудного пьянства. Потому что тоже живой, потому что тоже человек! А мы чем хуже?". Душа - штука тёмная, чем дольше она живёт без света и удовольствий, тем дольше приходится наводить порядок в её помещениях. И как следствие, после санитарной обработки внутренних помещений сотрудники уходили на "больничный", а отделение на несколько дней закрывалось на карантин.

 Итак, вернёмся к нашим душам...
(Как стало известно, наша несчастная душа была лишь малой частью общей коллективной души, которая по сути своей была лишь малой частью общей души, соприкосаемой с душой повыше и так далее до божественной бесконечности... Таким образом, наша несчастная душа, так же как и миллионы ныне живущих душ, вместе с миллиардами душ до и после неё, была обречена на бесконечное блуждание в закоулках разума ради бесполезных ответов.Изначально ей было отведено блуждать в поисках смысла существования, в надежде на истину, с Верой на встречу с создателем и дальнейшего диалога по душам о сути происходящего. Далее прибавлялось забот по воспитанию себеподобных и поддержания зыбкого равновесия над пропастью проблем и неурядиц. Стоит ли дополнительно грузиться в таких обстоятельствах или нет,- это уже вопрос вторичный. Были вопросы и поважнее, - "Как спастись?" и "Что делать дальше?". Среди вариантов ответов были слишком очевидные,-" пыхнуть и не париться", "дунуть и дуться", "слегка пригубить, смочить горло и от души погорланить", или пуститься в очередное распутство.  Им на смену открывался второй фронт свежих вопросов, - "Почему нельзя? Разве за это можно лишать свободы? И зачем нужна такая свобода, где ничего нельзя делать свободно?" К этим вопросам добавлялись вопросы- спутники, которые по мере вращения оси (вертела) правосудия создавали новые вопросы с высоким содержанием нецензурных выражений: "Они там вообще офигели? Нахрена всё это нужно? А не пошло бы оно в жопу?"

 Выхода не оставалось, душа снова загрузилась. Грузилась она в две смены, и днём и ночью. Сначала в одиночестве. Потом грузилась с такими же гружёными душами. Затем она подгружалась книгами, фильмами и телевизионными передачами. Несмотря на загруженность, она чувствовала в себе невесомость и стремление заполнить новые пустоты... Никто не мог удовлетворить её запросам, в поиске себя она дошла до крайностей; она грузилась со старушками у подъезда, с рыбаками, с охранниками и даже стала посещать приюты для домашних животных. Здесь она лицом к лицу повстречалась с  жестокостью, с которой была не в силах смириться, но и победить её она оказалась не в силах. В приютах для сирот она категорически отказалась что - либо понимать, и отказалась от дальнейшего осмысления. Такой груз взвалить на свои плечи даже она оказалась не в силах. На тот момент горестям её не было видно ни конца ни края... 
 
В один из многострадальных дней, настрадавшись вдоволь и как следует, незаметно для себя, она направилась к храму. Сама того не осознавая, она шла единым порывом, не зная точного адреса и примерного расположения. Пройдя несколько кварталов, она разглядела купола с колокольней и направилась к церкви. Известное дело, нет лучше места для душевных излияний; здесь можно и поплакать и помолиться, и попросить продолжения. Здесь она изучала имена святых и  повторяла цитаты из писаний, тем самым стараясь повторить их духовный подвиг. Поначалу ходила душа туда каждое воскресенье, ходила с радостью, как на праздник, так как получала великое облегчение, такое великое, что хотелось облегчаться и облегчаться, а когда облегчаться сама уже не смогла, она решила помогать другим в этом непростом занятии. Однако, как на зло, все места оказались заняты. Желающих помогать оказалось больше, чем нуждающихся в помощи. Постояла душа, поразмыслила, помотала головой, махнула на все это дело рукой и неспеша отправилась домой. Шла она легко и беззаботно, шла и радовалась жизни, позабыв про бренность и тяжесть мирских забот. Ей навстречу вышла такая же душа, когда их глаза поравнялись, они улыбнусь друг другу, заговорили легко и непринужденно, и сошлись по многим вопросам. С этого момента пошли они по жизни рука об руку, плечом к плечу и стали делать благие дела, с целью полного взаимного облегчения.  С тех самых пор несчастная душа больше не грузилась по мелочам, а занималась только насущными проблемами, решая бытовые и житейские вопросы только по мере их поступления. Чем оказалась полностью довольна, так как нашла успокоение в смиренном молчании и безропотном исполнении целевых задач.