Легенда о Котюндре

Жил процветая в Муречье кошачий народ; благонравно.
Страсть ежедневных молитв возносил Патриарху, который,
Нивы и пашни кошачьи согрел, Богу Солнца подобен;
Был он и мать и отец нашим предкам, великий Котюндра.

Предки кошачьи богатств накопили и веру забыли беспечно;
Сладко пируют в домах, песнопевцам развратным внимая;
Род наш господствует здесь, благороднейший род на планете!
Расам плебеев не ровня, Богам положеньем подобный.

То Патриарху святому отрава, великое сердцу страданье;
Больно Котюндре, что кошачей страной овладело тщеславье;
Сердце добром опустев, переполнилось горем сильнейшим:
Землю кошачью покинул он плача, не вымолвив слова прощанья.

А предки и веру и честь пропивают, Котюндру забыли,
Долгую Зиму сидят за столами, богаты и хлебом и мясом,
Ждут, что придёт им в долины дыханье весны животворной,
Но ветер позёмку метёт по пустынным долинам замёрзшим.

Думаю я, что для солнца весенего время давно уж настало!
Дряхлый Котюндра обряд в это время в молельне проводит,
Ты сбегай и пни архаичного Старца, изрёк предводитель.
Что-то не помню в Муречье я снег в середине июня!

Бледный гонец возвратился к пирующим в праздничном зале,
Свечи давно уж угасли в пустынной Котюдры молельне!
Там нет никого, и алтарь снежной пылью давно уж покрылся,
Больше никто в этом храме горячих молитв не возносит.
Нет никого, кто обрядом в долины весною тепло призывает!

Встал побледневший правитель, от гнева внезапно трезвея.
Шлите гонцов вы повсюду, Котюндру быстрее найдите.
В цепь закую я строптивого старца, пусть будет послушным!
Но без добычи гонцы возвратились тогда в ледяное Муречье,
Молча вошли они в зал с ледяною фигурой на троне.