Колизей Ухо вечности

Пролог: Молчание камня

В безмолвии римских утр,
где камень дышит пеплом,
Колизей поднимает голову,
как древний зверь,
что устал от крови,
но хранит память всех шагов.

Его арки — это окна в пустоту,
где время перестаёт течь,
где тени гладиаторов
сплетаются с пылью туристов,
где звёзды касаются
сколотых плит, будто зеркал.

Молчание камня — не пустота,
а полное звучание тишины,
резонанс нулей,
где каждая трещина — это нота,
каждый шрам — это аккорд,
каждый обломок — это сердце,
сжатое веками.

Здесь говорит сама Земля,
и её голос не про победу,
и не про смерть,
а про вечность,
в которой и судьба, и свобода
падают на арену одинаково лёгкими листьями.

Поэма I: Ухо Земли

Колизей — ухо Земли.
Он слушает не крики толпы,
не рев зверей,
а дыхание эпох.

Его стены — барабаны,
на которых играют ветра,
его камни — мембраны,
сохранившие крик первого зверя
и смех последнего ребёнка.

Он не принадлежит Риму.
Он принадлежит Земле,
которая через него
слышит саму себя.

Поэма II: Сердце Рима

В сердце Рима был каменный кулак,
который бился в такт амбициям императоров.
Здесь кровь текла,
как музыка из вен.

Но сердце это не умерло,
оно гудит до сих пор,
и те, кто входит,
чувствуют удары его ритма —
бессмертного, как сама жажда власти.

Поэма III: Каменный хронометр

Колизей — это часы,
которые измеряют не время,
а дыхание солнца.

Тени арок — это стрелки,
движущиеся по кругу.
Полдень в Риме —
как аккорд света,
разрезающий камень.

Здесь календарь написан в пыли,
и даже облака знают,
что всё возвращается.

Поэма IV: Порталы арок

Каждая арка — врата,
ведущие в разные ветви времени.

В одной — толпа кричит «Ave!»,
в другой — пустыня забвения,
в третьей — тишина,
в которой камень уже никому не нужен.

Колизей — это узор дверей,
где никто не знает,
какая из них ведёт к будущему,
а какая — в бесконечность.

Поэма V: Взгляд камня

Камни помнят.
Они видели, как строители падали в пыль,
как воины входили в бой,
как толпа смеялась и плакала.

И теперь они смотрят на нас.
Они не осуждают,
но и не прощают.
Они просто хранят
свет и тьму,
как вечный архив,
который никогда не сгорит.

Поэма VI: Симфония разрушения

Колизей поёт разрушение.
Каждый его обломок — это нота,
каждый провал — это пауза,
каждая утрата — это ритм.

Он — оркестр распада,
но его музыка не мертва.
Она красива,
потому что в ней
истина времени:
всё рождается из трещин,
и всё возвращается в прах.

Поэма VII: Народ теней

Толпы давно ушли,
но их тени остались.

Они бродят между арками,
шепчут на языках,
которых мы не знаем,
и каждый шёпот —
как дыхание ветра,
как зов к памяти.

Они не хотят мести,
они не хотят славы.
Они хотят лишь одного —
быть услышанными,
чтобы их шаги
не исчезли навсегда.

Эпилог: Зеркало человечества

Колизей — это зеркало.
Он отражает не Рим,
а человека.

Здесь — и гордость, и падение,
и красота, и ужас.
Здесь мы видим себя,
величественных и ничтожных,
сильных и смертных.

Колизей не говорит нам «помните».
Он говорит: «смотрите».
И в этом взгляде — вся вечность,
в которой мы строим
и разрушаем,
но всегда остаёмся
отражением самих себя.


Рецензии