Мечта

   

   - Значить так...

    Хрыстина Дупамовна Товбоёп ворвалась на кухню и изрядно перепугала своего мужа, подносившего к обрамлённому вислыми усами рту гранёный стакан ядрёного бимбера.

   - Мы йыдимо до Крима!

    Мужик поперхнулся, чуть не выронил гранёнку, крякнул, пукнул и вылупился с укором и искренним недоумением на супругу.

    - До якого Крима, Хрыстя?

    - До такого... Що у нас, Кримив багато?

    - А... Зрозумивши. Ни, Хрыстя, ни йыдимо.

    - Що так?

    - У мэнэ евто... Грошей нема.

    - Идемо, Макар,  мэни це  дуже потрибно. Лыкарник казав, що инакше я помру.

    - Якый лыкарник?

    Мужик бросил взгляд на портрет Тараса Шевченко, заботливо укрытый вышитым нежно любимой мамой рушником, размашисто перекрестился и, поправив ус, снова поднёс стакан к жадному рту.

    - Такый лыкарник. Сэрце у мэни изболелось, у грудях пэче - мочи нема. Лыкарник казав що трэба йыхати до Крима у мисто Алюпка.

   Несчастный мужик снова не смог выпить и от досады долбанул кулаком по столу.

   - Яка така Залюпка? Випий пигулку, настоянку якусь, а на Крим у мэнэ грошей нема, ми бидни!

   - Я тоди помру. Риж свиню - будуть гроши!

   - Свиню шкодно ризати. Рано ще.

    - А мэне тоби не шкодно? Я ж помру, розумиеш? Помру!

    Баба заголосила тонким, противным дискантом

    - Лыкарник казав - "або Крим, або рийте могилу, Христина Дупамовна".
   Добрий ликарник, в окульярах, а хустинку сякатися, миський, видразу видно. Окульяри зняв, в очах сльози, вин их хусточкою витер  и казав що мэнэ дужэ потрибен Крим.

   - Та пийшов вин у дупу, цей ликарник, разом зи свойыми окульярами и хусточкою! Рано свиню ризати, розумиеш? Мэне риж, а свиню не чипай!

   Мужик, наконец, выпил, швырнул стакан в портрет Тараса Шевченко и порвал на груди вышиванку.

   - Товбоёп ты, Мыкола, справжний товбоёп. Розлучуся я з тобою, визьму дивочье призвище и буду Зозулею. А ти кохай свиню.

    По счастью наступил 2014 год. На Украине случился Майдан, под это дело Крым стал российским и свинью Мыколе резать не пришлось. Хавронья росла, жирела и регулярно приносила по дюжине поросят.
    Мыкола вставил стекло в портрет любимого поэта, купил новенькую вышиванку и выкопал заботливо хранимый дедов обез.
   Хрыстина Дупамовна чудесным образом исцелилась. Но Крым ей иногда снился.
    Она сидела на берегу ласкового моря в обнимку с городским доктором, тот рассказывал ей о чудесах городской жизни, щупал налитую грудь и вздыхал, поправляя очки в золотистой оправе.

   - Крим!

   Шептала баба.

   - Мий коханый Крим! Мрия.

    Красивый сон порушила дальняя песня с молодёжной вечорки. Под аккомпанимент гармони и бандуры молодь заливисто голосила

   Писень эщэ ненаписаних, скильки? Кажи, зозуля, пропой.
У мисти мэни жити,
    Чи на виселках,
    Каменем лежати,
    Али  сяять зиркой?
    Зиркой.

    Сонче майо оглянь
    До мэнэ...

    Кристина затворила окно, широко зевнула и, перекрестив рот прошептала

    - Бачить Бог, розлучуся з Макаром. Буду знову Зозулею йы всьо йому кажу. Всьо, що гадаю, негиднику! Йы Криму йому нэ пробачу! Бачить Бог - нэ пробачу йому мойэй мрии!