посвящается БЛокадникам и нашему городу

                Кусочек Хлеба

 Детство - это период невинности и мечтаний. Обожаю свою внучку и своего внука за то, что они , будто ангелочки, меня веселят и вдохновляют на продолжение моей стариковской жизни. Их милые улыбающиеся чистой детской улыбкой личики сияют от радости и полноты жизни. Я беру их на руки и целую в щечки, а сердце стучит  и ноет от любви к маленьких беззащитным детишкам, которые будут также пламенно и невинно целовать моих правнуков... Моя душа улетает на небеса, когда я слышу голосок внука, интересующегося моею судьбой. Внучка до слез доводит меня своими танцами, а порой и наводит на мысли, что только что родившийся человек все понимает и знает, однако не имеет права на слезы или уныние. Я часто говорю с ними о том, что должно было меня убить. Несмотря на эти опасения испугать детей, я вынужден показывать фотографии бабушек и дедушек, раненных или убитых в годы Великой Отечественной войны. Конечно, я не хочу и желаю ничего плохого своим потомкам. Но мне мерещится война. Она не дает покоя даже ночами. И я  чувствую обязанность, что должен поведать детям то, что никогда нельзя забывать никому - подвиг советского народа, его мучения и Победу. Слава Богу, Детишки мои выросли внимательными и серьезными, они уже немного читают. Они послушные и умные. В их веселых лицах я созерцаю тех предков, которым не суждено было выжит в годы войны. Как же мне больно и сладко, что внуки будут похожими на утраченную родню. Как же мне радостно, что они не будут знать ужасы войны. Голод и холод блокады. Сегодня мой день Рождения. Внуки опять попросят показать им фильмы о войне  и рассказать что-то из моей судьбы. Страстной и непокорной. Ужасной и прекрасной. Это приятно. Я буду снова радоваться и плакать, вспоминая Синявинские высоты, Дорогу жизни, Пискаревское кладбище, салюты и крики людей в день прорыва Блокады, освобождение и уничтожение кольца Блокады, встречу Двух фронтов и счастье ленинградцев, доживших до конца Блокады. Моя внучка удивляется всегда, как народ, питающийся лебедой , клеем и бумагой, смог выстоять и победить. Мой внук поражен тем фактом, что дети тоже работали на заводе и помогали взрослым создавать новое оружие впроголодь. Они имеют на это право. Ведь жизнь не стояла на месте. Читая дневник ТАНИ САВИЧЕВОЙ, я стараюсь медленно и спокойно говорить  о лишениях и страданиях ленинградцев. Если у детей появляются на глазах слезы, значит,следовательно,  говорю я в своей душе, я добился нужного эффекта.
 Сегодня мне исполнилось 90 лет. Я уже пожилой дряхлый старик. Однако я воспитываю внуков, рассказываю им о Блокаде, говорю о Великом подвиге советского народа в Великой Отечественной войне. На праздничном столе стоит торт. Горят свечи. Гости шумно беседуют друг с другом. И это замечательно. Это доказывает, что жизнь управляется не человеком, но Богом. Мы будем петь и танцевать, есть и пить, вкушая радости бытия. И это радует мне сердце. Я долгое время работал простым учителем в школе. Мне хотелось воспитывать в учениках дружелюбное отношение и уважительное благородство  к тем людям, которые находятся с нами в одном коллективе, в одной семье, с соседями, с товарищами по двору. Я учил детей, как мне казалось, доброжелательному и щедрому образу жизни, который был недоступен миру капитализма. И в наше технически оснащенное время прогресса и в период внедрения в нашу жизнь искусственного интеллекта я с горечью замечаю, что идеалы самопожертвования и взаимовыручки ушли из нашей действительности. Только в Российской Армии есть еще эти доблестные идеалы человеческого общежития. А в гражданском обществе царят эгоизм, алчность и порок. Зима снова уводите меня в дни Блокады, я вижу свою школу, из которой вынесли всю мебель для обогрева бывшие ее ученики. Мне больно и страшно представлять нашу реальность, из которой вы вынесли на помойку идеалы добра, заменив их на обучение интеллекта.
За окном метут метели и вьюги, они наносят сугробы снега, а в памяти моей всплывает ужас, холод и голод Блокады, и слезы рекой начинают течь из моих уже плохо видящих глаз. Ледяной ужас охватывает меня, когда я рассказываю о том, что было в городе на Неве в ужасные зимы 41 и 42 года, а мои внуки замирают от боли и сочувствия к жителям города и не могут проронить ни словечка, - их молчание говорит о сильном переживании и внимании. Я люблю свой день Рождения, когда внуки собираются и просят меня вспоминать эти никогда не забывающиеся дни Блокады. Хотя я испытываю сильную боль  и  несмотря на мои мучения, мне приятно ощущать силу борьбы и мужество, с которыми мы, жители Блокадного Ленинграда, старались не показывать свои чувства голода и страха, когда работали на благо Отчизны и ковали Победу. Пусть и страшно и голодно было нам, но мы не верили в смерть и гибель великого города Петра. Нам было ясно, что правда и истина на нашей стороне. Конечно, жизнь простого советского человека не была раем. Однако в нашей блокадной дружбе и сплоченности  мы и черпали силы, чтобы доказать врагу, что социализм и опора на великие идеалы справедливости и свободы – это не простые слова, а огненная сила внутренней работы над собой. Эта внутренняя сила привела нас в Прорыву Блокады, а после и – к полному ее снятию. Благодаря подвигу ленинградцев, фашисты  никогда не ступали ногой на землю Ленинграда. Каждый кусочек хлеба придавал нам веру в Победу и жизненные силы. Мы берегли хлеб, которой был дороже всех богатств мира. И по сей день Германия не признала геноцид российского народа в дни Блокады, что показывает отношение Европы к жителям страны Победителя. Они не помнят, якобы, как нацисты окружили город железным кольцом, пытаясь задушить в нем стойкий, мужественный народ, отстаивающий свои идеалы и свой образ жизни, не похожей на буржуазный рай. Простой уклад жизни и скромность украшали советских людей, они верили в светлое будущее своих детей, и ради этого они смело отдавали свои жизни. Хлеб, который выдавали матерям, отдавался детям их же мамочками. Отцы не могли спасти свои семьи, они были на фронтах войны. Женщины, старики и дети сами вынуждены были работать на заводах, создавать оружие и танки для Победы, ковать металл, производить необходимые для фронта снаряжения, снаряды и продукцию. Великий подвиг блокадников увековечен во многих произведениях искусства. Но лучший пример и метафора блокады – это простой кусочек хлеба, который спасал людей от голодной смерти, согревал их лучом надежды. Я показываю своим внукам кусочек хлеба и прошу их никогда не выбрасывать его  в мусор, никогда не оставлять на грязной улице, никогда не забывать о его силе и правде. Я заклинаю потомков, чтобы они навсегда запомнили подвиг города Ленинграда, подвиг его жителей и умоляю всех будущих россиян не предавать забвению память о Блокаде и хлебе.  Дети слушают внимательно о бомбежках, об артобстреле, о налетах вражеских самолетов, они тихо и осознанно кивают мне головой, удивляясь мужеству и стойкости детей блокады, которые следят на крышах города за обстрелами авиации и убирают фугасные бомбы с крыш. Мои внуки часто просят посмотреть хронику блокады по телевизору. Они плачут, так как детская психика не выдерживает напряжения и боли, пропитывающих каждый кадр документального фильма. Однако они улыбаются, когда комментатор рассказывает о воссоединении фронтов и полном снятии блокады, которое увенчалось праздничным салютом. Часто дети спрашивают меня: « А Почему многие люди ели хлеб, верили в жизнь, почему они отрывали от себя и делились последним куском хлеба со своими товарищами и друзьями?» Я сначала молчу, а потом говорю, что христианские добродетели и желание поддержать своего друга или соседа – это было особенное свойство советского человека, которые был бы рад спасти кого-либо,  даже ценной своей жизни. « Нас учили так учителя и родители, чтобы мы думали не о себе, а о людях – чтобы мы забывали собственные проблемы и посвящали свою жизнь Родине!». Что я могу сказать?! Как я могу доказать в наш коммерческий век, что собственная выгода была для нас ничтожной, а желание спасти и поддержать иного человека – было святой обязанностью. Хлеб, этот драгоценный продукт, почитаемый всеми древними цивилизациями мира, становился мерилом человеческой доброты и силы духа. Мы не хотели победы зла и сумасшедшей агрессии нацистов, мы боролись изо всех своих сил против нацизма и его идеологии смерти и ярости. Сохранить ребенка, спасти старика – вот о чем мы думали во время Блокады. Ценность блокадного хлеба превосходила ценность уюта, безопасности, а голод и холод и страх побеждался желанием взаимовыручки, самопожертвования  и бессмертного правила – умереть самому, но спасти друзей своих. Не понятен был этот подвиг западному избалованному и эгоистичному человеку, не способному бороться с фашизмом. После беседы со внуками я обычно ставлю на стол тарелочку с хлебом, зажигаю свечу и умолкаю на минуту, чтобы почтить память тех, кто не смог выжить в кольце Блокады. Этот ритуал, как мне верится, будут повторять мои потомки… Как хочется верить, что кусочек блокадного хлеба пробудит в будущих россиянах и петербуржцах желание так же искренне и сильно служить и жить ради будущих поколений, а не ради своей выгоды или греховных желаний…. Неужели человек не в силах помнить подвиг людей, пожертвовавших собой и своим благополучием ради продолжения жизни на Земле?! Разве это сложно и трудно: просто вспоминать о Блокаде Ленинграда и беречь хлеб – это символ самопожертвования и возрождения? Мои внуки ответили громко: « Не волнуйся, дедушка, мы будем помнить подвиг Ленинграда и будем уважительно относиться к хлебу и памяти в войне!» Я вытер слезы. Дети замолчали и о чем-то задумались.
 Кусочек хлеба лежал на  тарелочке, свеча затухала, а часы в доме ходили, стрелки двигались и шуршали… Никто не позволял убирать хлеб со стола, пока гости не разошлись и дети не легли спать. Я смотрел на это маленький по-библейски скромный и ничего не говорящий кусочек хлеба , и в моих глазах снова разворачивалось сражение за город на Неве, где фашисты старались победить  советских солдат, но вынуждены были падать, сдаваться в плен или умирать, из-за того что сила Смерти и ненависти всегда уступает силе Добра и Жизни....В моем сознании пробегает и пролетает образ Ольги Берггольц, читающей стихи по радио, а потом машины эвакуируют меня и оставшихся в живых на Большую землю... я  читаю молитву о Хлебе насущном и прошу Бога, чтобы никогда мои внуки и правнуки не познали чашу страдания с той силой, с какой я испил ее до дна... часы идут. Хлеб накрыт скатертью. А детишки спят глубоким сном в обнимку со своими игрушками...Самопожертвование...! Это шуршит снег на ветру.... Взаимовыручка.... !Это метель поет над сугробами...Покой, мир, тишина. . Мирная жизнь воцарилась и растворила двери в будущее! И завтра будет мир и счастье...!
 Долгополов Алексей Викторович. 2025 год сентябрь.( Посвящено моей бабушке - блокаднице)