19. глава из поэмы Камень-память

Полканов Вячеслав аж тыщу
на “Камень-память” мне прислал,
где ветер беспечальный свищет, –
мы ждём, чтоб тучи разогнал,
а то скрипит натужно дверца…
…У нас финансовый провал.
Он будто бы рубли от сердца,
но всё-таки всё ж оторвал.

Да и на том ему спасибо
за помощь светлую его
невероятного калибра.
И вовсе это не смешно.
Серьёзный всё-таки поступок,
тем более, что он один
без лишних слов и без посулов
внёс в “Камень” взнос, а господин

правитель от кагала власти
в колёса палки насовал,
чтоб не взорвался я от счастья,
что в новый не попал опал.
Понёс бюджет семьи затраты
за “Камень-память” на века.
Так обстоят дела, ребята,
не оскудеет, нет, рука

дающего во благо света,
гражданской памяти людской.
Она пусть будет мной воспета
под плеск и блеск волны обской,
прохожий пусть замедлит поступь
и надпись вдумчиво прочтёт,
поклонится, конечно, вспомнит
своё он детство и поймёт,

что лозунг: “Слава КП СС!”
по-новому уже звучит.
Исчезновение в процессе
запущен ею и кричит,
и бьёт давно в набат тревогу,
меняет состоянье сёл.
Когда-то в благодарность Богу
уклад крестьянской жизни цвёл.

– Крутой барометр погоды
там, за оградою, в саду.
Небесные нагрянут воды…
…вот что имею я в виду:
идут за сутками вновь сутки
и у соседа, там, в саду
по луже плавают вон утки,
проехать, значит, не смогу.

Машина забуксует точно
и даже на траве с росой,
на грунте мы увязнем прочно,
не раз бывало так со мной, –
мне пояснил Артём – водитель.
Я согласился тут же с ним.
Промок до нитки толстый китель
мой под дождём. И мы сидим

и ждём погоды подходящей,
когда исчезнет лужа. – Пусть
трава подсохнет и звенящим
опять размокший станет грунт,
тогда, я думаю, проедем
и “Камень-память” водрузим
там на фундамент, – мне поведал
Артём Шуклин и загрузил

меня своей зеркальной вводной,
что зеркала обзора нет.
Конец стихии грозно-водной
затмил вот отражений свет, –
без заднего-то вида сложно
передвигаться в городах
и не поможет осторожность,
запутаешься в проводах.