Аудит психозов

Почтальон, седой как Лесли Нильсен в свои лучшие годы,
Принес мне конверт – предзнаменование невзгоды.
Не письмо от Натали, что сбежала в Испанию изучать постмодернизм,
А казенный прямоугольник, источающий бюрократический цинизм.
«Уведомление», – гласило оно сухо, как мартини без оливки.
«О проведении выездной…» – тут у меня случились нервные позывы и отрыжки.
Налоговый аудит. У меня. ФЛП Шонэштейн.
Я, чей бизнес-план – это просто один сплошной Эйнштейн,
С его теорией относительности, применимой к моим доходам:
Они есть для меня, но невидимы для фискальных органов с их гроссбухом.
Я сел. Руки затряслись, как у пианиста на прослушивании у Дьявола.
Аудит! Это слово звучит так, будто его придумал Кафка для Оруэлла.
«Выездной»! Они придут сюда? В мою квартиру-студию,
Где порядок – это лишь философская прелюдия
К хаосу, в котором чеки за капучино лежат рядом с трудами Эммануэль Арсан?
Я представил инспектора: суровый мужчина в плаще, похожий на моего психоаналитика,
Только вместо вопросов о маме – вопросы про ЕСВ и аналитику.
Он войдет, и его взгляд, холодный как взгляд Бога на атеиста,
Оценит мой диван, на котором я спал со сценаристкой-пацифисткой.
«Так-так, господин Шонэштейн, а это что за расход?
– Покупка саксофона, сто двадцать одна тысяча девятьсот».
– «Но вы же продаете винтажные очки, при чем тут саксофон?»
– «Это… для создания творческой атмосферы, чтоб ловить нужный тон!
Клиент должен чувствовать свинг, понимаете, этот легкий джазовый флёр…»
А он в ответ лишь молча достанет свой револьвер… то есть калькулятор.
О Боже, они найдут всё! И тот обед с любовницей и с кузеном-неудачником,
Что я записал как «представительские расходы с важным заказчиком».
И подписку на канал «Иностранная литература»,
Которую я провел как «повышение квалификации, бизнес-структура».
Может, бежать? В Аргентину? Но там инфляция и танго, а я не умею ни то, ни другое.
Позвонить бывшей? Она скажет: «Я так и знала, Эжен, ты вечно ищешь что-то простое,
А в итоге получаешь налоговый аудит и жизненный тупик».
И будет права, черт возьми, как всегда права в этот самый трагический миг.
Я сижу возле пианино среди бумаг, счетов и актов, похожих на древние свитки.
Налоговая хочет правды. А какая правда в моих жалкеньких попытках
Продать пару очков и почувствовать себя Джимом Керри в этом городе неврозов?
Похоже, мой единственный реальный актив – это коллекция моих психозов.
Что ж, пусть приходят. В конце концов, аудит – это почти как терапия.
Только в конце тебе выписывают не рецепт на антидепрессанты, а гигантскую пеню.